Шура Балаганоff : Кровь, хлеб… (монолог в опустевшем театре)

Здорово, читатель! Это снова я к тебе обращаюсь. Мне уже раз семь или восемь говорили умные люди: Шура, кончай хуйнёй страдать, трясти салом перед бисером. Или наоборот? Не помню. А ещё с издёвкой так иногда подкалывали: ну чё, Шура, рассказал дальтоникам про радугу?..
Но я их на хуй всех посылаю открытым текстом, ибо верю, что ты, о мой читатель, сохранил в нежных недрах своей широкой туши (ой, блядь! извиняй, однако, опечатка: в недрах души широкой, души, а не туши, нет!) чувство первобытного равенства и любви (не побоюсь этого пошлого слова) к моему регулярному лирическому герою – твоему брату-кормильцу, к далёкому, пьяному, потному крестьянину, который то сеет, то пашет, то хуем машет (извиняй, читатель, он им правда иногда машет), но, тем не менее, производит хлеб наш насущный, дабы ты, о, наигламурнейший из всех фриков этой вселенной, мог в любое удобное для тебя время насытиться русским хлебушком, мягким, душистым, тока что из магазина, ням-ням, блядь!..
(если кто-то из людей не то, что бы дочитал предыдущую фразу до конца, а хотя бы оценил её объём – пусть этот человек отправит заявку в книгу Гиннеса, а я упомяну имя благодетеля в завещании).
Короче, хорош балагурить. Я вообще-то по очень даже серьёзному поводу решил снова взяться за перо (перо – оружие журналиста, слышал я такую шутку от знакомого мокрушника). Ну, так вот: у нас в одном разваливающемся на составляющие колхозе решили всё ж таки провести посевную. Выгнали в поле посевной агрегат в составе: старый добрый трактор «Беларус» – 1 шт., старый добрый тракторист Иван – 1 шт., сеялка СЗП-3,6 одна, и, довеском к ней – один сеяльщик, причём не старый вовсе, но тоже добрый. Вася его звали.
Вася этот в процессе сева чё-то призадумался о смысле жизни, и ненароком потерял её, свалившись под зубья какие-то там, или катки – не знаю точно, да и не суть важно. Васе отрезало голову, а тело его ещё метров сто волоклось за сеялкой, заравнивая бороздки в почве и поливая кровью будущие пшеничные всходы…
Ясен пень, председателя потом всякие инспекторы в жопу имели даже без солидоловой смазки (да и похуй, ему не впервой), инженера по технике безопасности они тоже туда же имели (плюс сам председатель). Но это всё бесполезно, по-любому они от этого не забеременеют и Васю нового не родят, да и вообще никого не родят. Поэтому я прошу, о читатель, чтобы ты, жуя (переваривая, высирая) хлеб, просто вспомнил о нём – безвестном, потном крестьянине.
Может, читая эти строки, ты, о вечно жующий, подавишься куском, и на минуту прервёшь свой обычный словесный понос, разливаемый во славу дольчегиббонов, томмихуйфигеров, иудашкиных и прочих бесконечно милых твоему сердцу пидарасов. Пусть эта минута станет минутой молчания в память о Васе…
Извиняй, читатель, что я отвлёк твоё драгоценное внимание такой вот хуйнёй. Понимаешь, вся наша жизнь – хуйня. И не только наша, твоя, наверняка, тоже…
С уважением – Ш.Б.
(звучит песня Игоря Растеряева «Комбайнёры», занавес опускается).