Петя Шнякин : Ой, то не вечер, то не вечер...

Эту песню, как утверждает Жанна Бичевская, написала она. Но я не верил, конечно. А ещё больше засомневался, когда прочитал пелевинскую книгу «Чапаев и Пустота». Уж больно хорошо там автор всё по полочкам разложил. Мистика, бля…
Но нечто мистическое, связанное с этой песней, произошло и в моей жизни.
Случилось это в конце 1980 года. Олимпиада только что отгремела, «ласковый» Миша улетел в небеса, а мы продолжали жить своей совковой жизнью. Я работал в аптекоуправлении Московской области, растил сына, рыбачил на Тёплом озере в Шатуре и охотился в Карелии.
Правда на работе у меня возникла небольшая проблема. Начальница отдела, Ленка Мельникова, решила меня трахнуть. Томноокая такая женщина с вороными, крашеными волосами. И жопа у неё большая, и сиськи тоже, а желания с ней переспать не возникало.
А всё от того, что она отделом руководила — перепихнуться с ней, как мне представлялось, вроде взятку предложить…
Все наши бабы на меня насели — ну что ты, Петя, упрямишься? Жалко тебе? Глядишь, и самому попроще работать станет, да и нам легче с ней общаться. Который месяц она без мужика!
Вызывает как-то Ленка к себе в кабинет:
— Петя, завтра поедешь проверять Центральную аптеку в Одинцово. Ну, как? Доволен?
— Спасибо, Елена Михайловна!
Надо сказать, что такие аптеки проверять только в радость – спирта — море, лекарства супердефицитные, личный шофёр заведующей аптекой по вечерам до дома подвозит.
— С меня причитается!
Брякнул я сдуру.
— Ну, вот и хорошо. Ты в рестораны ходить любишь?
— Да так, бываю, редко…
— Ты, вот что, поезжай домой, переоденься, а в восемь вечера встретимся у метро «Лермонтовская». Там рядышком ресторанчик есть, поужинаем…
Я робко попытался отмазаться:
— Елена Михайловна, у меня с финансами не очень…
— Петь, ты под дурака-то не коси, в аптеке денег на три кабака отобьёшь. А сегодня разберёмся, не волнуйся.

Приехал без четверти восемь. Начальницу ждал полчаса. Потом добрались до места. Это был не ресторан, а небольшое кафе. Заказали что-то, выпили водки. Разговор сразу не клеился.
Но потом потанцевали. Поприжимались.
«Да и ничего вроде, баба! Мягкая такая… губы полные… целуется классно. Подумаешь — на восемь лет старше! И что я из себя целку строил? Вот мудак!»
А в одиннадцать вечера народ оттуда выпроваживать начали.
— Лена, ну что, в Люберцы к тебе поедем?
— Петь, погоди чуток, щас только всё и начнётся.
— Что начнётся?
— Узнаешь…

Халдеи ловко убирали грязные тарелки, а столы накрывали свежими скатертями. На нашем столике появилось две пачки финского Марльборо, бутылка французского коньяка, нарезанные лимоны, два салата «нежность», и рыбное ассорти с чёрной икрой.
Кафе наполнялось вновь прибывшими людьми. Хорошо одетыми, с молодыми тёлками.
Метрдотель-татарин Анвяр встречал их с широкой улыбкой, потом подходил ко всем и спрашивал, всё ли нормально? У нас тоже поинтересовался. Лена сказала:
— Отлично! Как всегда, Анвярчик! А ты песню свою нам исполнить не мог бы?
И все подхватили:
— Спой, Анвяр, спой!
Он раскланялся, сел на стул посреди небольшого зала и затянул:

— Ой, то не вечер, то не вечер…

Певец был небольшого роста, и обладал каким-то душевным и очень высоким голосом. Я впервые услышал эту песню и затащился. Тут же выпил залпом бокал коньку. В мою душу закралась светлая грусть.

— Будто конь мой вороной…

Блять! Как же хорошо поёт! Я с наслаждением слушал Анвяра и левой рукой пробирался вверх по толстым Ленкиным ляжкам к трусам.

Ой, налетели ветры злые,
Да с восточной стороны
И сорвали чёрну шапку
С моей буйной головы…

Подругу мою тоже неслабо пробило. Сначала она пыталась фальшиво подпевать, а потом горячо, в самое ухо стала мне нашёптывать:
— Петь, ты знаешь, Анвяр здесь знаменитость большая. И скажу тебе по секрету, он подпольный владелец этого заведения.

А есаул догадлив был
Он сумел сон мой разгадать
Ой, пропадёт – он говорил
Твоя буйна голова…

— У меня даже было с ним как-то…. Он почти сразу, без ласк, перевернул меня, и захотел анального секса. Но я не позволила.
Выпитая ранее водка и большой фужер коньяку подействовали на меня убийственно. Непонятно откуда возникшая ревность внезапно ударила в мою пьяную голову:
— А зачем ты мне это говоришь? Ну и ебись со своим татарином!
Я встал из-за стола, вынул номерок из кармана и нетвёрдыми шагами направился за пальто к гардеробщику. Ленка догнала меня.
— Ты чего тут выёбываешься? Или работать у нас надоело?
В этот момент её лицо показалось мне настолько мерзким, что я не удержался и слегка двинул ей в подбородок. Начальница упала навзничь и завизжала. Со всех сторон ко мне подбежали люди. Кто бил руками, кто ногами. Даже когда выкинули на улицу, всё ещё продолжали пиздить. Пальто, правда, не порвали. А вот шапку я потерял.

Чёрную кроличью ушанку.