штурман Эштерхази : Фильмосон

Я громко, во всеуслышание, пукнул перед гостями.
- Извините, какой-то незапланированный катарсис!
И схватил с подноса у проходящего мимо, явно обдолбанного негра-официанта, бокал с шампанским.
<Пока киномеханик меняет плёнку, ты спишь>.
В курительной комнате слегка приглушённый красный свет. На кожаных креслах, друг против друга – мужчина и женщина. Они полностью обнажены. Женщина затягивается толстой сигарой и выпускает дым на мужчину. Второй сигарой она не спеша наяривает свою киску. Смена кадра. Крупный план. Лёгкая табачная дымка. У мужчины встаёт член. Вместо члена – дымящаяся сигара.
<Киномеханик мешкает. Ему ужасно захотелось курить. Ты слегка поворачиваешься на левый бок и во сне пукаешь>.
Техническая кабинка очень пыльная. Старый стол с застывшими винными кругами, подтёками, жирными пятнами и крошками. На углу стола – телефон красного цвета без кнопок и диска с цифрами. Меня почему-то пугает надпись на аппарате, сделанная белой краской: «ВНУТРЕННИЙ ТЕЛЕФОН».
- Да будь он хоть Рикки-Ёбанным-Тики-Тави! Ты должен мне двадцать штук еврорублей. И не еби мне мозг своей невъебательской философией!
Уже успевшее остыть от прошлого прикосновения, дуло новенького кольта снова утыкается прохладой в мой вспотевший лоб.
От резкого телефонного звонка у диспетчера дёргается левая щека. Он поднимает трубку.
- Кто? Моё второе Я? Да будь ты хоть Крокодилом Данди в Лос-Анджелесе, бля! Гони двадцать штук евровалюты и пиздуй ко всем грёбанным ебеням!
<Киномеханик открывает жестянку с плёнкой. Окурок сигареты вываливается у него изо рта и падает на фильм длиною в сон>.
Пар из канализационных люков. Чёрные бездомные собаки. Мокрый асфальт. Горящий в баках мусор. Птичий помёт на бамперах убитых в хлам тачек. Старые шлюхи возле ночных кинотеатров с порнухой.
Дома – протёртое кресло, дешёвый виски и пара колёс снотворного. Полудремотное состояние, и сквозь него – голая тётка с табличкой в руках: «Главное, чтобы сон не кончился поллюцией. Придержи до утра свой КОНЕЦ».
<Целлулоид киноплёнки плавится>.