geros : Абсолютный полёт 3-4.

Приношу извинения за графоманскую настойчивость — засылка тегста повторная после 2-х суток отсутствия реакции. «Хуету» и «Гавно...» просматривал с завидной регулярностью)

3

Водитель выскочил из машины, резко захлопнув дверь, в результате чего налипшие на покрышку куски плоти соскользнули и хлюпнулись в размазанное по асфальту месиво.

Само злополучное колесо спускало на глазах, очевидно, пробитое в момент происшествия. Нелепо даже предположить, что голова паренька была напичкана гвоздями. Видно, какой-то из осколков раздавленной черепной коробки оказался довольно острым и принял соответствующее положение при наезде колеса. Да, собственно, какая разница? Для бесформенного месива подобная криминалистическая деталь теперь уже вряд ли представляла интерес. Пожалуй, лишь водителю можно было посочувствовать в его незавидной участи совершать манипуляции по починке либо замене предмета, послужившего невольным орудием убийства.

Сейчас же он стоял в растерянности, не в силах пошевелиться. Он словно бы не понимал, как здесь оказался и какое отношение ко всему этому имеет. Понурые плечи, чуть отвисшая нижняя челюсть и безучастный пустой взгляд. Что ж, вполне предсказуемое проявление защитной реакции человеческой психики.

Меж тем, очень скоро вокруг места происшествия скопилась толпа зевак, человек пятнадцать. Кто-то из них фотографировал тошнотворные детали на мобильник. И откуда только все они взялись сразу в таком количестве? Во время своего довольно необычного променада, кроме жертвы и моей невольной собеседницы, я заметил лишь двух-трёх прохожих в обозримом пространстве. Будто бы все остальные затаились и ждали лишь момента трагедии, чтобы разом вывалить и собраться поглазеть на отвратительное зрелище.

Склонен считать, что вовсе не чувство сопереживания притягивает внимание людей в подобных случаях. Скорее, элементарное любопытство в сочетании с присущей во все века человеку тяге к острым ощущениям.

И каждый делился своими впечатлениями с соседями, но разобрать что-либо конкретное в общем «многологе» не представлялось возможным. Над толпой зевак словно бы парило растянутое во времени «ой» на фоне негромкого неразборчивого шушуканья.

Мне показалось, что машины «скорой помощи» и оперативно-следственной группы подъехали чуть ли не сразу после происшествия. Но это скорее можно было связать с проявлением остаточных симптомов моего нарушенного временного восприятия, чем с расторопностью медиков и оперативных служб.

И вот уже место аварии оцеплено сигнальными лентами, а в размазанных по мокрому асфальту останках с фанатичной, на первый взгляд, увлечённостью копается криминалист в полиэтиленовых перчатках. Один из прибывших оперов объявляет в мегафон резким командным голосом:

- Господа, прошу остаться тех, кто был непосредственным свидетелем происшествия. Всех остальных убедительно прошу пройти за ограждение.

Другой, совсем молодой инспектор воплощает в жизнь озвученное распоряжение, препровождая зевак за пределы ограждённой зоны. Боковым зрением я заметил его направленный прямо на меня взгляд. Отчётливость негромкого голоса на общем фоне вполне определённо подтвердило адресацию задаваемого мне вопроса:

- Так, а Вы у нас свидетель?

- Да…, — не двигая головой, заторможено ответил я.

- Ха-ра-шо, тогда расскажите мне, что Вы видели.

Он достал бланк протокола, если я правильно называю эту извлечённую им из служебной папки бумагу, занёс в неё мои данные, перевернул на другую сторону и приготовился записывать показания. Я сбивчиво, стараясь не упомянуть ненароком о деталях своего «видения», начал рассказывать, как увидел молодого человека, выходящего из арки соседнего дома. Об отрешённости в его взгляде и невнимательности, когда он, не глядя по сторонам, ступил на проезжую часть.

- А где Вы находились в момент наезда?

Я указал на участок тротуара метрах в двадцати от места происшествия:

- Ну-у, вон там.

- И в какую сторону направлялись? – продолжал дотошно выпытывать у меня детали инспектор.

Я махнул рукой в противоположную от нас сторону:

- В ту...

- Так-так, я не совсем понял, а каким образом Вы могли увидеть выходящего из арки пострадавшего и сам факт наезда, если всё это происходило у Вас за спиной?

«Какой пострадавший? – пронеслось в голове. – От пострадавшего один фарш остался». Но адресованный мне вопрос был совсем не о том. Нужно было сосредоточиться, ведь не стану же я нести немыслимый, на первый взгляд, бред о свободном полёте своего сознания. Так и недолго стать дополнительным клиентом прибывшей бригады «скорой помощи». Правда, клиентом пока для несколько иного подразделения медицинского учреждения, нежели то, что ждёт этого самого «пострадавшего».

- Да, понимаете…, — я чуть было запнулся, но буквально через мгновение понёс полную импровизационных пассажей ахинею. – М-м-м, ну, в этом месте я хотел улицу перейти, потому и оглянулся посмотреть, нет ли сзади машины. Вот и увидел приближающийся Nissan и этого парня, выходящего из подворотни. Ну, а поскольку машина была достаточно близко, то и решил пока продолжить свой путь по этой стороне…

- Так, и что потом?

- Ну, почти сразу же я услышал визг тормозов и резко оглянулся. Вот тут-то и увидел, как всё случилось…

- Понятно, понятно, — машинально бормотал инспектор, продолжая записывать.

- Па-а-агадите, — вмешалась в разговор стоявшая поблизости моя недавняя собеседница. – Никакого визга тормозов и не было. Этот козёл вывалил на дорогу, ващще не глядя, водила даже и не тормозил.

Инспектор прекратил запись и подозрительно на меня глянул:

- Как-то одно с другим не очень-то и вяжется. Так был или нет звук тормозов?

Я снова немного растерялся, но опять-таки лишь на миг, и продолжил вдохновенно импровизировать:

- Понимаете, наверное, меня что-то насторожило во внешнем облике этого парня. Ну-у, эта его отрешённость, что ли, во взгляде. Наверное, это что-то и заставило меня повторно обернуться… Действительно, может быть, и не было визга тормозов, я сейчас даже и не совсем уверен. …Вот, что точно помню, ногами он сучил резво, не всякому живому такое дано.

- А вам не кажется, что юмор в подобной ситуации не очень-то и уместен?

- Да, какой уж тут юмор? Чуть было не сблевал от этого зрелища.

- Ладно, ладно, не до лирики. Так и запишем: «Не уверен, слышал или не слышал звук тормозов».

Он старательно и скрупулёзно занёс в протокол последнюю вытянутую из меня малосодержательную информацию, сопровождая сей процесс беззвучным шевелением губами. После чего повернулся к девице. И сразу же речь его обогатилась куда более приветливыми, если не слащавыми интонациями, что придало ей даже некую распевность:

- Де-е-вушка, ну-у-а-а теперь Вами займёмся. Итак, Ваши фамилия, имя, отчество и расскажите, что видели Вы.

Реакция молодого сексуально озабоченного инспектора была вполне понятна. Живое дыхание плоти так и кричало о ненасытной жажде удовлетворения и в своей откровенности неизбежно вызывало ощущение доступности. Казалось, что возможность полюбезничать с румяной матрёшкой в рамках служебных обязанностей затмила для него эти самые обязанности и отодвинула на задний план как разговор со мной и мои телодвижения, так и недвижимую массу плоти на проезжей части, пусть даже некоторое время назад и проявлявшую своего рода оживление. Так, глядишь, наш Ванька-встанька в погонах и слюну вот-вот пустит…

Появление подобной натуралистичности в моих ассоциациях могло служить явным показателем того, что я постепенно начал приходить в себя. И в привычно привязанном к телу сознании сразу же всплыл вопрос времени. Нет, не того времени, что совсем недавно представляло собой податливую фактуру чуть ли не дополнительного пространственного измерения. А того, что подобно расширяющейся Вселенной в своём неумолимом дрейфе неподвластно нашей воле, и которое все мы привыкли фиксировать вполне определённым измерительным прибором.

Я глянул на часы. Епать-колотить! Куда там сорок минут, совершенно незаметно пролетел почти час, и стрелки показывали начало восьмого. Опаздывать же я не любил. Ничего не оставалось, как бессовестно вмешаться в развернувшиеся перед моими глазами действо — то ли своего рода флирт с использованием служебного положения, то ли дознание в оригинальной форме.

- Прошу прощения, я Вам нужен ещё? Видите ли, у меня сейчас встреча. …Человек ждёт, — с некоторой нерешительностью в голосе обратился я к менту, не в меру вдохновлённому своими профессиональными обязанностями. И добавил:

– Ну, а если какие вопросы, вот моя визитка…

Я вытащил из заднего кармана джинсов кошелёк, достал из него карточку и протянул ему:

- Там и мобильник указан.

Тот с явной неохотой прервал диалог с косноязычной соблазнительницей и, не глядя, забросил визитку в свою папку. После чего чуть исподлобья пристально посмотрел на меня и произнёс с расстановкой:

- Ну, ха-ра-шо, можете отбывать. Только распишитесь в показаниях.

Я черканул предложенной мне шариковой ручкой в помеченных галочкой местах исписанного неразборчивым почерком листа, даже и не пытаясь вчитаться в его содержание. Собственно, тормозил — не тормозил, слышал — не слышал, какая разница, всё равно ведь не я за рулём сидел.

Вернув ручку, развернулся и быстрым шагом ретировался, стараясь при этом не сбиться на бег, чтобы не привлекать дополнительное внимание озабоченного, но вместе с тем и дотошного инспектора. К чему мне лишние его вопросы и ещё большая потеря времени?

4

Немного запыхавшись после вынужденной разминки, я добрался, наконец, до «Старлайта» и за одним из столиков сразу же заметил Афанасия, с интересом изучающего меню. Он на мгновение оторвался от своего увлекательного занятия, увидел меня и приветственно помахал рукой. В ответ я машинально пожал плечами, сопроводив своё невольное телодвижение лягушачьей гримасой вины за непунктуальность, и направился в его сторону.

- Привет, дружище, как поживаешь? – казалось бы, непринуждённо поинтересовался у меня Афанасий, привстав с дивана. Но что-то неуловимое в его интонациях выдавало скрытую напряжённость.

- Да уж вроде как здоровались сегодня. А поживаю не хуже других! …Или не лучше, в зависимости от степени их оптимизма, — подыграл я Фене, пожимая протянутую им руку.

После чего плюхнулся напротив него на диван с обивкой из красного кожзаменителя, чуть перевёл дух и облёк в слова своё кривлянье на пороге ресторана:

- У-ух! Извини за опоздание. И поверь, что уж не по своей вине.

- Да ладно, всё нормально. А вот видок у тебя как-то не ахти. Чего случилось-то?

- Да-а, даже не хочу тебе мозги канифолить. Лучше сам расскажи, и что это за вопрос такой у тебя, что мы не могли обсудить его на работе? – сразу же попытался я перенаправить разговор в намеченное изначально русло. — Какие-то особые секреты?

- Давай-ка хоть пивка для начала хлобыстнём, — ушёл от ответа Феня, опустив глаза. И добавил, снова переведя стрелки на пути едва сдвинувшегося с места разговора в мою сторону:

- Судя по всему, тебе это явно не помешает. Да и какой кайф сидеть тут и насухую беседы беседовать?

- А ты знаешь, возражений нет! – с пониманием поддержал я столь своевременный для меня почин.

Хоть и общались мы раньше лишь эпизодически, Афанасий был мне исключительно симпатичен. Его внешний вид вызывал у меня ассоциации с Куртом Гёделем, математиком и в то же время философом, во многом определившим мое видение мира. Худощавое телосложение и круглые очочки дополняли сходство. Формально Феня математиком не был, как не был и философом. Но разве в том дело? Ведь ни для кого не секрет, что далеко не всегда выбор специальности определяется природной одарённостью или личными склонностями. И нередко простое стечение жизненных обстоятельств заставляет нас принимать то или иное решение, вовсе не кажущееся рациональным.

Не исключено, что и Феня при выборе профессии руководствовался одному ему ведомыми соображениями. В своё время он закончил Первый Мед, который сейчас стал гордо именоваться университетом, после чего защитил кандидатскую, а затем и докторскую в области направленного фармакологического воздействия на человеческий мозг. И сейчас слыл одним из лучших специалистов в своей области. Присущий же Фене математический склад ума вовсе не мешал, а скорее, способствовал его профессиональной деятельности, во многом опирающейся на безукоризненность логических построений. Не вызывала удивления и его склонность к философии. Да чего уж там говорить, если даже среди дальнобойщиков каждый первый – философ. Хотя, что им ещё остаётся делать во время долгих рейсов, как не размышлять о сути бытия?..

Меж тем несостоявшийся Гёдель, но сложившийся Парацельс тормознул проходившую мимо нас стройную миловидную официантку:

- Девушка, Вас можно?

Та остановилась и, дежурно улыбнувшись, ответила:

- Да, я Вас слушаю.

- Так, нам по бокалу пива, — резво начал Афанасий с главного. Но сразу же осекся и, обращаясь уже ко мне, уточнил:

- Ты какое будешь?

- Ну, я предпочитаю тёмное, если есть.

Пока мы перебросились парой слов, у девушки в руках, словно по волшебству, материализовались блокнот и карандаш. И она, как хорошо обученный солдат в полной боевой готовности терпеливо и сдержанно ждала наших распоряжений.

Феня снова повернулся к ней и продолжил:

- Девушка, одно разливное светлое и одно тёмное.

- Тёмного разливного нет. Только бутылочный «Гиннесс».

- Пойдёт и бутылочный, — вмешался я в разговор.

- Хорошо, кроме пива что ещё?

- А Вы что нам порекомендуете? – поинтересовался Афанасий, после чего вдруг резко сменил интонации:

- И, кстати, как Вас зовут? Ведь куда проще и приятнее общаться по имени со знакомым человеком.

- Марина, — чуть более открыто улыбнулась официантка.

- Ну, Марина, и так чем же Вы можете порадовать двух утомлённых исследованиями и оголодавших светил современной науки?

- Ей-ей, каких светил? Афанасий, куда тебя понесло? – нерешительно вмешался я, чуть смутившись от его неожиданной выходки.

- А почему бы и нет? – с придурковатой миной на лице парировал Феня. И в своём нелепом заигрывании с официанткой продолжил развивать мысль в одному ему ведомом направлении:

- Да, Марина, как Вы могли понять по словам моего приятеля, меня зовут Афанасий. Старое русское имя с древнегреческими корнями, означающее «бессмертный». Вот и познакомились, — Феня галантно наклонил голову. – Кстати, «бессмертный» вовсе и не красное словцо. Но нет, не Кащей, а именно Афанасий Бессмертный! И дело тут не в каком-то паршивом яйце с иголкой, а в торжестве научного гения. Что же касается моего приятеля, знаете ли, Марина, он у нас излишне скромен. Величают его Игорь и, скажу Вам по секрету, у него в подчинении Нобелевский лауреат ходит.… Ну, да ладно, вернёмся к нашему заказу. Итак, с неподдельным интересом внимаем Вам.

От подобного сочетания откровенного стёба с напыщенностью я даже сморщил губы и чуть отвернулся в сторону. Да-а, Афанасий сегодня явно не в своей тарелке, коль понёс такое.

Марина улыбнулась теперь уже несколько натянуто, кивнула, но, как ни в чём ни бывало, отработанно вежливым тоном отчеканила заученные назубок строчки меню:

- Могу порекомендовать Вам стейк «Нью-Йорк». Великолепный стейк. Подается с грибами, жареным луком, картофелем фри и стейковым соусом...

- Здоровенный и дорогущий, я уж посмотрел в меню, – перебил Марину Феня. – С таким нам не управиться даже с привлечением передовых научных технологий. Я вот тут, пока приятеля ждал, присмотрел в меню бургер с бараниной на гриле. Что Вы о нём скажете?

- Отличный выбор! Свежайший бараний фарш с травами и специями, пикантный соус, а на гарнир – красный лук, помидоры и хумус...

- Ну, это я всё в меню прочитал. На вкус-то он как? Не отравите нас? – снова, претендуя на юмор, бесцеремонно прервал официантку Феня. – Да и что это за зверь такой – хумус?

Мне в который раз стало неловко, теперь уже за его явное бравирование собственным невежеством. Марина же, видно, давно привыкшая к такого рода спектаклям, терпеливо и бесстрастно пояснила:

- Очень вкусно! Гарнир из нутового пюре с кунжутом, пряностями и оливковым маслом. В сочетании с бургером Вы получаете изумительное блюдо.

- Идёт! Убедили, – подвёл итог Феня и снова повернулся ко мне:

- Ну, а ты что будешь?

- Да, давай уж то же самое, — не стал я привередничать. К тому же, после Фениного сольного выступления у меня напрочь отсутствовало всякое желание дополнительно грузить и без того смущённую официантку.

- Так, салаты или закуски будете заказывать?

Феня глянул на меня. Я покачал головой.

- Нет, спасибо, этого вполне достаточно.

Марина кивнула, продолжая свою тайнопись в блокноте, и уточнила:

- Хлеб Вам нужен?

- Ну, если только пару кусочков.

Марина сделала последнюю пометку в своих записях и собралась было оставить назойливых клиентов, но теперь уже я не преминул дополнить отвлечённые Фенины пассажи исключительно важным замечанием по существу:

- Да, Марина, и можно пиво сразу?

- Конечно.

Истерзанная нами девушка удалилась исполнять заказ, позволив мне, наконец, вздохнуть с облегчением. Пока ждали пиво, праздный разговор явно не клеился, несмотря на вымученный энтузиазм Афанасия в обсуждении малоинтересных нам обоим вопросов. Тема необычайно тёплой для глубокой осени погоды и институтские сплетни увлекали нас обоих в самую последнюю очередь.

Вместе с тем, в течение этого натянутого бессодержательного диалога мне не давало покоя липкое ощущение постороннего внимания. Боковым зрением я зафиксировал прилично, но неброско одетого типа за пару столиков от нашего, периодически стрелявшего короткими залпами взгляда в нашу сторону. Абсолютно неприметного — из тех, кого не узнаешь, повторно встретив на улице.

В то время как мы переливали из пустого в порожнее, незнакомец сделал пару звонков с мобильника. При разговоре он прикрывал ладонью трубку, хотя я не сказал бы, что в ресторане было шумно. Позвонив, подозвал официантку, рассчитался и направился к выходу, не преминув сделать контрольный выстрел глазами в нашу сторону.

Наконец, появилась Марина. Наш стол украсился двумя бокалами пива и наборами приборов для основного блюда. Я закурил сигарету, с наслаждением выдохнул дым после глубокой затяжки и, завершив немудрёный ритуал тремя жадными глотками пива, поинтересовался:

- Ну, так и какого ж хуя сидим мы тут с тобой в «Старлайте» и пивко попиваем?

- Так ведь надо ж хоть иногда расслабляться, а то всё работа да работа, ну, и всякая там бытовуха…

- Да, ладно тебе! Нефига тут перед официантками миниатюры разыгрывать. Давай, давай, колись!

- М-м-м… Как бы тебе сказать…, — теперь он явно замялся, но через мгновение, словно преодолев, наконец, внутренние сомнения, вздохнул и не очень уверенно начал:

- Короче, потому я и попросил тебя о встрече на стороне, что просьба моя непосредственно связана со спецификой моей работы. Точнее, с определёнными тонкостями, которые мне довольно проблематично обсуждать в стенах нашего заведения. Понимаешь ли, я знаю, что вы с Теодором в приятельских отношениях. Он много мне говорил о том, что ты человек порядочный и надёжный, и тебе можно во всём доверять. По его словам, ты не из тех, кто способен подложить свинью другому.

«Так-так, не иначе как что-то они с Теодором замутили-таки. И, видно, их тесное общение в последнее время именно с этим и было связано».

- И с какой же такой стати мне тебе свинью подкладывать?

- Да я совсем не то сказать хотел! Просто мне требуется определённая помощь человека, которому я мог бы полностью доверять в отсутствии Теодора. Да и сам вопрос достаточно деликатный. …Слыхал, наверное, хоть краем уха о наших исследованиях.

- А, ну да, что-то связанное с активизацией скрытых возможностей человеческого мозга.

- Ну-у, не совсем так. Правильнее сказать, с ослаблением и даже почти полным снятием блокировок личного сознания его природным биоконтроллером – мозгом.

5

Феня остановился. Чувствовалось, насколько ему нелегко поначалу давалась им же и затеянная игра в откровенность:

- Сам эффект, которого мы добиваемся посредством применения наших препаратов, давно всем знаком. Проявляется он в виде определённых отклонений у некоторых из нас. Ну, сам понимаешь, у всяких там парапсихологов, экстрасенсов…