SKIF777 : ПЕРВОЕ ИЮНЯ

Олейников Артур Рштунович

Посвящается моим дорогим и необыкновенным учителям и воспитателям речевой спецшколы — интернат города Зернограда.


ПЕРВОЕ ИЮНЯ

I


Нового жильца, привела в спецшколу интернат хорошо всем в нем знакомая старший лейтенант милиции Рябинова Любовь Матвеевна. В детской комнате милиции она служила уже не первый год и для всех местных хулиганов была страшнее огня.
-Ты откуда такой? Как твоя фамилия? Что-то я тебя не узнаю! Ты, на какой улице живешь?- встретила старший лейтенант рыжего конопатого двенадцатилетнего головореза. Штаны были на нем с дыркой на колене, рубашка не свежая, локоть правой руки изодран в кровь.
-Не скажу! Не ваше дело!- ответил мальчуган, презрительно фыркнул носам и отвернул взлохмаченную рыжую шевелюру.
-Вы посмотрите на него! Не мое дело! А чье дело?- спросила Рябинова и продолжала мерить взглядом нового знакомого. Держался он при всем своем незавидном положении гоголем, отвечал дерзко и не по возрасту, читалось, что на улице он как рыба в воде, а может вообще бродяжничает, да вот детдомовский, и не из их города. Да точно сбежал! Знает она таких, что не день то с автовокзала, то с железной дороги приводит сержант.
-Из детдома? Из какого города?
-Из Москвы!!! — ухмыльнулся, сорвиголова.
-И Москвы?! Скажите, пожалуйста! А что же ты сбежал? В Москве говорят хорошо!
-Это только говорят! А на деле… Все вы одинаковы! Да ну вас! Поесть, что ли дали!
-Поесть?! А что же ты молчал! Сейчас!- приветливо и тепло улыбнулась Люба, это было так удачно, как она сама сразу не догадалась что-нибудь предложить беспризорнику и таким образом с ним подружиться. — А ты что больше всего любишь?
-Котлеты!- вздохнул мальчик.
-Котлеты?!
-Да, и тыкву печеную. У нас в детдоме каждый ужин дают. С корочкой!!
-Так значит ты детдомовский?
Мальчик снова насупился и отвернулся, словно его серьезно обидели, он понимаешь с открытым сердцем, а здесь снова мучить.
-Не обижайся! Давай дружить!- поспешила Рябинова снова налаживать отношения. Должна же, я в само дели знать. А то, что с тобой делать, посадят в тюрьму!
-Какая еще тюрьма?! — вспыхнул беспризорник. — Что вы все взрослые врете! Мне еще восемнадцати нет. Я еще в армию не ходил, чтобы меня в тюрьму сажать!
Старший лейтенант весело рассмеялась.
-В армию не ходил?! Это значит, по-твоему, того, кто в армию не ходил, в тюрьму не сажают?
-Я вообще больше ничего рассказывать не стану! Сажайте в тюрьму!!
-Ты посмотри, какой смелый в тюрьму! Нечего тебе в тюрьме делать! Потом только хуже будет! Лучше сейчас давай пойдем, стану тебя котлетами кормить. Знаешь, какие у нас вкусные котлеты в столовой! Пойдем, пойдем уже. Горя мне с вами с детдомовскими! Ах!- тяжело вздохнула Люба. — Если бы я только могла, я бы вас всех котлетами накормила.
-Что зарплата маленькая? — насмешливо улыбнулся беспризорник.
-Ты посмотри, какой грамотей! Зарплата! Котлет столько на свете нет!
-Это как?
-А так, пойдем, а то и что есть разберут. Так идешь?
-Пойдемте! Только надо руки перед едой помыть!
-Молодец! Это тебя где в детдоме приучили?
-Да там порядок такой!
-Хороший порядок! А какие у вас еще заведены в детдоме порядки?
-Разные! Тихий час после обеда, уроки делать еще надо и постель заправлять. Слишком много этих порядков. Здесь не сиди, здесь не стой, суда не плюй! Скукотища, одним словом!
-То ты и сбежал?
-Да и снова сбегу! Откуда угодно сбегу!
-Вы посмотрите на него граф Монтекристо!!
-Какой еще Монтекристо?! Я Антошкин Антон Антонович!
-Антошкин?! Антон Антонович?!
-Да Антошкин!
-Это кто же тебя так назвал?
-Записали!
-Записали?!
-Да как в мультики!
-А, это про того, что звали копать картошку, а он испугался и спрятался?
-Я не трус!- снова обиделся мальчуган.
-Разумеется не трус. Не обижайся! И какой же вы обидчивый народ детдомовские. Но это понятно. Ладно, будем знакомы Антошкин Антон Антонович!




II

Молодая чернобровая смуглая казачка Люба была в двадцать семь до сих пор не замужем, своих детей не имела, но те, что были у нее на учете, были для нее все ровно как родные. Ей много раз предлагали другую должность, где вышел бы и рост, и звание выше, но она так прикипела к своим хулиганам, что не променяла их ни на что. Ей не давали сослуживцы проходу и кто в шутку, а кто в серьез ревновал ее к ее подопечным. И тогда когда она сидела, и кормила Антона, улюлюкали, бросали ни двусмысленные взгляды, отпускали плоские шуточки.
-И меня усыновите старший лейтенант!- послышалась со столика напротив, и тут же пикантное предложение было подхвачено и полетело по всему залу.
-И меня!
-И меня тоже можно! Ну, хотя бы разочек!
-Га-га-га!
-Ха-ха-ха-ха!
-Договоришься Лопатин!- сдержано отвечала Люба и подкладывала беспризорнику добавки.
Антон лопал котлету за котлетой и интересовался о своей дальнейшей судьбе.
-А вы что теперь меня в местный детдом сдадите?
-Да такой порядок! Но ни в дедом, а в интернат. У нас в городе нет детдома.
-Все одно! Там сироты есть?
-Есть! Но совсем мало.
-Раз есть, значит все одно.
-Ладно тебе, у нас хороший интернат — необыкновенный, самый лучший.
-Лучше всех это когда у себя дома!
-Это верно! Но ты не переживай мы сделаем запрос в Москву и переведем тебя туда и или у нас останешься. Там посмотрим.
-Я не из Москвы!
-А откуда же ты?! — притворилась Люба, она та уже догадалась, что Антон нафантазировал эти детдомовские такое могут закрутить, что до этого не один самый знаменитый фантаст не додумается, но ей хотелось не выпытывать, не давить на мальчика, а чтобы он сам рассказал по-дружески.
-Я из Краснодара!
-Из Краснодара! А что же ты к нам в Ростовскую область подался? Махнул же сразу на море. В Сочи!
-Я поезд перепутал!- грустно сказал Антон. — А как вы догадались, что я на море собирался?
-Да куда же еще, ведь лето! Летом только на море и отдыхать! Я бы на твоем месте только на море и побежала.
-Так побежали! Вы меня в детдом не издавайте, вы меня лучше себе возьмите и в месте на море поедим.
Люба не ответила и опустила глаза.
-Все вы одинаковые! — горько воскликнул мальчик. — Вам бы только понравиться! Не верю я вам! Ешьте сами свои котлеты.
-Да что ты Антоша?!
-Я вам не Антоша, ведите в детдом!- выкрикнул мальчик, бросил вилку и выскочил из-за стола.
-Развод и девичья фамилия!- сказал кто-то подсмотрев.
-Прикусите язык младший сержант! — сверкнула глазами Люба. — Пойдем Антон, — и девушка и подала руку мальчику.
-В детдом?
-Если хочешь, я стану тебя навещать?
-Не надо еще привыкните, — остро ответил Антон, словно и не сказал вовсе, а пырнул ножом. И сам пошел на выход.
-Волчонок!- раздалось в след, из круга милиционеров обедающих по соседству.
-Да, а вырастит, загрызет!!
Люба вспыхнула.
-И правильно сделает! Все виноваты!!
-В чем же я виноват, я его первый раз в глаза вижу?
-Объясняй не объясняй, вы же все ровно не поймете, потому что не желаете! Потому что так легче жить! Но это пока, пока и правду какой-нибудь всеми брошенный ребенок не вырастит и в отместку вот действительно не загрызет!!! Но вы его тюрьму и делу конец! И что думаете все управились, оградили общество? Ну-ну на его место приходит еще десять, нет сто таких же. Не хватать надо, не сажать, а воспитывать, любить!
-Так воспитывай! Для чего ты?
-А вы, вы?! Да что я сам сделаю, одна?! Всем надо! Ах, да ну вас! Антошкин! Антон Антонович, ну подожди, кому говорят,- и Люба скорее поспешила следом за беспризорником.
-Совсем девка осатанела!
-Ага, ага, мать Тереза выискалась! Побегала, порыскала с наше. Что не день убийцы, насильники! Оно, конечно, может и правда, правильно сказала, но кто мы такие, что сделаем? На верху такие вопросы должны решать. Если они там, в ус не дуют, что мы?! Андрей возьми мне салат с капустой. А котлеты еще есть? Что? Кончались?! Но вот, снова весь день голодный. Черт возьми, эту работу! А этот Антошкин Антон Антонович нам еще покажет! Помяните мое слово, попьет крови.
-Да.
-Вот посмотрите!
-Не исключено, на лбу написано — уголовник!





III

-Антошкин! Антон!!
-Что?
-Тетя Люба пришла!
-Хорошо иду.
В течение всех последних лет Люба брала Антона на выходные к себе домой, словно родная мать окружала заботой, интересовалась успехами и вообще не выпускала из внимания. Наверное, по этому Антошкин так и не сбежал хоть и порывался не раз, но только стоило, ему было представить расстроенную тетю Любу, охота отпадала сама собой, и он остепенял свой непокорный нрав.
-Нет, ребята, бежите сами! Не могу! Пропадет она без меня!- отвечал он осмелившимся товарищам на побег.
-Как знаешь Антошкин! Как знаешь, тебе решать! Не верь бабам Антошкин погубят они тебя!
-Каким еще бабам? Тетя Люба не баба! Бегите уже, а то сейчас Прокопу свистну, в миг он вас сцапает!
-Ах ты, шкура!
-Что? Кто?! Да я вас!- и Антошкин бросался с кулаками. Планы несостоявшихся беглецов рушились, и все вмести с шишками и синяками стояли у завуча по воспитательной части Галкиной Людмилы Николаевны.
-Так Антошкин, ты драку затеял? Молчишь? Можешь не отвечать, знаю что ты! Смотри у меня, последнее тебе предупреждение, отправим тебя в Новочеркасск вспомогательную школу. Поплачешь! Вспомнишь потом нас!
-Меня нельзя оправлять!
-Это почему?
-Я Карсана играю в театре. Меня на фестиваль сказали, возьмут.
-Знаю я про Карсана и про выступление знаю! Ах, Антошкин ты же талант, ах, если не Карсан, если не фестиваль! Идите с глаз моих долой. И чтобы слова учил!
И детвора, дыша друг другу в затылок, без малейшего шороха на цыпочках выходила из кабинета завуча, но как только дверь закрывалась, кубарем летела по коридору.
Людмила Николаевна на шум и тарарам выглядывала из кабинета и кричала:
-Ну, Антошкин! Я тебе дам! Вспомогательную!
-Все иду слова учить!- отвечал Антошкин и уносил скорее ноги.
-Какие еще слова? Марш на уроки! Слова учить в свободное время от основных занятий. Артист!!! Ах!- вздыхала знаменитая Людмила Николаевна. — Отправлю вспомогательную. Эй, Богу отправлю!
Но так за тридцать лет работы в интернате не одного не отправила. А шкодники, отпуская на лету, друг другу под затыльники бежала в классы.
Ах, что это были за уроки! Ах, какие их вели учителя! Не просто учителя, а вот ей Богу непризнанные доктора наук! И пусть у них не было научных степеней, но они им вовсе были не нужны, самой важной и дорогой наградой было для них горящие глаза мальчишек и девчонок. Послушали бы вы их, посидели вы бы у тех учителей на уроке за партой. Как-то по-особенному они вели свои предметы, и каждый любил свой предмет больше жизни и эту любовь передавал детям.
Например, когда учительница по географии Валентина Вагановна начинала рассказывать, класс от волнения вжимался в стулья и, затаив дыхание, ловил каждое слово учителя. Было у Валентины Вагоновны какое-то необыкновенное особенное отношение к географии. Например, спроси большенство о географии и услышишь на земле шесть материков, река Нил протекает в Африке и прочие по списку так можно подумать, что знание об этой необыкновенной науке только и заключается в зубрешки карты. О нет, друзья, вам попался скверный учитель географии, кому достался такой как Валентина Вагановна, тому повезло. Ведь что такое география? Настоящая география. Это герои, это мечты, мечты которые побудили однажды сорваться с насиженных мест отважных смельчаков и понестись навстречу подвигам и приключениям. Америка была и до рождения Колумба и до седых Пирамид. Ведь так? Но только и только Колумб сделал ее знаменитой на весь белый свет.
-Кругосветное путешествие вокруг земли!!- говорила Валентина Вагановна и все мальчишки в классе все беглецы становились, словно одурманены и уже ничего не видели, не слышали и каждый уже стоя на палубе корабля плечом к плечу с великим Магелланом совершали первое кругосветное путешествие. И дрались за свободу какого-то племени, и вмести с Магелланом, погибал в неравном бою! Класс вздрагивал, и на глазах детворы проступали слезы.
-Что же он так и не дошел?- выкрикивал Антошкин.
-Нет, Антон!- отвечала Валентина Вагановна.
-Как же так?
-Да так, но все было не напрасно! Верные друзья моряки исполнили мечту своего капитана и добрались домой, и выполнили завещанное! То Магеллан вдохнул в них надежду, своими подвигами убедил, что любая мечта, пусть самая горячая, но осуществима и то не просто мечта, а путь, который Господь положит каждому, кто осмелиться бросить вызов судьбе! Ничего не бойтесь мои маленькие друзья! А на следующем уроке я вам расскажу о великом Колумбе, который отправился открывать Индию, а открыл Америку, потом несчастный чуть не сошел с ума и а материк, который он открыл, назвали не в честь него, а в честь выскочки Америка-Виспучи.
-Тогда какой же он герой?
-Он герой Антошкин, герой! Ведь Колумб никогда не отчаивался. Никогда никогда, и даже когда на его корабле его команда подняла бунт и закричала:
«-Эй ты, подлец! Ты нас обманул! Ты нас всех загонишь в могилу! Мы будем кормить рыб на дне! Поворачивай назад бестия!»
«-Нет!- сказал Колумб. Мы пойдем тем же курсом!»
«-Да пойдем и все погибнем!»
«-Нет, мы выживем и будем героями! Три дня, дайте мне всего три дня! Если через три дня на горизонте не появиться земля мы повернем на зад! А сейчас все по местам!»
-И что? Что дальше?- ахнул класс.
-А дальше на следующем уроке! Слышите перемену?
-Нет дальше, дальше! Валентна Вагановна, что дальше?
-А перемена!
-Да какая перемена, что там Колумб?
-Да, да ведь всего три дня!
-На третий день показалась земля!
-Показалась!- вздохнул класс полный восторга.
-Да показалась! Все идите на историю, а наследующим уроки я вам расскажу, как Колумб назвал Тихий океан тихим.
-А его Колумб назвал?
-Колумб!
-А расскажите, расскажите!
-На следующем уроке, марш из класса уже звонок на следующий урок прозвенел. Задаст мне за вас Валентина Александровна.
И дети взволнованные предвкушая, как оно то было у Колумба с Тихим океаном, не на минуту мысленно не расставаясь с одним учителем, спешили на встречу к другому, да и не учителю вовсе, а мастеру и волшебнику.
Состена Валентина Александровна не высокая женщина, с завораживающим голосом встречая и журя опоздавших учеников, хитро расспрашивала, что их задержало.
-Колумб Валентина Александровна!- говорила Антошкин.
-Колумб?!- восклицала Валентина Александровна, и хоть в программе стоял шелковый путь, и древний Китай она знала, что будет рассказывать на сегодняшнем уроке об испанских колонизаторах, чтобы внимание и интерес детей, разожженный коллегой, не пропал даром, а послужил на пользу и принес хорошие плоды.
-Да Колумб! Он оказывается герой!
-Конечно герой! А вы знаете, как Колумб отправлялся в свое великое путешествие? Как он собирал деньги на плаванье? Как ему никто не верил, и только подержала сама королева!
-Королева?- волновался класс.
-Да самая настоящая королева! Интересно?
-Да, да, какая королева, как звали королеву?
Валентина Александровна улыбалась и начинала увлекательный необыкновенный рассказ и в конце каждого урока, прежде чем отпустить класс всегда говорила:
-Запомните дети! История она живая это не застывавшая наука как считают глупцы. Каждый миг каждое мгновение это история и такое будет будущие, какими были тот миг то мгновение. Мы радовались, восхищались прошлым, и оно может, было восхитительно и не обыкновенно, чтобы потом эту свое очарование свою загадку вдохнуть в наше время в современную жизнь! Если красота родилась однажды, она пошла и идет, и будет идти через столетия. Посему запомните мои дорогие, без истории нет, не было и не когда не может быть будущего!
А после урока шла к учительнице по географии.
-Валя!- говорила учительница по истории.
-Что Валечка!
-Валя выручи, на следующем уроке шестому «в» про Монголию начни рассказывать и про Чингисхана, но только то когда он на Китай ходил! А то у меня в программе Шелковый путь и Великая Китайская Стена, а я сегодня срезалась и дальше им про Колумба рассказывала.
-Хорошо Валечка!
-Спасибо Валя.
-Валечка, а ты им про Тихий океан не рассказывала?
-Нет, я помню же это твоя тема.
-Спасибо Валечка!
-Тебе спасибо Валя.
А шестой «в» уже проносился по школе сломя голову и во главе Антошкина все ровно как на открытия и покорения нового материка влетел в класс алгебры.
-Я Колумб!- выкрикивал Антошкин.- Что я вам говорю всего лишь три дня, три дня и делайте все что хотите! А если не подчинитесь предатели! Вот моя шпага, она вместо меня будет с вами говорить!- и Антошкин схватил со стола учительницы указку и стал, словно и правда настоящей шпагой грозить всему классу. Антошкин всегда увлекался! Не зря в школьном театре всегда играл роли, требующие больших эмоций и горячего темперамента. Указка вылетела у него из рук, взмыла под самый потолок и неизвестно как угодила в портрет Пифагора, висевший над доской. Пифагор был в рамке под стеклом и с грохотом на всю школу приземлился на пол.
-Любовь Васильевна тебя прибьет Антошкин!- дружно как один вздохнул шестой «в».
Белый как мел Антошкин остолбенев, не мог сдвинуться с места и завороженный смотрел на осколки.
Качалова Любовь Васильевна, пожалуй, самый строгий, самый требовательный самый серьезный учитель во всей школы вошла в свой кабинет с лицом, какое наверно может быть только у плача, если у него во время казни снять маску. Может оно того палач под маской, когда рубит головы и хихикает, ведь никто не знает, скрыто лицо, но, а если без маски — открыто лицо только представьте себе какое выражение.
Класс дрожит, Антошкин вместо белого цвета на лице приобретает зеленоватый.
Любовь Васильевна выдерживает паузу, но всего лишь миг, секунду, и некогда не станет мучить больше чем, чтобы сделалось для провинившегося ребенка бедой — незаживающей раной на душе и, всплеснув руками, восклицает:
-Антошкин! Антошкин я тебя действительно, когда-нибудь прибью! Это же надо самого Пифагора свалил! Ну, Антошкин! Тебе олимпийскую медаль надо выдать!
-Олимпийскую медаль?- недоумевает класс.
-Да олимпийскую! Ведь Пифагор был олимпийский чемпион по кулачным боям! И вот Антошкин его нокаутировал!
-Парада я?- улыбается Антошкин, и страх и горе как не бывало.
-Правда! Но Пифагор был великим и благородным и никогда больше положенного не бил своих соперников и всегда подавал руку проигравшему сопернику и помогал подняться с земли. Так что марш за совком и веникам. Соберешь осколки, поднимешь Пифагора, как он поднимал своих соперников, а на уроке по трудам сделаешь новою рамку, то я действительно тебя Антошкин пробью! А у меня рука, тяжелее, чем у Пифагора. Это всех касается! Быстро достали учебники, страница сорок восемь — квадратные уравнения!
Любовь Васильевна садилась на свой мягкий стул, словно трон и строго наблюдала, наблюдала. Следила, чтобы и муха во время урока не пролетела и вроде как будто из стали, словно камень не подступиться, но только почувствует, уловит такой момент, что когда все как будто и не поднимают головы, но всем классом на нее смотрят, возьмет и улыбнется. Да так улыбнется, Бог мой такое тепло, такая ласка согреет ребят в один миг, что наверно может растопить все льды Антарктиды и класс улыбнется в ответ и все сердца доеденного наполнятся светом.
А учитель по труду Маханьков отчего-то прозванный учениками скупым смотрел на следующим уроке на Пифагора и говорил:
-Да где я тебе стекло достану? Ну, Антошкин! Ах, Антошкин! На прошлом уроке пилу у меня погнул, на позапрошлом сверло сломал. Победитовое! Это как можно сверло победитовое сломать? А ты знаешь, какие эти сверла дефицит?
-А можно я штангенциркуль посмотрю?
-Нет, ничего тебе в руки давать нельзя! Сядь и жди, пока я стекло искать буду! Не ребенок- чума!!
И учитель по трудам шел к себе в закрома, где по секрету вам сказать был завод Ростсельмаш только в уменьшенном виде. И все у Маханькова сверкало, все сияло и если был он скупым то ни потому что жадина, нет, просто для необыкновенного учителя каждый инструмент был как живой и самое главное с его помощью выходили полезные вещи, а в то время как они творились, творились детские сердца. Ах да как можно навернуть инструмент, если через ту на вид обыкновенную железку можно было открыть путь к сердцу мальчишки. И прямо в классе был устроен показ поделок учеников. Нет, Антошкина там ничего не было, хотя, по-моему, была, да точно, что есть, вон та разделочная доска с причудливым рисунком, сделанным выжигателем. Антошкин, сам выжигал, а учитель подсказывал.
-Антон, не дави, Антон нежнее надо! Вот молодец, умница ты моя! Плавно как кисточкой, оно само выжигает! Вот-вот! Да смотри, смотри что творишь, да я же говорил аккуратно надо! Эх! Такую дощечку испортил! Где я такую новую тебе дощечку возьму?
Антошкин опускал голову и вот гляди расплачется.
-Что теперь я значит хуже всех, и мою поделку на полочку не поставят?
-Что? Что значит хуже всех? Нет не хуже, нет для меня плохих ребят, и не будет никогда, а ты, ты самый особенный! Ты это отставить, сейчас посмотрю, посмотрю новою дощечку, будет тебе поделка, будет, лучше, чем у кого-либо. Я ее, если ты будешь стараться, на самое видное место поставлю!
А работы самого учителя были развешаны на стенах коридора школы. Это были необыкновенные картины, где неслась по заснеженному лесу тройка, и словно слышалась песня бубенцов, и казалось, что вот мороз слетит с полотна и защиплет щеки. А где по волнам несся пиратский фрегат и удалые разбойники готовились на абордаж и точили ножи и выкатывали пушки и вы жмурились, когда казалось, что сейчас какая-нибудь пушка выстрелит.
А в большую перемну, учитель по трудам выносил в коридор, громадный громко говоритесь, и включал эстрадную музыку, и все двадцать минут детвора кружилась в танцах, а учителя пританцовывали.
Антошкин кружился лучше всех, и хореограф Елена Павловна приметила рыжего мальчика. И Антошкин закружился уже не просто в диком не обузданном танце племени тумба-юмба, а в цветастой рубашке и штанах клеишь в ритмах волнующего страстного танго и горячего ча-ча-ча.
И первые прикосновения к девичьим изгибам кружили Антошкину голову.
-Антошкин! Антошкин еще раз ущипнешь меня за попу, я тебя… Я все Елене Павловне расскажу, — говорила Света одноклассница и партнерша Антона. Молодой начинающий ловелас продолжал в том же духе, каждый раз ждал трепки, но Света, так почему-то Елене Павловне не рассказывала. Почему интересно? О, Бог мой, почему конечно известно. Но нет ничего более волнительного, когда вы молоды и этот по сути самый обыкновенный, но такой чудеснейший вопрос наводит на вас томление и мучает каждый день перед сном. Благословенные двенадцать- пятнадцать лет!!! Ах, куда же вы делись? Вернуть бы, вернуть! Увы, невозможно и только что можно прокрутить в памяти:
-Антошкин! Антошкин еще раз ущипнешь меня за попу я тебя…
-Вот и не расскажешь, вот и не расскажешь!
-Дурак!!! Иди, щепай другие попы!
-Ну, Света! Светочка! А мне сегодня дали роль Ромео!
-Кто Джульетта?
-Еще не выбрали! Но я могу попросить Светлану Павловну, знаешь, как она меня любит, а знаешь, какая она необыкновенная она меня всему учит, ей надо в Москву в Щукина преподавать актерское мастерство!!! Было бы сто новых Мироновых!!
-Прямо уж сто?
-Двести! Светлана Павловна она такая, она главное ни чтобы от зубов роль отскакивала, а чтобы живой был на сцене. Импровизация высшая вершина любого мастерства, а актерского так и подавно! Она меня никогда не ругает, когда я импровизирую. Вот какая моя Светлана Павловна! Я скажу, что буду только с тобой играть, и она позволит! Она необыкновенная!
-Хорошо, но если ты хоть раз меня еще ущипнешь!
-Договорились!
-Ай!!! Антошкин я тебя когда-нибудь прибью!
-Но ты же никому не расскажешь?
-Расскажу!!
А последним уроком как правело, выходили музыка или физкультура. Если урок музыки, то красивая Жанна Павловна садилась за пианино, и хором пели скучные песни, что полагалось по программе. Но не весь урок, а только всего лишь десять минут. И начинался рассказ о великом Моцарте и его завистнике Сальери. Звучал турецкий марш.
Или Жана Павловна ставила пластинку и волнующе говорила:
-А вот ребята послушайте Реквием! Последние произведения Моцарта, по приданию его великому мастеру заказал «черный человек»
-А кто этот черный человек?- вздрагивал класс.
-То, наверное, негр! — Негр Жана Павловна?- спрашивал Антошкин.
-Нет Антошкин!- улыбалась Жана Павловна. По легенде это был человек из потустороннего мира. Мистический сказочный персонаж.
-Как у Грига?
-Да как у Грига!
-Жанна Павловна, а сыграйте, пожалуйста, мою любимую. Грига, Грига!
-«В пещере горного короля»?
-Да, да, «В пещере горного короля!
-Если только ребята соглашаться!
-Пожалуйста, ребята!
-Да играйте Жана Павловна, он же все ровно не успокоится! Мы тебя когда-нибудь прибьем Антошкин!- говорили одноклассники, зная, чем всегда заканчивалась исполнение чертога Грига и его «В пещере горного короля»
И начиналось!
«Пам, пам-пам!!! Пам!!» Все громче и громче и громче!
У Антошкина загорались глаза, он не мог усидеть намести и вот он вскакивал и начинал носиться и хватать за руки одноклассников и увлекать их за собой! И через секунду другую, весь класс начинал скакать и носиться по кругу на перегонки. А Жанна Павловна играла все быстрей и быстрей! Так что уже вся школа поднималась на дыбы, все двери распахивались, учителя выбегали из классов, и директор выходила из кабинета, чтобы унять разыгравшеюся чертовщину. Открывала двери музыкального класса и пыталась перекричать Грига! Но возможно то, чтобы самого Грига?! «Пам, пам-пам!!! Пам!!» Все громче и громче и громче! Последний аккорд и все без сил валились на пол. Жанна Павловна, раскрасневшаяся, словно от погони, дрожа, убирала руки от клавиш, словно те были живые, и продолжай к ним прикасаться, вновь продолжай держать пальцы на них, они снова понесут, увлекут сердце и душу, черт знает куда. И тоже на пару ребятами еле переводила дух.
-Жанна Павловна!- строго говорила директор. — Не увлекайтесь!
-Извините! Извините Наталья Михайловна Григ!
-Пожалуйста, выберите, что-нибудь более безобидное и уравновешенное. Можно патриотическое! Детям это послужит на пользу!
-Хорошо!
Директор уходила, и Жанна Павловна объявляла нового великого исполнителя:
-Давайте дети послушаем Мусорского его знаменитую оперу Иван Сусанин!
-Иван Сусанин? А кто это Иван Сусанин? У него были большие усы и по этому его так назвали?
-Нет Антошкин!- улыбалась Жанна Павловна. — Иван Сусанин, это народный герой!
-Герой?!
-Да! Когда поляки пошли на Москву, то…
И снова начиналась история, плавно переходившая в географию и политику и все это под необыкновенную музыку гениев их современных помощников великих учителей.
-Вот только представьте, рассказывала и подливала волнение и терпит в детские сердца Жанна Павловна. — Холодный рассвет перед казнью и ведут Ивана Сусанина!
-О, гады!- восклицает класс.
«-Так скажешь дорогу? Скажешь? Назовешь?»
«-Нет! Поляжете все, с голоду собаке подохните! Будите знать, как на Россию с мечом ходить! Бейте!»
Класс зажмурился.
-И убили Ивана Сусанина, но он им так и обратной дороге не выдал!
-Герой!- охает класс и грустно на сердце.
Но вдруг в самом конце зазвучит, заиграет знаменитое, славься Русь и словно по венам закипит кровь, побежит, обожжет сердце и забьется сердце по иному в песни славы и гордость за свою родину ее народ и за ее героев, обдаст душу светом патриотизма веры и любви.
А если выходила физкультура то вообще держись. Вот именно держаться было надо о го-го как, еще бы, если подсмотреть, что в спортивном зале нет учителя, отвязать от шведской лестницы канат, да взяться покрепче, да оттолкнуться по сильней и все — летишь как обезьяна на лиане.
Стройная с выправкой гимнастки Синицына хваталась за канат и за загривок возомнившим себя Маугли или Марзаном это кому, какой нравился фильм, и стаскивала на грешную землю.
-Антошкин! Антошкин сколько можно! Как тебе вообще не стыдно ты капитан команды «Силачи» завтра веселые старты, упадешь, сломаешь руку, ладно покалечишься, нет, надо быть аккуратней, но подвести команду, подвести товарищей, нет ничего страшней! Тебе понятно Антошкин?
-Да понятно, я не подведу!
-Смотри мне Антошкин. Веселые страты это такое!
-А из воздушки стрелять будем?
-Будете!
-Я больше всех выбью!
-Ты смотри мне глаз никому не выбей!
-Хорошо постараюсь!
-Ты уж мне постарайся! А сейчас в марш в раздевалку переодеваться!
-В баскетбол будем играть?
-В баскетбол, баскетбол!!
-Я больше всех забью!
-Не забьешь, а забросишь!
-Ну, заброшу!
-Не имей привычки нукать. Нукают не культурные люди! Спортсмен должен всегда быть не только сильным, но и умным и культурным. Потому что на спортсмена всё внимания, тем более, если у тебя получается глуше всех. Как говорили древние греки в человеке все должно быть прекрасно! Понял?
-Понял!
-Хорошо я посмотрю. Продеваться, одна нога здесь другая уже под щитом!!
А после школьных занятий дети на весь день и вечер попадали в заботливые и не менее талантливые руки воспитателей, у которых было за плечами по высшему образованию, а у кого и целых два, а некоторые прежде вообще преподаватели из университета. Например, Максименко дама в очках с улыбкой черепахи из мультика про львенка, что на солнышке лежал. И такая же необыкновенная и добрая — физик по образованию и рассказывала детям про Ландау и Капицу.
-Ландау великий физик Нобелевский ла…
-А что такое Нобелевский?
-Это такая самая почетная премия, организованная изобретателям динамита Нобилем! Все свои сбережения он завещал для организации международного фонда, для награждения самых выдающихся деятелей науки культуры и политики!
-Это кто?
-Это значит физиков, химиков, биологов, литераторов!
-Как уроки!
-Да!
-И математиков?
-Нет, математики нет!
-Математиков не награждают?- расстроился Антошкин. — У меня по математики четверка! Любовь Васильевна говорит, только Бог знает математику на пять и хихикает, и ставит мне четверку.
Максименко улыбнулась.
-Получить четверку у Любовь Васильевны по математике все ровно, что заработать на физмате красный диплом! Гордись Антошкин!
-Я горжусь! А толку ведь мне вручат эту Нобелевскую премию!
-Но выбери другую дисциплину! Например, химию!
-Нет, химию я не люблю. Нет, химичка у нас необыкновенная, на биологии пугает девчонок лягушками, заспиртованными в банке. И опыты с кальцием. — Знаете, как бабахнуть может!
-Знаю!
-А еще мы ее спрашивали на биологии, что раньше было курица или яйцо, а она нам ответила, что никакой курицы не было, было змея! Змея самое древние существо! И Динозавры тоже яйца откладывали!
-Так что было раньше змия или змеиное яйцо?
-Химичка сказала что ни то и не другое, что змея сразу с яйцом явилась и отложила! Из нее вылупилась другая змея, и они потом вмести заселили землю. Как Адам и Ева!
-Это занятно! Ваша как выговорите химичка большая умница! Будь Антошкин химиком, у тебя есть славный пример для подражания! И засели всю землю химиками! Ха-ха-ха-ха! Это будет забавно!!
-Нет, я лучше буду литераторам. По литературе ведь дают?
-Дают! А ты что Антошкин сочиняешь?
-Да, наш Антошкин такое может отколоть!
-Да, я третий раз подряд конкурс с чтецов выигрываю!
-Так надо же самому сочинять, а не читать хорошо чужие стихи!
-Хорошо сочиню!
-Стихи сложно писать, а хорошие стихи все ровно, что умудренная формула! Одним словом лирики и физики вечный союз, вечная борьба!!! Попробуй себя лучше для начала в прозе! В прозе и твоя фантазия проявиться, и есть места для импровизации. Но это не значит, что проза безделица, нет это совсем иной мир, мир Титанов и Колосов! У настоящей истории или романа нет границ, нет ни начала, ни конца! Настоящая книга может и должна быть бесконечна!
-Хорошо попробую! Как пожелаете! А почему математикам эту Нобелевскую премию не вручают!
-О! Это забавный лирический случай! Дело в том, что Нобель был влюблен!!!
-В математика?
-Софью Ковалевскую?
-Нет! Нет не в Ковалевскую! Ха-ха-ха-ха! Но было бы забавно! Хотя Софья надо отдать ей должное большая, большая умница! У нее между прочем тоже был роман с большим ученым!
-Да нам рассказывала Любовь Васильевна!
-О! Молодец, она тоже большая, большая умница! Она просто находка для школы. Но вернемся к Нобелю. Нет, ему противостоял математик. Вот что значит судьба злодейка! Влюбиться двум стразу в одну! Девушка выбрала математика! Нобель обиделся и решил не выбирать математиков! Ха-ха-ха-ха! Это забавно! Жизнь презабавная штука друзья!
-Как мудреное уравнение?
-Еще мудреней, еще лучше Антошкин! Как твоя фамилия! Это же надо было выдумать! Ха-ха-ха-ха! Я представляю, когда объявят: Нобелевская премия вручается Антошкину! Будет забавно, Я на это бы посмотрела! Старайся Антошкин! Не на этом так на том свете не разочаруй меня! Даю тебе слово я дождусь! А где, то все ровно, главное дождаться! Ха-ха-ха-ха! Это будет забавно!
А ее дочь Елена Игоревна ярая туристка пришла в интернат после института и первым делом организовала туристический кружок и повезла ребят на скалы. Песни под гитару у костра и первые восхождения.
-Антошкин ты что застрял? Спускайся Антошкин! Ногу, ногу ставь правильно, ищи носом выступ. Вот становись, переноси вес на правую ногу. Теперь руку! Выравнивайся! Выравнивайся! О, Антошкин, держись Антошкин! Руки, руки выставляй вперед, голову побьешь! Руки, руки!!
Антошкин летел вниз, выставлял руки в перед себя и где-то в нескольких метрах от земли намертво зависал в воздухе. Веревка натягивалась как стальной трос, и страховавший на земле страховщик матерился в пол голоса.
-Живой Антошкин?
-Живой Елена Игоревна! Здорово! А еще можно?
-Нет, хватит с тебя на сегодня подвигов! Кто будет ребят фотографировать?
Антошкин брал знаменитый фотоаппарат «Зенит» вспоминал, что в горах свет намного ярче и закрывал сильней диафрагму, как учил мудрый, словно змей учитель по фото кружку и начинал щелкать затвором как заправский фотокорреспондент. А ботом Бог мой в школьной фотолаборатории в кромешной темноте и такой тишине, что слышно дыхание соседа доставали отснятую пленку из фотопирата. Проявка! Промывка!!! Фиксаж! Промывка! Просушка на прищепке и догаданная печать.
Заряжаешь пленку фотоувеличитель и начинается!
-Антошкин! Ну, Антошкин! Верни, верни тот кадр!
-Какой?
-Ну, тот где палатку ставлю!
-Хорошо!
-Сделай две, нет три фотографии. Глянцевой! Ну, пожалуйста, глянцевой.
-Ишь чего захотел! Глянцевой на всех не хватит, если всем по три фотографии. И из матовой сойдет!
И снова проявка промывка, фиксаж.
-Ребята смотрите, чтобы фотографии не слипались в ванночке!- предупреждает мудрый учитель по фото кружку. — И лучше промывайте! Антошкин смотри не передержи, палатка уже совсем почернела.
-Не передержу, я считаю!
Сколько было всего и не перечислить. Поездки в цирк и в театр. Фестивали! Выступления по всей области с концертами в детских домах и приютах. И волшебная майская поездка в Сочи с Надеждой Алексеевной.
Экскурсия в Дендрарий!
-Антошкин не ломай бамбук, нас с тобой оштрафуют!
И запоминающие на всю жизнь посещения дома Островского, где экскурсовод рассказывал про героя писателя превозмогавшего страшную болезнь через боль и страдания писавшего свой знаменитый роман про Корчагина.
И клятва Антошкина, что он тоже как Островский, если заболеет, не бросит писать.
И Антошкин рос актером, танцором, скалолазом, фотографом, писателем, героям в душе и еще только черт знает кем. И когда подрос, уже не жалел, что он остался и не сбежал. И вправду интернат был необыкновенным и особенно те, кто делал его таким драгоценным для детей.
Так прошли пять лет, и подходил долгожданный выпускной. Антошкин вытянулся, стал шири в плечах и только шевелюра оставалась такой же рыжей как при первой встречи с тетей Любой.
Тетя Люба так и не вышла замуж, детей своих не завела и жила с состарившимися радетелями, которые уже давно считали бойкого Антона родным внуком.
Люба делала попытки усыновить мальчика, но она была не замужем, а не в полную семью детей не отдавали.
-И ладно! Не надо нам ни какого усыновления, он и так мой! Ты мой Антошкин Антон Антонович?
-Ваш тетя Люба!
-А фамилию мою брать будешь?
-Нет, не буду!
Тетя Люба обижалась.
-Не обижайтесь!- говорил Антошкин и брал свою тетю Любу за руку. Сами рассудите, нет рябиновым быть хорошо, но Антошкин! Антошкин я один такой!
-Да Антошкин ты у меня единственный!- соглашалась тетя Люба.
Она стояла в вестебюли и ждала своего Антошкина. Пусть еще и не старая, но уже и не девочка, она поправилась и уже носила капитанские погоны, но из детской комнаты милиции так и не ушла.
Директор интерната Наталья Михайловна Половинка вышла из кабинета и увидела Ребинову.
-Здравствуйте Люба!
-Здравствуйте Наталья Михайловна. Что на вас лица нет?
Женщина и вправду выглядела усталой, и кто знал директора раньше всегда бодрой и жизнерадостной хватались за голову.
-Хлопочу Люба! Хочу, чтобы, наконец, наших в ПТУ учиться взяли в одно время, когда идет школьная программа.
-А что не берут?
-Да где уж там! Говорят нагрузка. Ну да оно, конечно, может и не легко. Но что делать, ведь это верный способ многих спасти. Да именно так! Что они после интерната, один из десяти дальше учиться идут, хоть какая ни какая, а профессия. А так вообще ничего. Я ночами не сплю! Говорят, не хватает рабочих кадров! А они вот, только бери! Как бы ребята потом были им благодарны! Представьте, выходили сразу с двумя дипломами! Ведь ПТУ и у нас все одна программа. Значит там нет нагрузки, а у наших срывы будут, упадет успеваемость. Просто не хотят связываться! Детдомовские!!! Ответственность! Но если мы, о них не позаботимся, тогда кто? Я вообще уже молчу про институты, техникумы могли бы вне конкурса брать, ну или хоть по какой упрощенной программе. Не знаю, что и думать, что предпринимать, как доказывать. Каким уж там институты тут в ПТУ несчастных сто мест не выбьешь! Ах! Никому они кроме нас не нужны. Что не год, ко мне выпускники идут, ничего не знают, к жизни самостоятельной не приспособлены, и никто не поможет, я бы их всех обратно приняла, дала бы работу. Все что угодно, но как у нас, кончил интернат, до-свиданье. Куда идет человек, что с ним будет, никого не интересует? Но ведь это абсурд это, наконец, страшное преступление, воспитываем, воспитываем, а потом сами же и отворачиваемся. Ужас! Ну, я так это не оставлю, они у меня в районо не куда не денутся, на следующий год у нас будут и повара и каменщики!
-А как же на этот? Как же мой Антошкин?
-Не знаю Люба! Прости! Одна надежда на тебя, чтобы куда-нибудь пристроила. Все, может у тебя какие связи.
-Да какие у меня связи! Не знаю! Думала уже передумала, в школе милиции с его характером долго не задержится. Только если в автодорожный техникум. Он машины любит, у меня там крестный мастером работает.
-Вот-вот отлично, отлично Люба! Лучше и желать нельзя.
-Да, но он у нас же артист, говорит, в Москву поеду в Щукина поступать!
-Это все мечты Люба, мечты, а надо о жизни думать, в артисты он всегда успеет! Вон пусть приходит к нам на каждый вечер, каждый утренник и вообще у нас для него всегда сцена свободна. А хочет пусть драматический кружок ведет. Его все любят! А образование, образования надо получать, такое чтобы всегда, если что на хлеб можно было заработать. Понимаю казенщина, и вроде я как педагог должна лелеять мечту, ну Люба! Посмотрим правде в глаза детдомовский ребенок это не домашний, они вон всю школу мечтают, в окошко маму с папой высматривают, что найдутся, придут, заберут, а их все нет и нет. Выходят от нас с разбитыми надеждами, смотрят на мир исподлобья, а если еще раз обожгутся, не исполнится мечта, не выйдет из него второго Никулина? Что тогда? А ведь наши детдомовские ребятишки только чтоб как Никулин, Пушкин или сам Достоевский, только так не меньше, потому что всему миру доказать хотят, что они не хуже, вы нас мол бросили, не любили, а мы вот лучше всех! И не получится, ведь что страшней может быть? А автодорожный техникум это хорошо, это железно. Вы уж постарайтесь Люба! А я что, только от меня потребуется, сделаю, такую мы нашему Антошкину характеристику сочиним. Что там, в автодорожный техникум в Гарвард примут!

IV

На выпускном вечере Антон влюбился в свою одноклассницу и партнершу по бальным танцам Свету. Нет, он ее и раньше любил, но после того как они вдруг внезапно остались в тот вечер наедине, он влюбился окончательно и бесповоротно. И через две недели признался в том тети Любе и на следующий день переехал со Светой к тети Любе домой. Потому что Свете тоже было некуда идти. Через месяц Света забеременела, а еще через месяц Антон от волнения от предстоящей прежде не ведомой ему роли молодого отца провалился на вступительных экзаменах.
Тетя Люба смотрела на детей повзрослевших в одночасье и винила во всем себя.
-Как это у вас все так вышло? И глазам не усели моргнуть!
-Мы заявление вчера в загс подали!- сказал Антон.
-Заявление?
-Я своего ребенка не брошу!- сказал, как отрезал Антон.
-Это хорошо! Хорошо! А может оно так и надо! Я все собиралась, собиралась и одна и теперь кому я нужна! А вы будите держаться друг друга, сколько натерпелись! Только на что же вы жить станните? Нет, я вам буду помогать, все что смогу.
-Я работать пойду!
-Куда же ты пойдешь? Кем Антоша?
-Грузчикам! Я уже узнал! Завтра и пойду!
-Грузчикам не надо, надорвешься!
-Все ровно пойду!
-Хорошо иди, тебя все равно не переубедишь. Ты же у нас как Колумб! Святая Валентина Павловна, научила вас всех мечтать, но Америка уже та открыта!
-Это все ровно! Ни то важно, что открыто, главное не отступать!- сказал Антон.
-Это правильно! Иди, а там что-нибудь придумаем. Ах! Толька как мы все разместимся в двухкомнатной, теперь друг на друге, а ребенок родится?
-Нам квартиру дадут!
-Квартиру?
-Должны! Всем детдомовским должны давать. Тем более, когда у нас ребенок будет.
-Хорошо пойду завтра к Наталье Михайловне буду с ней говорить.
-Вы вот что! – сказала директор интерната. — Приходите ко мне завтра и пре форме, чтобы все как полагается. Думаете, я не спрашивала? Спрашивала, давила на жалость, что только не говорила, какие аргументы не привадила. Одна надежда на мундир! У вас Люба медалей случайно не имеется?
-Какие медали в детской комнате милиции Наталья Михайловна? Вон он Антошкин моя медаль и еще с десяток орденов, из тех, что на учете стоят.
-Да, все так, награды у нас еще те! И зарплата, чтобы только до следующей подачки продержаться! Но чтобы пре форме. Может, они хоть милицию побоятся. Хотя они в администрации ничего и никого уже давно не боятся. У них там Пузырёв Петр Петрович этим делом распоряжается. В районо все его зовут или Петрович или Пузырь. Пузырь больше к нему подходит. Живот раньше хозяина в двери выходит, не два, а целых три подбородка. Между нами редкостный гад! Был лысый, а потом ездил в Москву волосы себе пересаживать с затылочной части. На какие спрашивается деньги? Я этого районо не люблю, как на базаре делам бы занимались, только и знают с утра до вечера языки чесать. Сплетни, доказательств нет. Но факт, факты вещь упрямая. За три года из тридцати сирот выпускников интерната квартиры только четырем дали. Где остальные двадцать шесть спрашивается? Где? Ждем! Гад тебе говорю! Вот посмотришь, что он нам скажет.
-Квартир нет, сказал Пузырёв и с каким-то неслыханным удовольствием погладил свою новую густую шевелюру.
Наталья Михайловна не выдержала и скривилась.
Пузырев сидел, развалившись в кресле. Круглое жирное лицо словно блин, облитый маслом, выражало равнодушье и на все доводы просителей отвечало одно и тоже.
-Квартир нет! Нету!!! Нет, и не предвидится.
-Как же так?!- вздохнула Рябинова. У них же ребенок родится!
-У меня своих троя! Я сам на расширение стою!
-Да им же две квартиры положено!- сказала Наталья Михайловна. — Они оба детдомовские. Если они не поженились бы, вы им две жилплощади должны были выдать. Каждому по квартире! А так всего одну! Благодарить надо, а вы!
-Ну что я могу поделать! Квартир нет!
-К вам сотрудник правоохранительных дел пришел! Инспектор детской комнаты милиции.
-Так что же? Ну, пришел, очень приятно, что у меня от того квартиры нарисуются? Не понимаю! Не понимаю, что вы от меня хотите!
-Как что? Чтобы вы выполняли свою работу!
-Ну, знаете! Что же, по-вашему, я здесь занимаюсь?
-Чепухой! Штаны просиживаете!
-Ну, знаете, я такого не потерплю!
-Это мы терпим! Дать бы вам по вашей холеной сытой ро…
-Ну, договаривайте, договаривайте!
-Да противно! Пошли Люба!- директор интерната взяла под руку растерянную Рабинову и отправилась на выход.
-Идите, идите, квартир все ровно нет, а теперь вообще я еще погляжу давать вам или…
Наталья Михайловна обернулась и побагровела.
-Знаете что?!
-Что?
-Вот такие как вы…
-Ну, какие?
-Да вот все вы! — не выдержала, и воскликнул директор в сердцах. Вот если вы такой один вы же все, все. Мошенники! Смотрела в среду программу с Президентом. Прямой эфир! Задавали вопросы! Много задавали! Два с половиной часа! Двести вопросов задали! Про второй срок, про то чтобы городу Грозному звания город герой присвоить! Конечно, про олимпиаду в Сочи! Нет, олимпиада конечно хорошо и второй президентский срок не плохо, но вот дети! Про детей никто не спросил, не один. Словно и нет их вовсе! А престиж мощь государства не в олимпиадах и не прочих международных мероприятиях, а вот к трепетному отношению к самым незащищенным, самым слабым старикам и детям. Какое это у нас правительство, если несчастную квартиру для детей из детского дома и то нету! Не стыдно?! А мне стыдно! Я бы спросила у президента, сколько это еще будет поругание продолжаться?
-Вот и надо было спросить. Хе-хе-хе-хе!- мерзко и самоуверенно похихикал чиновник. — Спросите, заходите! А пока не спросили, квартир нет!
-Да пошел ты! Пузырь!!
-Что?! Как?!
-Смотри не лопни!- вздохнула директор интерната и женщины вышли.


V

-Знаешь Антоша, признаюсь тебе честно, я растерялась!- рассказывала Люба по возращению из администрации. — На стене портрет президента. И он этот Пузырёв весь такой представительный в костюме. Говорит у него трое детей. А еще ты вот не поверишь, я же его знаю. Он меня не узнал. Я с братом его младшим в параллельных классах училась. У них отец еще в райкоме работал вечно некогда так он вместо него в школу ходил. Да я растерялась! А Наталья Михайловна молодец все, что думала ему сказала. Но все равно как об стенку горохом. Надо было его под пистолет! Вот именно под пистолет! У меня же собой пистолет был! Слава Богу, я про него забыла! А сейчас говорю тебе честное слово Антоша… — и Люба достала из кобуры оружие.
-Откуда пистолет тетя Люба?- удивился Антон. — Вы же не носите!
-Не нашу! Стрельбы у нас завтра! В неплановые! Аттестация в полицию переквалифицируют! Кто не сдаст норматив, не переведут! Мне интересно, что они мои беспризорники и трудные подростки меньше их, что ли будет, если я в место милиционера полицейским стану зваться? Галиматья!
-Дайте посмотреть!- покрасил Антон оружие.
-Тебе зачем?
-Интересно! Я все-таки мужчина! В армию не возьмут ребенок же, хоть в руках подержать.
-Хорошо, посмотри! — без задних мыслей ответила Люба и дала Антону пистолет.
-Как обращаться?
-Давай покажу! Вот смотри, передергиваешь затвор, патрон посылается в патронник, снимаешь предохранитель. Пистолет должен быть продолжением руки в локте руку не сгибай! Ну, это тебе не надо!
-Почему?- как-то странно спросил молодой человек. — А где он этот Пузырев живет? Вы не знаете?
-Раньше жили на Шевченко одиннадцать? У них там квартира была о ней в городе легенды ходили. Отец весь этаж кооперативного дома выкупил. А тебе вообще за чем?
-Да прост так! Вы не переживайте тетя Люба! Все будет хорошо, дадут квартиру никуда не денутся!
-Хорошо бы! А то он злой остался этот Пузырёв!
-Он вас обидел, и вы еще переживаете! Это он должен бояться,- как-то снова странно ответил Антон и еще более странно посмотрел на оружие в руках тете Любы, но она снова не придала значения. Переоделась, убрала оружие в бар и легла спать, когда утром Снегирева проснулась, ни пистолета, ни Антона дома не было.
Антон встал раньше всех пробрался в комнату тети Любы и ее родителей бесшумно открыл дверцу бара и умыкнул пистолет и отправился на улицу Шевченко.
Антон не знал, в какой квартире живут Пузырёвы, но решил, что, то будет узнать очень просто и правда так и вышло. Дождавшись первого вышедшего из дома, Антон спросил, в какой квартире проживают Пузыревы. Оказалось, что на четвертом этаже занимают весь этаж.
-Спасибо!- ответил молодой человек и вошел в подъезд. Если он и волновался, то самую малость. Хоть на деле все оказывалось куда сложней, чем в кино, но вот, что он прав и идет, как ему казалось за правое дело, пересиливало волнение, и открывала прежде невиданные силы. Да даже если он и умрет!
«Да пусть погибнуть! Пусть поломать жизнь!- думал молодой человек, но эта собака, лежит вмести со мной. Вот как Сусанин сказал тем мерзавцем. Чем он другой, чем те, кто приходил на мою родину с мечом, он в сто раз подлее ведь он даже не у чужих людей у своего народа отбирает. И еще издевается?! Обидел мою тетю Любу! Да он ее мизинца не стоит! Убью!!! Гад!
Да Америка открыта, кругосветное путешествие случилось раньше, чем я родился. Да не вернешь, но мои учителя- гении, не знание они мне всегда дарили, а веру в себя в свои силы, что на все могу быть способен, а если прав, если за справедливость, а они только всегда были за правду, и если ты за правду, то и сам Бог встанет! Все встанут!!! И сейчас со мной незримо идут все мои учителя! Не приняли меня в техникум, в институт не пойду, в Щукина не поступлю! Плевать! Образование, это не наличия диплома, это даже не знания. Дураки! Образование это образ мысли, жизненный путь, мой путь не шагу, только вперед, только вперед, как Колумб!!».
Антон поднялся на четвертый этаж и, сжимая в кармане рукоятку пистолета, позвонил в дверь.
Дверь открыла молодая белокурая смазливая девушка в бардовом пеньюаре. Антон на миг смутился, но быстро пришел в себя и толкнул обратно внутрь блондинку и захлопнул за собой дверь.
-Что это значит? — закричала блондинка. Петя! Петя!
-Замолчи! Замолчи, кому говорят!- закричал Антон и выхватил из кармана пистолет и направил на девушку, и та в миг проглотила слова, попятилась, побледнела, а потом и вовсе пошла от страха какими-то пятнами.
-Что такое? Что там?- вышел прихожею Пузырев и остолбенел — дуло пистолета смотрело ему в лицо. Он побелел. В золотом мохеровом халате он наверно только что принял утренний душ и завтракал, собираясь на службу.
-Что, что вам угодно?- через силу крепясь, вымолвил Пузырёв. При всем том, что он был два, а то и в три раза налетчика он сделался словно парализованным, но не от оружия, а от огня, какой горел в глазах еще совсем юного человека.
-Поговорить о том, о, сем!- улыбнулся Антон. Что его юношу только стоило ему обзавестись пистолетом и, вооружившись решимостью, встретили, испугавшись, придало ему большую храбрость и дерзость. И в мозгу всплыви слова Светланы Павловны: «Импровизация, импровизация, вершина истинного мастерства. Никогда не бойся импровизировать Антон и никто не когда не угонится за тобой».
Он обвел глазами квартиру. На стенах картины. Над дверью огромное чучело лося, вместо крашеного дешевого пола дорогой сверкающий подобно янтарю паркет. На каждом шагу богатство и роскошь которые словно пощечины ударили Антона. Он вспомнил убогую квартиру тети Любы и ее десять лет службы за копейки в детской комнате милиции и словно одна злость, и ярость побежала по венам в место крови у молодого человека.
Он размахнулся и что было силы, ударил рукояткой пистолета в сытое толстое лицо Пузыревы.
Блондинка закричала от ужаса, Пузырёв рухнул на пол.
-Вставай, поднимайся, ничего разлеживаться мы еще не договорили! Не можешь идти, ползи! Ползи, ты предал свой народ, значит, не имеешь больше ходить с ним на одной высоте! Все кто предал свой народ, должны пресмыкаться как подлые змеи, пока не издохнут!!- сказал Антон, угрожая больше не пистолетом, а анергией яростью которые вырывались из его уст раньше слов. Слова пусть и несли смысл, но не произноси он их, был бы тот же эффект, о молодого человека словно исходил обжигающий жар.
Пузырёв пополз на четвереньках и спрашивал дрожащим голосом то и, делая что, останавливаясь, чтобы рукой стереть кровь с лица:
— Что вы хотите? Кто вы такой?
-Справедливости!- усмехнулся молодой человек.
-Справедливости?
-Я вас сейчас буду убивать! – и Антон ткнул Пузырёва в спину дулом пистолета.
-Господи возьмите деньги, все возьмите! Только не убивайте, не убивайте!- и Пузырёв добрался до гостиного дубового гарнитура, распахнул нижнюю дверцу и достал откуда-то из глубины большой сверток. — Вот раде Бога, только не убивайте! Берите! Берите! Это деньги, большие деньги! Хотите, возьмите золото, все возьмите!
-Поднимитесь!- тихо сказал Антон. Ему вдруг стало не по себе, что если вот сейчас проснулись в соседней комнате маленькие дети и зайдут и увидят отца на полу с окровавленным лицом.
Пузырёв поднялся.
-Где ваши дети?- спросил Антон
-Дети? Какие дети?
-Ваши дети, у вас же трое детей!
-Нет у меня ни каких трех детей, есть дочка от первого брака. Но она не живет с нами! Что вы хотите?
-Так значит, нет детей?
-Есть, дочка, дочка есть!
-Ну-ну!- усмехнулся Антон. Поставить снова тебя на колени, ну черт с тобой стой так. Где моя квартира гад?
-Квартира?
-Да сволочь! Где квартиры дедовских детей? Где? Говори, говори гадина! Если снова скажешь, что нет квартир, эй Богу застрелю, застрелю на этот мести! — и Антон снова ткнул Пузырёва дулом пистолета.
На чиновника оружие в купе с выдержкой и яростью молодого человека действовала сильнее нашатыря на человека упавшего в обморок.
Он снова бросился к гарнитуру и снова откуда-то из глубины только теперь из верхней полки достал бумаги.
-Вот ордера, вот возьмите! На пять квартир! Все возьмите!
-Ах ты, гадина, мошенник, а говорил нет! Убью! Убью!!
-Пощадите!
Антон взял ордера.
-Думаешь, я тебя боюсь? — с силой выкрикнул молодой человек. — Нет, ты сволочь должен боятся. Антошкин моя фамилия! Антошкин Антон Антонович. Тетя Люба, моя тетя, да ни тетя она мне, она мне все ровно, что мать, да моя мать к тебе вчера приходила и директор нашего интерната, а ты, сволочь ты обидел, насмеялся. Убью тебя!
-Не надо прошу, прошу не надо дочка у меня, дочка от первого брака.
-Дочка говоришь, хорошо черт с тобой. Раде дочки!!! Антошкин, запомни Антошкин моя фамилия. Понял?
-Понял!
-Смотри мне,- и Антон выскочил из квартиры и счастливый, как ни в чем не бывало, побежал к себе домой к тети Любе.
-Где пистолет? Ты что натворил?- сокрушалась тетя Люба, встречая Антона.
-Вот ордера, на пять квартир! На пять! Он сволочь, украл, украл пять квартир, да все десять, да нет, все сто, наверное, украл!- восклицал Антон. — Я на него пистолет наставил он все и рассказал, все отдал. Деньги предлагал, все что угодно!
Тетя Люба закрыла лицо руками.
-Что вы, что вы?! Все хорошо, теперь у нас со Светой и ребенком есть квартира! А другие ордера я отдам Наталье Михайловне для других ребят.
-Тебя посадят Антон, тебя арестуют. Что ты наделал?!
-За что? За что?! Что я сделал? Ведь он же гад, ведь он сволочь! Ведь он же у детей воровал!





VI

-Встать, суд идет!!- объявил судья, и все поднялись с мест.
Спустя какое-то время.
-Подсудимый встаньте. Встаньте подсудимый! Вы согласны с предъявленными вам обвиненьями? Признаете себя виновным?
-В чем?- спросил Антон, смотря на судью исподлобья.
-Что значит в чем?! Вам зачитали приговор, если вы не расслышали или недопоняли, я вам напоминаю, вы обвиняетесь по четырем статьям. Завладением оружием! Захват заложников, нанесения тяжких телесных повреждений и покушения на жизнь с применением оружием. Вы признаете себя виновным?
-Признаюсь, что без спросу взял пистолет у тети Любы! Заложников я не захватывал! Что я требовал выкуп? Я приходил за своим! Тоже мне сказочники — Андерсены!!
-Попрошу вас подсудимый! Держите при себе свое мнение это вам не балаган! Потерпевший подсудимый угрожал вам расправой?
-Да не однократно, грозил убить, убить меня мою жену и дочь, всю семью!
-Врет он все, ни чего такого не было! Про дочь и жену я не говорил, его хотел убить!
-Значит, все-таки хотели?- ворвался прокурор.
-Мало чего кто хотел ведь не убил же! За то, что дочка без отца останется, и пожалел. Но с таким отцом мерзавцем лучше совсем без отца.
-Но убить хотели? И пистолет для этого выкрали? Чтобы убить?
-Не убивать я шел?
-А зачем же тогда пистолет?
-Чтобы напугать, он же сволочь…
-Я вас попрошу подсудимый не выражаться!
-Да мне все ровно, я вас не боюсь, делайте что хотите, и вы тоже хорошие!
-Что?!
-Что слышали! Он квартиры у детей воровал. И у нас со Светой украл! А вы его еще в герои записываете! Страдалец! Мученик!!! Осталось только церкви причислить этого Пузыря к лику святых! А что у нас это запросто!!! Никому нельзя верить! Все продали, всё продали! Надо было его застрелить!
-Значит, застрелить?- спросил прокурор, переглянувшись с судьей.
-Да застрелить!
-Я ваша честь больше вопросов не имею!- сказал прокурор.
Спустя еще время.
-И исходя из всего выше перечисленного в виду полного не осознания вены, не раскаянья подсудимого, его опасности для общества прошу суд назначать Антошкину Антону Антоновичу срок в двенадцать лет колонии строго режима.
-Антоша!!- выкрикнула в отчаянье Снигирева и, протягивая к Антону руки, зарыдала навзрыд.
-Успокойтесь! Держите себя в руках! Принесите кто-нибудь воды. А вы встаньте подсудимый! Вам предоставляется последние слово, вы хотите что-нибудь сказать, прежде суд вынесет вам окончательный приговор?
Черный от страшных мыслей не сводя глаз, с тети Любы, пошатываясь, Антон встал.
-Мама не плачь, — первый раз в жизни Антон назвал тетю Любу, как та мечтала многие годы и она и, наверное, прежде она все отдала, чтобы только услышать эти слова. Но сейчас в этот жуткий час стало в сотню в тысячу раз больней и пусть еще до самой смерти тетя Люба, если только можно было все вернуть назад. — А вы… Гады вы! И прокурор сволочь! Сажайте, сажайте хоть на двадцать лет я все равно выйду и вас всех поубиваю, поубиваю, теперь точно знаю за что!


VII



Директор спецшколы интерната, что по улице Мира Наталья Михайловна Половинка стояла со всеми воспитателями и воспитанниками на детской площадке.
В первый день лета из районной администрации пришел председатель правления комитета детей сирот и инвалидов Пузырёв Петр Петрович подарил подарки и говорил:
-Уважаемые соратники, коллеги!!! Наши любимые прекрасные необыкновенные дети!- говорил почетный гость. — В этот самый важный, самый главный и светлый день для всех взрослых, день защиты детей, я от лица администрации хочу поздравить вас всех, пожелать вам всем здоровья, успехов, мирного неба над головой. Счастья! Чтобы сбылись все ваши мечты, а мы все, кто в ответе за вас приложим для этого все силы…
Перед глазами Валентины Алексеевны, словно из-под земли выросла скамья подсудимых, а за ней Антон и окончательный срок в одиннадцать лет заключения и директор детского дома отвернулась от почетного гостя, не выдержала и заплакала…




P/S

Кому-то все выше изложенное может показаться выдумкой и злым наговором автора. Да отчасти я фантазер и мой Антошкин так черт знает что, но я действительно выпускник знаменитой Зернаградцкой школы — интерната, не верите, можете в том убедиться и мои учителя и воспитатели намного и намного необыкновенней и замечательней чем я показал. А сейчас у меня такие учителя, что вообще о-го-го! Например, мой главный учитель, мой «папа» Вова! И говорю вам сегодня, когда я пишу свою непростую историю, на календаре был вот истина первый день лета — международный день защиты детей. Я сидел за компьютером на крою хутора и вдруг осознал, что я не спал всю ночь и вконец уже записался, встал иза стола и пошел в местный маленький продовольственный ларек, чтобы что-нибудь купить перекусить. И по дороге «как бы случайно» меня встретили детские голоса:
«-Солнечный круг, небо вокруг это рисунок мальчишки, нарисовал и подписал в уголке! Пусть, всегда будет солнце, пусть всегда будет небо, пусть всегда будет мама, пусть всегда буду я».
Всего лишь несколько ребят теснились под козырьком маленького побитого временем хуторско дома культуры, рядом стояли родители, которые как смогли, устроили для детей праздник. И больше никого, вы слышите никого, ни какой администрации, не каких подарков не одно представителя от главенствующей партии страны, чье кандидаты и лидеры не сходят с экранов телевизоров и лгут, подло и цинично заверяют, что все для детей, для будущего. «Но как же? — скажет кто-то, но ведь Москва сияет, ведь на каждом углу праздник». Да я тоже вдруг вспомнил, что в ста километрах Ростов — на – Дону и наверно там, на улицах, в каждом сквере в каждом парке клоуны, воздушные шары, бесплатное мороженое, духовые оркестры. И что эти? Этих же всего десять человек от силы. Подумаешь, ну что они, а разве трудно не по силам кому-то что доказывает, что все ради будущего ради детей приехать, с клоуном с воздушными шарами и хотя бы раз в году устроить детям настоящий праздник? И пусть их всего десять человек. Единая Россия говорите, а выходит самое дорогое самое ценное кто-то отделяет от этой России только потому, что по количеству недобор и за сто километров от областного центра! Гады вы, мошенники кто заверяет и лжет с экрана телевизора прикрываясь самым ценным самым светлым — детьми, вы же только на экранах и существуете. И скоро выборы и все, все гадкие паразиты и особенно те, кто сильней гаже и улыбчивей и уже крепко сжимают, впившись своими острыми клешнями и паршивыми лапками в чиновничьи вожжи, которыми стегают простого человека, забравшись на него с ногами. Эти облепят своими портретами все улицы всех городов, и снова и снова пользуясь людской доверчивостью, победят, одержат свой страшный черный верх и набросятся, как паршивые трутни лопать людской мед, собранный потом и кровью!
Но истина, отец мой истина, когда какой-нибудь Антошка сегодня или завтра, а может вот этот мальчик из хутора начнет вас убивать! Он точно будет знать, за что он убивает! За солнце!!! За небо!!! За маму!!! За себя!!!



1 июня 2011 г. Хутор Т…