Shebadav : Три богатыря.

-Аз надысь идяти на ловитву в раменье. Аер чист и благоутишиеокрест, да такое ано перст отерпатился и наляцатился. Мимо тещи по стезе муженеискусница пестротна и доброзрачна грястет. Распасти аз мамонь ту на хламидку в желды, внити ей вотерпатное ядрило и вынзе наполма, и паки смеситися аки василиск. Семо и овамо двизати, издручитися аз так лаготно и безчильство до брезги. Краса аки блядь мусикийно гудеци и возреяти персями. Избременяти я дождеточити свой ослоп прямо ей в ложесну, истрошатился до нельзи, и блаженный обернулся в терем. Катуна мене изрекати — и чо налести имамы. Аз баять- в пуще дохрен кудесов бологих, всех не яти.
-Охохохохо… Елико же, Добрыня Никитич, девак нудма женухать.-пробасил Илюша.
-Илюша, бяху бляди хиновые да гарипные, за рекой-Смородиной! — оправдался Добрыня.
-На той стороне, что-ль?- насторожился Алешенька.

Костерок продолжал дружелюбно потрескивать, извивающийся дымок тянулся к реке, лес шуршал и поскрипывал, а на самой высокой ели сидела сова. Отблески пламени тускло играли на неподвижных латных наплечниках бухающих богатырей. Ночь выдалась наредкость тихой, и долго еще по лесу бродили отголоски тщетных уговоров Поповича, но залезая в кущу все-так порешили — завтра двинем за реку, на ту сторону...