Гриша Рубероид : Командировка

#1. Катастрофа. Тринадцатое апреля

Что характерно – я самый обыкновенный человек. Никогда, скажем, не занимался боевыми искусствами. Не делал утренней зарядки. Даже в армию не взяли, хотя я и не отказывался. Во мне нет предпринимательской жилки, нет творческих способностей и вообще ничего такого, что можно было бы козырнуть при случае. Курю пачку в день, пью, и очень боюсь летать самолетами. Всегда боялся. Это я к тому, что в данный момент нахожусь в терминале аэропорта своего Северного города. Регистрация уже закончилась, и все мы, пассажиры рейса N, коротали время в накопителе. Кто как мог.
Мои мысли сосредоточились вокруг тезиса, гласящего, что авиатранспорт – самый безопасный транспорт в мире. Так утверждает статистика, а статистика не ошибается никогда. Правда, в данном случае, она не совсем соответствует законам физики, настаивающим на том, что металлы не летают в принципе. Они падают. Тем не менее, в автокатастрофах народу гибнет в тысячи раз больше, чем… Опять же, если построить столько же самолетов, сколько автомобилей и выдавать на них права в течение трех месяцев… А еще лучше – продавать, гггг. Представляю навороченную «Сессну», взлетающую наперерез довоенным кукурузникам… А вот и автоматическая женщина запиликала. «Внимание! Объявляется посадка…». Сейчас, сейчас. Еще пятьдесят коньячку. Ну, поехали.
Я служу – совсем недавно и недолго – финансовым директором, а заодно и главным бухгалтером в одной небольшой фирмочке, собирающейся производить какие-то блоки и прочую строительную дребедень, для которых необходимо сырье особой марки, которое есть задешево в одном южном городе, в который я, собственно, и собрался. Не сам, конечно. Месяц апрель отшагал свою первую четверть, даже больше, когда шеф – он же хозяин – нашей фирмы объявил, что очень добрые партнеры согласны таки заключить с нами контракт на поставку крупной партии этого сырья, так что… Двенадцатого получаем – надо же, банк тоже пошёл навстречу – кредит, и – пользуйтесь услугами Аэрофлота. Или что там у нас теперь. Четыре часа лёту, подпишешь договорчик – и домой. С первой продажи, сам понимаешь, поляна и премия. А ему – шефу то есть – ну никак, линия еще не смонтирована, то да сё. Мне что? Надо, так надо. И вот – я в терминале. Даже уже не в терминале, уже на борту.
А все-таки страшно. А вдруг перегруз, а вдруг диспетчер уснет, а вдруг двигатель… А вдруг, а вдруг, а вдруг…
Опять же, это смотря куда летишь. В прошлом году случилось мне вырваться в Барселону на пару недель. Ничегошеньки не боялся. Ах, Барселона! Разводной деревянный мостик, яхты в старом порту, Колумб. Рамбла с выкрашенными живыми статуями. Дворики-площади, кафе, бродячие акробаты. Студенты, наверное. А вот обратно уже боялся, хоть и выпил изрядно.
- Здравствуйте… Мы рады приветствовать… Запасные выходы… Спасательные жилеты… Пристегните…
Да пристегнули уже. Впрочем, всё как обычно. Вырулили, напряглись – и – прощай, земля, в добрый путь…
Чья-то рука настойчиво теребила моё плечо. Я, медленно выходя из ступора, посмотрел на свои пальцы, судорожно сжимающие подлокотники, и поднял глаза. Передо мной стояла стюардесса.
- Вам плохо?
- Нет, нет, всё в порядке.
- Возьмите конфетку.
- Да, спасибо.
Но взять леденец я не успел, хотя и протянул руку. Что-то грохнуло, хрустнуло и развалилось. Часть самолета со стюардессой ушла куда-то в сторону, но мне это было уже всё равно, потому что меня уже не было.

#2. Южный город. Пятнадцатое апреля

«Нет, юг, это здорово. Это просто замечательно, когда ты живешь в южном городе. Вот ведь, всего лишь апрель, а температура под тридцать, зелень, море. Красота. И жизнь только начинается», – так размышлял я, Саня Скворцов, недавно уволенный в запас рядовой-десантник двадцати лет, честно оттрубивший свои два года в Забайкалье, о чем свидетельствовала татуировка на тыльной стороне левой ладони с годами службы и надписью – ВДВ. А размышлял я, греясь на скамейке и потягивая сигарету, у входа в офис.
Дружок мой, Вовка Шкотов, которого в школе, да иногда и по жизни многие звали Шкет, хотя телосложения он был не скудного, после празднования возвращения-встречи, как-то вдруг всерьез озаботился моей дальнейшей судьбой. Чего, типа, будешь диван протирать? Давай к нам, в охрану. Сутки через двое. Зарплата. Ты ж десантник. У нас как раз одного недобор, так что без проблем.
А почему бы и нет? Так вот и оказался я на этой скамеечке, после Шкетова замолвленного словца. Вообще-то, сегодня, пятнадцатого, меня здесь быть не должно. Вовка опять же просил подменить, что-то у него там с кралей его – то ли поссорились, то ли помирились. А я вчера с суток только. Но ничего. Ничего… Ничего…
- Скворцов! Спишь?
- Никак нет, Иван Иваныч. Шкотов…
- Ладно, ладно, не напрягайся, в курсе я. Бди.
А чего бдеть-то? Тоже мне секретка. Четыре комнаты и коридор. Контора наша, «Дилер-Эксперт», занимала небольшой кусок административного здания на улице Цен-тральной, дом 21. Арендовали, видимо. Сейфов, по-моему, нет ни в одном кабинете. Народу в фирме – Иван Иваныч, старичок-счетовод и охраны три человека. Три – это я, Вовка, и начальник охраны Игнат Петрович Теневой. Его я, честно сказать, и видел всего пару раз. Так уж получалось, что менял я всегда Шкета, а Шкет меня. Как это было организовано, и дежурил ли вообще этот Игнат Петрович, я не знаю. Да суть не в этом. А в том, что на месте всегда находился один охранник. Иван Иваныч – директор фирмы – всегда на заводе, в порту, на товарной – оттуда купи, сюда продай. Старичок – то болеет, то в банке, то в налоговой. Вот и получается, что стулья да столы охраняем. Опять же, мое дело маленькое, лишь бы платили. Сдал-принял. Сейчас вот отдежурю, а там… Два законных плюс Вовкины сутки. Или на рыбалку или ещё куда.
- Скворец!
Это шеф. Фамилия у него тоже подходящая – Иванов. Я, когда заявление с образца списывал, спрашиваю у Вовки: «Кому, мол, адресовать? То есть, – говорю, – понятно, что директору, а ФИО у него какое?». А Шкет: «Не видишь, что ли, Иван Иванович Иванов, написано же». Оказалось, это не образец. Бывает же.
- Скворец, ну где ты там?
- Иду, иду.
- Значит так. Вот тебе чековая, и дуй в банк. Мне никак сейчас, звонка жду, а Лаврентий (старичок это наш – Лаврентий Гаврилович) в отгулах. Я к нему заскочил, чек подписал… Чек на тебя, давай, чтобы одна нога… ну, сам понимаешь. Вот тут распишись. Банк в курсе. Да, машину мою возьми.
- Иван Иваныч, сегодня ж пятница, и всего час остался…
- Ну, я и говорю – в курсе банк. Ждут тебя там. Жми.
Ни фига себе. Охранник-кассир. Во, дослужился. Хотя, дело нехитрое. Мамка моя всю жизнь кассиром в универмаге. Плавали, знаем. Наличка всегда нужна. Бумагу там прикупить на факсы-ксероксы.
- Молодой человек, сколько получаем? – строгая тетка впилась в меня пристальным взглядом из-за зарешеченного окна.
Я наизусть отчеканил сумму. В машине заучил. Когда сразу прочёл, аж в зобу перехватило. Ни фига себе, факсы-ксероксы! Я последний раз такие числа в школе слышал. И когда это Иван Иваныч олигархом стать успел? Впрочем, я ведь никогда раньше за налом не ездил. Может, всё время так. Опять же, если при деньгах, зачем недавно такую хреновую тачку взял? Не тачка, хлам один… А-а-а! Да это же тот командировочный с северов, которого я два дня тому из аэропорта привёз. Сделку там они заключали… Ну-ну…
- Молодой человек, я всё пересчитала, хотите, тоже…
- Нет, нет.
Бросив сумку, набитую запаянными полиэтиленовыми блоками на пассажирское сиденье, я облизнулся, потом вздохнул, вспомнив народное – на чужой каравай… и рванул в контору.
- Привез? – Это шеф. Из окна. Ишь, не терпится ему. Ну, правильно, вдруг убегу.
- Так точно.
- Ну, тащи.
Деньги, кстати, тяжелые. Видимо, их тяжесть и помешала мне среагировать на движение за спиной. Само движение я почувствовал и даже успел среагировать, рубанув ребром ладони по чьему-то кадыку, но под моей левой лопаткой в это время уже прочно сидел нож. Что я точно понял – это был Шкет. И всё.