Мартин Бубер Кинг : Трилогия: Справедливость в Мире, ч.2

Судья Саша взял кувалду обеими руками и принялся вилять задницей из стороны в сторону, чтобы поточнее приметиться для удара. Силомер, стоявший на его столе, повидал уже немало судей, кувалд, да и всей той чепухи, которая только может твориться на судейском столе, поэтому предстоящий удар был для него обычным делом. Наконец судья крякнул, размахнулся и ударил своей властию закона так, что стол едва не раскололся на три равные половины. Силомер показывал высшую отметку, и зал огласился первыми звуками «Сюиты в старинном стиле».

-Объявляю заседание областного роскошного суда открытым! – фальцетом пробасил судья Саша и плюхнулся на иссиня-жёлтый пуфик.

Прокурор Яблонский, лысый, как колено бильярдного шара, кивнул судье и начал свою речь:

-Уважаемые присяжные, уважаемый суд и уважаемое общество, чтобы избежать эксцессов, позволю себе упомянуть, что заседания нашего суда не всегда проходят по правилам. Все приговоры являются окончательными и обжалованию не подлежат. Эта традиция возникла ещё со времён появления роскошного суда, и, поскольку наш суд занимается только шокирующими делами, не уповайте на шокирующие результаты работы. В конце концов, вы сами к нам обратились.

Яблонский поймал взглядом пару одобрительных кивков и конфету, брошенную из зала. Дальнейшую речь он продолжал уже разворачивая обёртку:

-Сегодня роскошный суд рассматривает дело Андрэ Айцмана, хозяина гостиницы «Которосль». Заседание сегодня будет проводить судья Саша, защита представлена безымянным адвокатом, обвинение же будет представлять ваш покорный слуга. После рассмотрения всех фактов присяжные вынесут тот или иной вердикт, это вам тоже хорошо известно. Да, – прокурор на секунду замешкался и оглядел зал поверх пенсне, — кстати, где обвиняемый? Быстро введите его в курс дела.
Под конвоем в зал вошёл бородатый человек приятной наружности, но мрачного вида. Он обменялся рукопожатиями со всеми присутствующими, после чего занял своё место на скамье подсудимых. Прокурор улыбнулся.

-Подсудимый Айцман обвиняется в несоблюдении правил техники безопасности, а также отсутствии вкуса к жизни проживающих в гостинице. Тринадцатого января, две тысячи семьдесят третьего года Андрэ Айцман по собственной халатности допустил крушение самолёта в своей гостинице. Вина Айцмана представляется ещё более тяжкой, если учесть следующий факт: в самолёте в тот самый момент находился президент Польши. В довершение ко всему Айцман не смог даже толком заняться похоронами, за что и был представлен к суду

Судья Саша прищёлкнул мизинцами от удивления, но вслух лишь произнёс:

-Прошу защиту высказаться по этому поводу.

Защита ничего не могла сказать по этому поводу, потому как безымянный адвокат был нем от рождения. Судье Саше пришлось отдать соответствующие указания. В зал внесли классную доску и дюжину цветных мелков. Адвокат долго колебался, после чего взял чёрный мелок и что-то накорябал на доске.

-Ку, — прочитал вслух Яблонский, — что бы это значило?

В ответ адвокат начал насвистывать партию правой руки из органного концерта Вивальди a-moll. Прокурор подхватил мотив и начал голосом озвучивать партию левой руки. После исполнения Allegro, уставший Яблонский отёр пот и выдохнул:

-Всё ясно. Защита полностью отрицает вину подсудимого.

По залу прошёл недовольный ропот, но судья Саша резво достал кувалду и начал ею поигрывать. Гомон стих.

-Всё это, несомненно, хорошо. Но если защита и дальше будет свистеть, то заседание придётся отложить: вдруг адвокату придёт в голову пустить в ход Брукнера, что тогда? Приказываю защите отвечать на вопросы только однозначными ответами: да или нет.

Адвокат попытался протестующее щебетать, но подсудимый вовремя пихнул его локтем в бок.
Кто-то из присутствующих в зале открыл шампанское, после чего прокурору подали бокал с пенным напитком. Яблонский поморщился, отпил добрую дюжину глотков и поставил бокал на стол. Затем он покопался в складках одежды и извлёк на свет какой-то странный металлический предмет.
-Подсудимый, вам знакома эта вещь?

-Да, — с жаром буркнул Айцман, — но я впервые её вижу!

-Это часть гусянки или же так называемого гусеничного механизма. Наши эксперты провели исследование. Результаты этого исследования показали, что гибель самолёта не была случайностью. Всякой авиационной технике для взлёта необходима соответствующая взлётная полоса. Думаю, что защита не будет опровергать этот факт.

Адвокат сначала отрицательно кивнул, но мигом опомнился и утвердительно помотал головой. Яблонский снова отпил шампанского и продолжил:

-Самолёт польского президента рухнул по нескольким причинам. Во-первых, подсудимый Айцман в тот вечер решил провести в своей гостинице международный форум. Взлётную полосу для самолёта не успели подготовить, поэтому самолёту пришлось взлетать с обычного ковра. К тому же пилотов очень сильно торопили. Во-вторых, пилотам была предоставлена экспериментальная модель двухместного гусеничного самолёта, что тоже кажется весьма странным, потому как управлять таким самолётом могут только асы. Несмотря на то, что самолёт этот был двухместным, Айцман каким-то образом умудрился разместить в нём пятерых членов экипажа, польского президента с его семьёй, оркестр негритянского джаза, кабарэ группу, шестнадцатитонную гирю, сейф и рояль. Всё это и привело к катастрофе. У меня всё.

Адвокат выскочил из-за стола и принялся насвистывать мелодию отбоя. Судья Саша моментально схватил кувалду и что есть мочи врезал по силомеру.

-Тишина в зале суда! Ей богу, адвокат, вы сегодня не в духе. Ваши действия подрывают мою репутацию, поэтому чтобы не ударить в грязь лицом, мне придётся ударить вас в лицо. Что там у нас со свидетелями?

-Одну минуту, — отозвался прокурор, — введите первого свидетеля.

Двое шустрых приставов выскочили в коридор. Через 5 минут они вернулись в зал, пиная перед собой какую-то низенькую женщину средних лет.

-Та-а-а-ак, — протянул Яблонский. Затем он бегло просмотрел документы, хмыкнул, почесал в затылке и с интересом спросил, — вы кто?

-Я – Самсонова Мария Иосифовна, горничная гостиницы «Которосль», — ответила женщина.

-А! Так это вы?

-Да, это я.

-Вот как… — прокурор чуть не присвистнул от удивления, но покосился на адвоката и вовремя опомнился. – Так что же вы можете сообщить нам по факту дела?

-Уважаемый суд, я уверена, что самолёт погиб совершенно по иной причине.
-По какой-такой причине?

-Его отравили. Или же подставили подножку во время взлёта. Гусянка не могла порваться из-за ковра.
-Откуда у вас такая уверенность?

-Я видела это собственными глазами, только не успела разглядеть: отравили его или же подставили подножку.

Яблонский отхлебнул шампанского, а остатки вылил себе на лысину. Дело принимало совершенно иной оборот. Айцман «дал пять» радостно свистящему адвокату.

Вдруг в коридоре послышался какой-то шум, и, спустя мгновение, в зал влетела сильно напомаженная молодая блондинка в лисьем полушубке. Приставы пытались преградить ей дорогу, но она с лёгкостью отшвыривала их со своего пути. Расправившись со всеми приставами незнакомка отпихнула горничную в сторону и отчеканила:

-Ваша честь, вы должны меня выслушать.

-Да, но… — растерялся Яблонский.

-Хрен с ней, — отозвался Саша, — пусть валяет.

-Я вдова погибшего самолёта, — продолжала блондинка, — мы прожили долгую и счастливую жизнь. Но дело не в этом… Ваша честь, кто-то сбил следствие с верного пути! Мой погибший муж вовсе не был гусеничным, у него была неплохая пара шасси!

Зал ахнул, адвокат засвистел, Саша ударил по силомеру.

-Тишина в зале суда! Чем вы можете объяснить такую уверенность?

-Крушение самолёта в гостинице «Которосль» было необходимым для отвода глаз. Гусянка не принадлежит моему мужу, она принадлежит его другу… — здесь незваная гостья дала волю чувствам и всплакнула. — Через сутки после падения самолёта был назначен ещё один важный рейс. Этим рейсом должна была лететь местная хоккейная команда, но злоумышленники скрутили гусеницу с шасси и подбросили её на место преступления, чтобы подставить Айцмана и погубить наш хоккей.

-Интересное кино! – отозвался кто-то из зала. – С чего бы это злоумышленникам желать смерти нашему хоккею?

-А с того, что это коварная организация спортивных террористов! Уже на протяжении ста лет они занимаются своими черными делам? А вам до этого и дела нет, чтоб вы сдохли!

-Так, уберите эту истеричную из зала, — Саша снова щёлкнул мизинцами, — у нас есть дела и поважнее.
Под одобрительные возгласы блондинку скрутили и вытолкали в коридор.

-Подсудимый Айцман, будем считать, что ваша невиновность доказана, но это не отменяет того факта, что вы не сумели похоронить польского президента. Вам грозит штраф в виде полного обеспечения этих самых похорон, считайте, что модный приговор уже зачитан. Вкатите гроб!

Заиграла ритмичная музыка, зал начал хлопать в такт. Под фанфары в помещение вкатили гроб с президентом Польши. Гроб был украшен бумажными херувимами, снежинками, сердечками и розочками.

-Ваша честь, — подал голос Айцман, — я отказываюсь оплачивать подобный ширпотреб.

-А никто вас и не заставляет оплачивать подобный ширпотреб, — развёл руками Саша, — над гробом ещё не работали наши дизайнеры. Этот вариант похорон предоставили сами родственники и профсоюз президентов Польши.

-Да, определённо это не роскошно, а очень даже глупо, — подтвердил Яблонский.
Адвокат помотал головой.

-Вкатите второй гроб, — распорядился Саша.

Вновь ударили фанфары, вновь зал разразился бурей оваций. Второй гроб был гораздо лучше предыдущего: парча, изумруды, гагачьи пёрышки и яйца Фаберже дополняли его великолепие. Сам президент был одет в фильдеперсовые чулочки, а на голове его красовалась шляпа-самбрэро. После надгробных оваций Айцман чистосердечно опередил судью своим ответом:

-Я готов оплатить это сверкающее великолепие. Но ведь это не президент Польши?

-Конечно же, не президент. Этот труп всего лишь похож на президента, который теперь похож на труп. Не велика ли разница?

Зал согласился в том, что разницы нет никакой.

-Но что же делать с гусянкой?

-Осудим на четыре пожизненных срока. Если не хватит жизней – дадим ей continues’ов, пусть играется. Подсудимый временно свободен, — Саша размахнулся и врезал кувалдой сначала по гусянке, а затем по силомеру, — объявляю заседание роскошного суда закрытым!

Присяжные уже давно были пьяны до состояния невменяемости, так что их мнением никто даже не поинтересовался. Люди начали постепенно расходиться, обниматься и целоваться. Гусянку под конвоем вывели из зала суда. Адвокат сидел в полном молчании. Когда все уже разошлись, он вскочил со своего места и заорал во весь голос:

-ЭХ, ФЕМИДА, БЛИЗОРУКАЯ ТЫ ПИЗДА! НУ ПОЧЕМУ ТЫ ПОЗВОЛЯЕШЬ ВСЯКИМ СТАРПЁРАМ ТАК БЕЗНАКАЗАННО ТРОГАТЬ СЕБЯ ЗА ЗАДНИЦУ? ПОЧЕМУ ТЕРРОРИСТЫ ГУЛЯЮТ НА СВОБОДЕ? ПОЧЕМУ НЕВИНОВНЫЙ ЕВРЕЙ ДОЛЖЕН ОПЛАЧИВАТЬ ЧУЖИЕ ПОХОРОНЫ? ПОЧЕМУ НЕВИНОВНЫЙ ГУСЕНИЧНЫЙ МЕХАНИЗМ ДОЛЖЕН СИДЕТЬ В ТЮРЬМЕ? ПОЧЕМУ?

Затем он взял судейскую кувалду и разнёс силомер вдребезги. В ответ ему раздалась лишь тишина.