Антон Михайлович : В прокуратуре

Отрывок из пьесы «Экспертиза». В центре сюжета -нарколог,
главный врач клиники лечения запоев, в которой умер
сорвавшийся больной.


Прокуратура

«Вот не единой клеточкой не лгу!
Клянусь, начальник, ты меня послушай:
Я от себя по жизни не бегу
От этого мне вряд ли будет лучше.
И разве может кто-то осудить?..
Ведь это — санитарные потери,
Статистика. Россия будет пить!
И вымирать, в спасение не веря!..»

...«Как вы прошли сквозь милицейский пост?
Как вы проникли ночью в помещение?»
«Я же ответил вам на ваш вопрос,
Глубокое сенсорное внушение...»
«Хватит молоть мне эту чепуху!
Что вы гипнотизируете взглядом!
Вот санкция! Подписана вверху!
И мера пресечения! За нарядом?
В СИЗО Бутырки? Прямо хоть сейчас!
Вот экспертиза свежая по крови...»

«Вот что, ребята, я тут третий час
Пытаюсь объяснить: я невиновен!
И я не буду этот бред читать,
Какому-то ментовскому капризу
Меня тюрьмой хотите понукать?
Засуньте в жопу вашу экспертизу!
Я двадцать лет зависимых людей
Пытаюсь удержать от суицида:
Шесть тысяч пациентов, пять смертей -
Холодная статистика Аида.
Я сам зависим от судьбы такой,
На пенсию Харона я отправил,
Идут живые пьяною гурьбой,
Шлагбаум, как крест, у пристани поставил!

Я не единой клеточкой не лгу,
В отсутствии другого аргумента
Крестом Голгофным я держу толпу,
Лекарством загружая оппонента!
А на кресте я кровью написал -
«Не навреди!» Вот заповедь на тризне!
С Хароном разбираться буду сам,
Определив понятия по жизни!

Я не единой клеточкой не лгу:
И мой халат в крови, но руки чисты,
Я волком вою ночью на луну:
Поёт душа поэта и артиста!
Я этой песней, будто бы Орфей,
Навеки ошарашивший Аида,
И в череде рождений и смертей
Восставший против самосуицида!
Хоть нет в руках гитары у меня,
А только медицинский крест Голгофы,
Не погасить душевного огня -
Я жгу сердца людей своим глаголом!
Я не единой клеточкой не лгу,
Под взглядом ошарашенных прохожих,
Буду тащить свой крест сколько смогу,
Никто мне в этом деле не поможет!
Когда распнут, услышь меня, Господь!
Я, как и ты, отдал себя в заклание!
И с хрустом гвозди пробивают плоть
Из тёмных закоулков подсознанья!
И, как и ты, я вижу Божий Перст,
Под взглядом цепенеющей России,
И волоку по мостовой я крест,

Хотя не объявлял себя Мессией,
Но не единой клеточкой не лгу
В стихах я до прозрачности открытый
И не совру ни другу, ни врагу,
Ни мусору, ни вертухаю в крытой!
И заповедь моя — «не навреди!»
Наколоты на лбу слова такие
Я на устах с молитвой впереди -
Впечатано мне это хирургией!
И на твои ментовские понты,
На экспертизы, санкции, расписки
Я клал с таким прибором, что и ты
Им можешь обмотать свою пиписку!
Сам, добровольно я пришёл сюда,
Смотри в глаза, ты говоришь с Рудковским,
Я Божьего-то не боюсь суда,
Уж всяко не зассу перед ментовским!
Я не блатной — профессии каприз,
Ты вынуждаешь говорить по фене,
Мне не лепи горбатых экспертиз,
Не пробуй преклонить мои колени!

Вот ни единой клеточкой не лгу!
Секи, начальник, сколько в человеке:
Единственная заповедь во лбу -
«Не навреди»! Как бирка в телогрейке!
Я за неё и в зоне отсижу,
Стихи братве на нарах почитаю,
Лепилой поработаю...»

Гляжу — весь кабинет заполнился ментами…