Rust : Кладбище домашних насекомых.

В этом мире ещё многое предстоит
сделать и немногое узнать.

Сэмюэль Джонсон.



На краю стола Николай Иванович Труммэ ощущал всем своим телом малейшее колыхание подножной опоры. Стол же в ответ тихонько поскрипывал, и поддаваясь прерывистому дыханию и дрожи тела стоящего на нём кренился в сторону.
Набросив петлю на шею Николай Иванович ещё раз посмотрел на часы что на стене напротив. Стрелки неумолимо продвигались к полуночи.
У входной двери послышался скрежет.
Капля пота с его лица упала на стол.
«Вам не удастся! Я обману вас!» — Подумал он и затянул петлю на шее.
Скрежет усилился.
Николай Иванович растерянно смотрел на входную дверь. Скрежет прекратился. В этот момент он услышал стук. Через несколько секунд стук повторился и стал настойчивей.
Николай Иванович приготовившись шагнуть выставил ногу вперёд.
Стук в дверь прекратился. Тишину нарушало лишь его прерывистое дыхание.
Резкий скрежет по стеклу окна лязгнул по ушам. Николай Иванович повернулся на шум и увидел прильнувшего вплотную к стеклу… ЕГО.
Он содрогнулся от увиденного, и буквально спрыгнул со стола повиснув в петле. Верёвка сжала его горло, плотно стягивая. Инстинктивно он ухватился руками за верёвку и задёргал ногами..
Вся жизнь пронеслась перед его глазами в эти секунды… Школа. Институт. Свадьба. Первые успехи в микробиологии. Рождение сына. Учёная степень. Выдвижение на Нобелевскую премию. Эксперименты в закрытой институтской лаборатории. Отчаянное отстаивание своей теории на учёных диспутах. Бессоные ночи за формулами. Странный результат опытов…


…Годом ранее.

-Николай Иванович! — Нервно постукивая пальцами по крышке стола начал профессор Зиндевич. — Ваши опыты очень обременительны в финансовом плане для нашего института. И мы не можем более поддерживать вас. Простите, но я уполномочен от имени комиссии объявить, что мы вынуждены отказать вам. Мы закрываем вашу программу..
-Михаил Лазаревич! Но моя теория о присутствии души не только в человеке, но и в каждой божьей твари на этой земле не беспочвенна! Мои опыты показали, что даже в насекомом присутствует душа! Да, она конечно же не такова как у человека, и имеет свою специфику, но она есть!.
-Вы тоже самое мне говорили полгода назад. Время вышло! Положительных результатов нет! Наш институт, созданный согласно декрета от 1923-го, существует для изучения, а не для опровержения общепринятых в научном мире постулатов!
-Ваши пресловутые «научные постулаты» стары как мир и требуют пересмотра!
-Профессор Труммэ. Простите, но вы переходите все мыслимые границы разумного! Ваша теория безосновательна! Опыты ни к чему не привели! Вся эта ваша риторика пустой звук, не более того!
В этот момент Николай Иванович стал открывать свой видавший виды портфель.
-Вот! — Произнёс он, — Эти бумаги, что я держу в своих руках, где подробнейшим образом описана вся цепочка моих научных разработок в этой области. И здесь всего лишь малая толика от огромного труда проделанного мною. Я могу вам показать и доказать..
-Простите. Николай Иванович, — прервав его, обратился с последнего ряда зала для конференций, профессор Эрнест Карлович Швоб. — Если здесь, в ваших руках, уж позвольте вас процитировать:«малая толика», то где остальная часть результатов исследований?
Профессор Труммэ, волнуясь, стал засовывать обратно в портфель свои бумаги и поспешил к выходу.
-Николай Иванович! Вы не ответили на вопрос, — обратился к нему Зиндевич.
-Что касается остальной части, то бумаги не со мной.
-Простите, а где они?
-Они пропали..
-Как пропали?! Вы что, исследования закрытого института выносите из здания?
-Нет. Они пропали именно в лаборатории. — Закрыв ладонью свой лоб, произнёс Николай Иванович, — Я был близок к ответу на мои вопросы и опыты шли с переменным успехом… Я никогда не оставляю бумаги на столе! Я всегда храню их в кодовом сейфе. И этот сейф взломать невозможно. Но… Документы пропали бесследно.
-Простите, профессор Труммэ! Но это верх безрассудства! Вы не только потратили впустую финансы выделяемые институтом на ваши авантюрные опыты, но более того — вы потеряли результаты этих самых опытов! Мы поставим на учёном совете вопрос о дальнейшей целесообразности нахождения вас в нашем институте.
-Простите, но..
-До свидания, профессор Труммэ.

Прошёл месяц как Николай Иванович ушёл из института. Он не стал дожидаться решения комиссии о его судьбе, а написав заявление об уходе ушёл сам. Как ему казалось громко хлопнув дверью.
Семейная жизнь тоже расходилась по швам. Взрослый сын давно уже покинувший отчий дом, жил в другом городе, и они общались очень редко. Жена, уставшая от бесконечного отсутствия мужа, и последней каплей для которой стала потеря им работы, потребовала развод. Николай Иванович не стал её уговаривать. Он понимал, что жить семейной жизнью как прежде он уже не сможет. Квартиру он оставил жене. Сам же переселился в загородный домик.
Николай Иванович целиком и полностью был поглощён работой над своей теорией, и отдавая все силы для достижения этой цели забывал обо всём. Он не хотел более думать ни о чём, кроме как о своей, казавшейся бредовой коллегам идее, и доказать всем то, чего ещё прежде никому доказать не удавалось.

Оставшись один на один с самим собой в своём доме, он подолгу размышлял…
«Ведь можно же начать с начала? Ведь у меня есть наработки. Отбросить все сомнения и перейти к основной части исследований, а именно практической разработке теории, по которой можно будет без особых усилий найти то, что недоставало в общей цепочке эволюции природы. Душа животного… В чём казус её восприятия для окружающих? Как провести параллель и найти ту связующую нить, которая выведет меня к ответу на все мои вопросы! Как?»
Соорудив в одной из комнат подобие лаборатории, он вновь вернулся к опытам.
В отличие от институтской в этой лаборатории недоставало многого из необходимого оборудования. Но было главное — это его сильное желание работать и добиться желаемого результата.
Не было основного «сырья» для практических исследований: белых мышей. И тут Николай Иванович пришёл к простейшему решению данной проблемы.
Дом, и особенно кухня, кишели тараканами. Сама идея об использовании насекомых для опытов посетила Николая Ивановича в тот момент когда кушая суп он почувствовал странное шевеление у себя во рту. Он сплюнул на стол и увидел половинку таракана, ещё живого и продолжающего подавать признаки жизни.

Поместив в банку с двуокисью водорода нескольких насекомых, Николай Иванович добавил туда слабый раствор марганцовки и две мелкотолчёных таблетки анальгина. Также немного хлорида натрия и несколько капель алоэ. Затем он пошёл дальше в своих опытах, и добавил несколько миллиграмм нафтизина.
Он стоял с секундомером и делал пометки в своей тетради.
«Умрите же! Умрите!» — Думал он глядя на колбу внутри которой продолжали шевелиться тараканы.
Спустя некоторое время он поставил крест в тетради, и обессиленно сел на стул.
-Проклятье! Не получается, — отчаянно произнёс Николай Иванович.
И тут его внимание привлекла литровая ёмкость стоявшая в запыленном серванте напротив.
«А что если попробовать?» — Подумал он.
Откупорив ёмкость он осторожно принюхался. Оттуда ему в нос ударил едкий запах медицинского спирта.
-Попробую, — вслух произнёс Николай Иванович, и вылив немного спирта в стакан добавил в колбу. Туда где продолжали шевелиться подопытные насекомые.
Он вновь вернулся к тетради и включил секундомер. Было отчётливо видно как в жидкости насекомые конвульсивно задёргались, а затем и вовсе утихли. Николай Иванович сделал запись в журнале.
«А вот теперь должно начаться самое интересное!»- Подумал профессор Труммэ.
Не прошло и тридцати секунд, как от умерших насекомых отделилось нечто по форме напоминающее шары белого цвета. Диаметром в два — три миллиметра каждый. Они поднимались вверх медленно и можно было понять, что удалось разглядеть, как от насекомых ввысь поднимается что — то, что можно первоначально охарактеризовать как душа.
-Наконец — то! Я — гений! — Громко произнёс Николай Иванович, и зачеркнув в тетради слово «нафтизин», тут же вписал крупными буквами: «МЕДИЦИНСКИЙ СПИРТ».
Этот вечер Николай Иванович праздновал до поздней ночи! Открытие, которое перевернёт весь научный мир, сделал он! И никто другой! Он уже сейчас представлял себя в смокинге, с благодарностью на лице принимающим от короля Норвегии свидетельство о присуждении ему,- Николаю Ивановичу Труммэ,- Нобелевской премии за величайшее открытие! Наконец — то его оценят коллеги! Наконец — то к нему придёт слава! Наконец — то о нём узнает весь мир!.

-Сожги всё!
Вдруг неожиданно услышал Николай Иванович и притих.
-Сожги всё!
Повторил кто — то за спиной, и Николай Иванович взмокший от страха, осторожно обернулся… и увидел ЕГО.
-Я не отдам вам ничего! Я не буду ничего сжигать! Это великое открытие!
-Самое великое открытие, сделанное когда — либо в этом мире — это человек! Мы дали человеку всё необходимое для жизни. Но человек любопытное существо и хочет войти туда, куда ему не следует, и хочет знать то, чего ему не нужно знать.
-Я всего лишь хотел узнать, есть ли душа у животных, насекомых..
-А у тебя самого, душа есть?
-Я думаю, что да. Есть.
-Проверим?
-Как?
-Очень просто.
В тот же миг дом погрузился в кромешную тьму. Задрожали стены и послышался скрежет.
Николай Иванович, продолжая прижимать к груди пустую ёмкость из — под медицинского спирта, побежал. Ударившись о какое — то препятствие, он упал и почувствовал, что падает, вернее даже летит куда — то вниз.
Он падал мимо тускло освещённых окон, в которых были видны забинтованные люди, протягивающие к нему руки, слегка касаясь его. Упав в какую — то жидкость, он стал захлёбываться и пошёл ко дну. Там, внизу, он увидел лежащих на дне, с открытыми глазами, посиневшие трупы утопленников. Николая Ивановича стало затягивать напором воды в огромную чёрную дыру. Попав внутрь, он увидел вдалеке свет. Выпав из воды, он был выброшен на песчаный берег, вдоль которого стояла, как казалось, бесконечная очередь людей.
-Кто вы? — Спросил Николай Иванович.
-Мы — люди.
-А что это за очередь?
-Спроси у своих.
-В смысле?
-Сынок! — вдруг услышал Николай Иванович и увидел отделившегося от очереди своего отца, умершего много лет назад.
-Отец! Что это? Где мы?
-Эта очередь к НЕМУ..
-И ты столько лет стоишь в очереди, чтобы попасть ТУДА?
-Да, сынок. Это душа моя. И нас здесь много. Сам видишь..
В этот момент из воды, показались огромного роста мохнатые существа.
-Сынок. Я пойду. Мне ещё долго стоять..
-Отец! Подожди!
Вышедшие из воды существа, рыча и отрыгивая слюной, стали подходить к Николаю Ивановичу.
-Можете убить меня, но я не верю ни в рай, ни в ад! — выкрикнул профессор Труммэ. — Душа не умирает! Она бессмертна!..


…Врачи, помогая участковому милиционеру снять труп с верёвки, отметили странное выражение лица и преисполненные ужаса остекленевшие глаза умершего.
-А ведь это институтский профессор. Помнишь его? — спросил врач у своего коллеги, глядя на труп.
-Неа. Не помню, — ответил тот.
-А чем он тут занимался?
-Да чёрт его знает! Вон, смотри – ка… Таракан шевелится.
-Где?
-Да вон! В колбе! Все дохлые, а этот жив. Что это за жидкость?
-Профессор походу здесь совсем с ума сошёл.
-Возможно..
Таракан бултыхаясь в жидкости посмотрел сквозь стекло колбы сначала на врачей, а затем остановил свой взгляд на верёвке с петлёй привязанной к крючку на потолке.