pro.bel^4uk : Зависть -это так миленько (конкурс.альтермнение)

We always go back to basics

.1.

Когда люди выгуливают собаку на поводке, возможны три варианта. Первый – у собачки маленький поводок и она не может отойти далеко от хозяина, хозяин постоянно носит ее на руках боясь потерять. Второй, когда поводок длинный, и питомец получает ограниченную свободу, но приличную дальность перемещений. Третий, это когда вы раскормили своего «любимца» до таких огромных размеров, что уже не вы выгуливаете ее, а она вас таскает там, где захочет. У людей, которые научились небольшому внетелесному опыту, с душой во сне происходит по одному из этих трех сценариев. Но чаще всего люди на каком-то этапе дали слишком большую свободу своему питомцу, что утратили контроль над душей. Я же научилась контролировать длину поводка, оставаясь хозяйкой своей так называемой души.
Я с детства была близорукой и носила очки. Это сейчас, очки — это модно. Benny Bennasy там, стиль бизнес вуман, образ стервы в юбке… В мои школьные годы очки являлось причиной насмешек одноклассников, препятствием в поиске новых знакомств. Уже с ранних лет Я начала мало появляться на улице и все глубже углублялась в чтение.
В период юности моих родителей, книги было достать трудно. Поэтому они тащили в дом всю литературу подряд, всё, что только можно было найти или купить. Было модно иметь большое количество книжных полок в каждой из комнат, в каждом доме, каждого города. Домашняя библиотека родителей забрала у меня улицу и последних друзей, но подарила мне ворота в удивительный непознанный мир чтения.
Я читала все что угодно и где угодно. Как дополнение к близорукости, к тринадцати годам я приобрела еще и излишний вес. Что служило поводом для все новых и новых насмешек.
Я не помню, какая была первая книга по практике внетелесного опыта. Да это и не важно. Все авторы, описывая этот опыт, всегда делают поправку: «Вы меня не слушайте, у вас все будет по-другому!»
Со многими доводами в этих книгах я была солидарна, с другими не согласна в корне. Не согласна, например, с мистификацией самого понятия «душа», отделение ее желаний от желаний тела. Говорить о том, что духовные потребности относятся к чему-то другому, к чему-то более высокому, но только не к естественным потребностям организма это как сказать, что кушать хочет только желудок, смотреть только глаза, слушать только уши, заниматься сексом только клитор. Любые потребности относятся ко всему организму в целом, а не к конкретной его части.
Секрет прост. Практика Самадхи. «Единонаправленная концентрация сознания» на происходящем моменте. То есть не думать о будущем, забыть прошлое и постоянно фокусироваться на настоящем, на сновидении. Так я научилась, по чуть-чуть отпуская поводок, контролировать свою душу во время сна. Какие были ощущения у меня? Это как будто в какой- момент беременности ты родила. Пуповину между тобой и твоим ребенком не обрезали. Ребенок начал понемногу расти и набираться сил. Ты это не только чувствуешь, но и можешь его контролировать, можешь им управлять. Главное не давать оборвать связь. Оставаться хозяйкой своей души.
Не помню, когда это получилось в первый раз. Знаю что в школе. Школа, школа… Кто по ней скучает вообще? Быки и дигинераты, которые считают, что это место дает путевку в жизнь, люди которые умнее алгебры и Пушкина ничего так и не пролистали.
Обычная школа, обычный класс. Как и везде, к старшим классам была окончательно сформирована внутренняя иерархия. Среди самок была одна ярко выраженная альфа, Танечка Вереничкина. Возле нее крутилось несколько приближенных Бэтт и десяток Гамм, постоянно боящихся попасть под раздачу пиздюлей. Наверное, школу я не люблю потому, что козлом отпущения в любой ситуации, за любого рода провинности, единственной омегой в классе всегда оставалась Я.
Лет до четырнадцати особых проблем не возникало. На любые издевательства по поводу моих очков или излишнего веса я включала игнор. Для меня это было самым простым решением. Одноклассники получали куклу для битья и были довольны. После очередной раздачи пиздюлей от меня на некоторое время отставали. Порванные колготки, испорченные книги, небольшие ссадины по телу только раскрывали подлинную немощность избивающих, укрепляли мой дух, делали меня сильнее.
А вот с взрослением начали появляться проблемы. Блин! Я целоваться хочу! А не вечера на пролет за книгами сидеть! Я любви хочу! Трахаться в конце концов!
Парни из класса на меня обращали внимание, только когда хотели влепить мокрой тряпкой по лицу. С новыми знакомствами из-за моих комплексов дела обстояли еще хуже. Моя начитанность, при полном отсутствии коммуникабельности, с незнакомцами больше мешала, чем приносила пользы. Разговоры заканчивались после двух-трех корявых фраз. Я начинала в тайне завидовать нашей Танечке, за которой бегало половина старшеклассников школы.
В один прекрасный понедельник всеми любимая Танечка не пришла. Все бы ничего, Таня иногда прогуливала школу, но в конце первого урока в класс вошел завуч и монотонным голосом объявил, что мол наша одноклассница попала в автомобильную аварию и сейчас находится в коме в городской больнице. Предложил собрать деньги в помощь родителям однокласницы, кто сколько может.
Весь день прошел в атмосфере мрака, унынья и вездесущего шушуканья. Кто-то накануне видел, как Таня после дискотеки бухала с какими-то парнями с соседнего двора, как кого-то из подружек Таня в этот вечер приглашала покататься на машине с ее друзьями. В общем слухи, слухи, слухи. Кто-то собирал деньги, кто-то переживал и плакал, кто-то втихаря радовался «так ей и надо».
Ночью я решила навестить Таню в больнице, посмотреть как она там. Ну в смысле, через сновидение конечно. Интересно было посмотреть на свечения человека, который находиться в коме.
Опущу все спецэффекты, пусть ими занимаются писатели-фантасты. Поздно ночью, уснув в своей постели, я прямиком отправилась в больницу, с попыткой отыскать свою одноклассницу.
Одна палата, вторая, третья. Бабушки, дедушки, женщины, мужчины, дети… Блин, сколько у нас всякого рода больных. Жуть просто. Все кашляют, храпят, кряхтят, пердят...
А вот и Танечка. Лежит в одноместной палате в отделении реанимации. Вся в каких-то проводах и трубках, подключенных к странному пикающему аппарату. Голова перебинтована. Лицо в небольших ссадинах, но все такое же смазливое. Повязки на лице даже придавали шарма, бедную девочку хотелось пожалеть.
Из опыта кинофильмов, судя по графику биения сердца на экранчике аппарата, пульс был нормальный. А значит Таня находилась в тяжелом, но стабильном состоянии. В такой ситуации, это уже хорошо.
Я подошла ближе к кровати. Одноклассница светилась не так ярко как обычно, но в целом ровно, без пульсаций. Это подтверждало мое мнение о стабильности ее состояния.
Я наклонилась над кроватью больной, чтобы лучше рассмотреть ее лицо.
- Привет, Танечка, ты как?
Та неожиданно для меня открыла глаза и приподнялась. Я отшатнулась в сторону и от испуга чуть не проснулась, в последний момент успев таки совладать со страхом.
Когда перевела дух и успокоила дыхание, я заметила, что это «проснулась» не сама Танечка, а ее астральное тело. Ее душа сидела на краю кровати, трогала лицо руками, не понимая, где она, и что вообще происходит.
- Привет, Таня – повторилась я.
Она посмотрела на меня.
- А! Это ты. Привет. Что ты здесь делаешь?
- Пришла тебя навестить.
- А где я? — и посмотрев на свою перебинтованную голову, продолжила. — Я умерла?
- Нет. Ты просто заболела, но не волнуйся — скоро поправишься. Я тебе помогу.
- Ой… Спасибо… Какая ты добрая… Я знала, что ты хорошая подружка… Не то, что остальные. Ты не позер. Ты настоящая. Как я тебе завидую… Прости, что я тебе обижала… Мне так стыдно...
Дальше шла череда слов лести и чуть ли не признаний в любви.
Вот чего-чего я не ожидала, так то, что самая красивая и популярная девушка школы, мой эталон сексуальности, объект постоянной зависти, будет признаваться мне в любви. Мне!!! Самой забитой! Самой серой мышке в классе! Я была не удивлена – Я была в шоке!!! В трансе! В прострации!!!
Потом душа Тани заплакала.
— Я не хочу. Не хочу дальше так жить! Я хочу сдохнуть! Меня никто по-настоящему не любит! – дальше Таня несла стандартный бред тупой пизды в состоянии истерики.
Я подбадривала ее фразами: Ты такая счастливая, ты такая красивая, ты такая сильная, хорошая, добрая, да тебе все девочки школы завидуют. Вскоре Таня успокоилась. Мысль о суициде исчезла.
- Как бы я хотела быть тобой… Ты только не уходи… Я без тебя не справлюсь… – залепетала Танечка.
Во мне что-то щелкнуло. Я почувствовала, что могу отсоединить свою душу от «пуповины» и присоединить к ней душу Танечки, если та не будет сопротивляться.
- А давай, — говорю – я здесь посижу, буду следить за тем, чтобы ты быстрее выздоравливала. А ты побудешь мной.
- Не знаю… А это не больно?...
- Не бойся, не больно… – так уверенно сказала я, что даже сама поверила.
Все произошло быстро. Отсоединение. Присоединение. Щелчок. И я проснулась у себя в комнате. Даже ничего толком не успев понять или почувствовать.
До будильника был еще целый час. Я поднялась из пастели и пошла в ванную. Посмотрела в зеркало – лицо моё, ничего не изменилось, все прыщи на месте. Тело тоже моё. Мда… Какая ж я всё-таки толстуха. Надо бы собой заняться. С завтрашнего дня.
Легла в постель. Ага, думаю. Кого я обманываю… С завтрашнего дня, со следующей недели, в следующем году…
Рывком скинула с себя одеяло, оделась, обулась, вышла из подъезда и побежала вокруг дома. Меня хватило только на один круг. Но собой я осталась довольна.
С этого дня я бегала каждое утро. Поначалу было сложно заставить себя подниматься на целый час раньше. А потом ничего, втянулась, привыкла. Начала правильно питаться. Попросила маму купить весы.
За кожей лица тоже начала ухаживать. Вечерами маски, крема, бани, припарки, примочки. Всё по инструкциям, рекламам, советам.
Книг стала меньше читать. Вернее почти совсем читать перестала. Все больше журналы, буклеты, статьи, мнения.
Уже буквально через три недели я заметно похудела, лицо приобрело нормальный здоровый цвет, я избавилась от этих противных прыщей, угрей, черных точек, лишних волос на лице.
Во время отсутствия главной Альфа-самки, в классе происходила борьба за власть, структурное перестроение иерархии. Одни бывшие подружки ссорились, другие наоборот начинали дружить. Про меня на время забыли. Ну или попросту не замечали. Не обращали внимания.
Один раз, правда, меня пытались гнобить, даже очки разбили. Но в ответ на приставания, я ударила обидчика стулом. Меня назвали ебанутой и больше не приставали. Никогда. Меня стали побаиваться.
Я попросила маму купить мне линзы.
Про Татьяну уже практически забыли. Беспокойство администрации школы ограничилось сбором денег. Пока кто-то из одноклассников не принес в школу новость о том, что Тане стало хуже. А я то про нее уж и думать забыла. Как навестила один раз, тогда во сне, так и все. Все заботы-хлопоты, крема-краски, тренировки-салоны. В общем: не до Танечки было, да и не до сновидений.
Вечером решила лечь пораньше, Таню все же стоило навестить. Очень долго не могла настроить сновидение, но благо знала теперь, в какой палате искать свою одноклассницу.
Тане действительно стало гораздо хуже. Ее тело светилось теперь очень и очень тускло. Из-за отсутствия души, тело медленно, но уверенно умирало.
Моя душа сидела рядом с кроватью одноклассницы и ничего не могла поделать, обреченно смотрела как умирает Таня. Надо было хоть свою душу к ней на время присоединить. Я очень испугалась. К чему я была не готова так это стать убийцей. У меня началась паника. Я впопыхах, оторвала от своей пуповины душу Танечки, присоединила кое-как к ее слабому телу, забрала свою душу, закрепила на себе и, торопясь, в страхе быть кем-то замеченной и в чем-нибудь обвиненной, быстро проснулась. Вся в холодном поту и тяжело дыша. Сновидение это было или просто кошмар не знаю, но на пробежку в это утро я не пошла, слишком уж у меня тряслись ноги…
Слава богу, убийцей я не стала. Где-то через месяц в школу пришла сама Таня, в полнее себе розовая и бодрая. То, что я ее навещала, она конечно же не помнила. Что может быть и к лучшему…
Так для меня закончилась учеба в школе. Школа мне дала два важных жизненных урока. Первый – это не на кого ни в чем не надеяться, ни на учителей, ни родителей, ни на друзей, только на себя и только на свои собственные силы. Второй урок – лучше быть одинокой дикой крысой, чем запуганной серой мышкой.

.2.

Дальше был университет.
Новые знакомства. Первая Сессия. Первая студенческая пьянка. Первый секс. Сессия. Сессия. Сессия. Выпускной. Слёзы расставания. Распределение с трудоустройством. Свобода и безнаказанность, пьянки, взятки, невезение и призывы халявы. Бунт перед обществом за родительский счет. Вот так проходила учеба в университете у большинства студентов. Кроме меня.
Для меня это была постоянная зубрешка в попытке стать сверх человеком. Контрольные, курсовые, зачеты. Тогда я не понимала одной маленькой правды: Для нашего государства, образование это давно уже просто бизнес. Выпускалась я обычным офисным планктоном, который по большему счету не нужен никому.
Из воспоминаний: секс за курсовую с каким-то очкариком из параллельной группы. Из настоящего: не любимая работа, монитор диагональю 19 дюймов и в горшке кактус, который помогает от неизвестных науке излучений. Из перспектив: место начальника отдела через 10 лет жопонадрывной работы.
Со своим богатым багажом учебных знаний, за пять лет государственной работы я добилась ровным счетом нихуя. Все попытки выслужиться, закончились только призрением со стороны коллег. В финансовом плане и в продвижении по карьерной лестнице это помогало мало. Чем больше ты сделаешь, тем больше тебя нагрузят в следующий раз.
Меня пригласили на вечер встреч выпускников университета, на пятилетие. Не знаю зачем я согласилась и пошла. Право слово не знаю. Может от скуки, а может еще из-за чего.
Собирала нас одногруппница у себя в коттедже за городом. Шашлыки, банька, по-хозяйски много закусок, горячих блюд, салатиков, по-студенчески много алкоголя. К концу вечера некоторые из гостей уехали, но большинство осталось ночевать здесь, мест для ночлега было с запасом.
Все уже, включая меня, были прилично подпиты, когда завязался разговор о том, кто чего в жизни добился, кто про кого что слышал.
Кто-то женился, кто-то развелся, кто-то разбился, кто-то родил, кто-то спился. Кто уехал работать на севера, кто в другую страну. Очередь говорить подошла и ко мне.
Я рассказала, что работаю там-то и там-то, что у меня тоже все хорошо. И еще зачем-то соврала про то, что скоро меня сделают начальником отдела… От этой непроизвольной лжи, мне стало неловко, так как будто тебя застукали за рукоблудием. Да! Все этим занимаются, но вот когда застукают, всё же неловко. Слава богу, ко мне с расспросами не приставали, разговор переключился на одногруппницу, которая всех собственно сегодня и собрала.
- Ой! У меня все хорошо. Я вот тоже работаю начальником отдела! – «тоже пиздишь», молча уточнила я.
То ли одногруппница хорошо врала, то ли на самом деле говорила правду. Все слушали раскрыв от зависти рты. Поражаясь простоте секретов успеха. В том числе и я.
- Главное! – продолжала речь одногруппница. – Не бояться начальства. Ставить под сомнение их авторитет и мнение. Спорить, перечить, доказывать свою правоту! И тебя обязательно заметят и продвинут.
Речь продолжалась минут десять. В эти десять минут я себя просто возненавидела. Нет, не за то, что я соврала одногрупниками, а за то что все пять лет пискнуть боялась перед начальником, наступила на те же грабли что и в школе, сидела как мышь под веником. И что теперь имею, кто я теперь? Ноль без палочки. Никто и звать меня никак. А здесь: должность, муж, квартира в центре города, автомобиль иностранной марки, этот коттедж. Я начала завидовать.
Вскоре все набухались и разошлись по комнатам. Кто-то уснул сразу, кто-то прежде чем вырубиться на стульях, еще с полчаса буруздил по комнатам в поисках свободного места. Я подогретая миксом алкоголя и зависти, ждала пока все не уснут. Вошла в осознанное сновидение для того чтобы найти в одной из комнат хозяйку дома.
Опаньки. Да она тут с кем-то трахается. Ты ж нам, говорила, что муж уехал чтобы не мешать празднику. Вот уж действительно идеальный муж. А С кем же ты тогда трахаешься, верная ж ты женушка? Ага, понятно. Данила, первый красавец потока. Ты ж нам тоже втирал, что недавно женился, о том какая у тебя жена-красавица, какая замечательная хозяйка, а готовит как? Ммм пальчики оближешь. Я смотрю, он и лижет. И не только пальчики. Вот она супружеская верность, вот она, мать вашу, вечная любовь. Во всей красе, во всех позах.
Пьяный секс продолжался долго. Я не могла сдвинутся с места, стаяла и заворожено смотрела этот акт мерзости, блаженства, порока, удовольствия, измены. Я больше не завидовала. Зависть во мне закипала, превращаясь в концентрированную ненависть. К себе, к миру, к однагрупнице. Ненависть отбросила последние сомнения по поводу мотивации действий. Что я теряю? Абсолютно ничего.
В момент оргазма, воспользовавшись отрешенностью организма, я одним движением выдернула душу из тела однагрупницы, вторым (да бы не повторять прежних ошибок) сразу же вставила в нее свою.
После продолжительных сладких конвульсий, одногруппница сразу же уснула, так ничего и не заметив. Я спокойно присоединила к своему телу ее душу. Проснулась, вызвала такси, сразу же оделась и ушла, ни с кем не прощаясь. Больше на вечерах встреч я не появлялась. Никого из прежних знакомых видеть не хотела.
Критика существующей системы в государственных организаций приносила свои плоды. За мой опыт и отсутствие страха сказать правду в лицо начальству на собраниях, меня начали поддерживать низы, простые рабочие. В любой частной фирме меня уже давно бы попросту уволили, да и забыли, а здесь почему-то не могли. Через год я стала руководителем бригады, через еще два начальником отдела.

.3.

Вот он мой тридцатилетний юбилей. Та планка, после которой неприлично спрашивать возраст у женщины. Мерзко. Я ведь еще так молода. Для меня этот «праздник», просто этап, когда пришло время подвести итоги прошедшей десятилетки. Чего я добилась, что я имею. Есть машина, дача, квартира, муж в конце концов. Всё вроде есть. Без враков, без притворства, все на самом деле, искренне, честно – ХОРОШО! Но вот почему-то тошно. Возможно, это кризис среднего возраста… Возможно это называется как-то по-другому.
Вся эта борьба против системы. Тьфу! Какая чушь. Вначале ты борешься с ней, понимая, что для того чтобы иметь силу или хотя бы возможность что-то изменить, твое слово должно иметь вес, ты должна находиться на верхушке управления. И вот ты борешься с системой, чувствуешь ее сопротивления. Как только ты начинаешь что-то значить, тебя берут и, незаметно превращают из врага в друга.
Ты теперь — часть системы, у тебя есть власть что-то изменить. Вот только одна беда, теперь ты видишь, что все твои прежние ценности на самом деле чушь собачья и боролся ты всю жизнь с ветряными мельницами у себя в голове. Ты становишься консерватором. Боишься потерять то, что имеешь. Начинаешь говорить и делать то, с чем боролся всю жизнь. Ты становишься частью системы.
Любая борьба против строя в лучшем случае приводит к гражданской революции, с изменением существующего режима. Без ментальной эволюции людей, это выглядит как обмен шила на мыло. Твои дети тоже будут говорить: «ты жил как говно!». Жаль лишь мужчин, которые умирают за какие-то высоко духовные идеи, которые, по-моему, и сами до конца не понимают.
Лишь теперь, когда менять что-либо поздно, я поняла, что лучший способ борьбы с ветряным мельницами — не замечать их. Чтобы не быть искушенной, нужно просто удалить из Эдема плоды искушения с древа познания. Фею в лесу видишь, только когда веришь в нее.
На юбилей я пригласила всех. Ну или почти всех. Пришла даже начальница. Говорила о моем возможном повышении, о том какие у меня большие перспективы, что в таком же темпе через годик стану ее замом.
«А оно мне нужно?» подумала я, попытавшись в ответ как можно искренние выдавить фальшивую улыбку. «Спасибо, Наталья Васильевна», «Будем стараться, Наталья Васильевна», «Давайте я вас в жопу пацалую, Наталья Васильевна».
В разгар юбилея, когда часть людей ушло в курилку, часть отправилась танцевать, часть уехала ( в их числе Наталья Васильевна), за столом осталось несколько человек. Я подслушала разговор, который изменил что-то в моих взглядах на мир, пробудил во мне дремлющий материнский инстинкт.
Одна, еще совсем молоденькая девочка Алла с моего отдела говорила другой о том, что бросила бы эту всю триклятую жизнь, эту поганую работу, в обмен на детей. Были бы деньги, она стала бы лучшей матерью на свете, вырастила лучшего в мире ребенка. А пока им с мужем зарплаты хватает только на еду и выплату кредита за холодильник, микроволновку, стиральную машину и телевизор. Хорошо хоть квартира от бабушки осталась. Какие уж тут дети…
А ведь действительно, что мне еще от жизни нужно? Хочу услышать обращение в мою сторону не на Вы, не «товарищ начальник», а просто мило: «Мама», «Мамуля», «Мамочка». Что может быть прекрасней на свете. Все остальные ценности в мире это лишь мишура, искусственный блеск фальшивых бриллиантов. Ценности не имеют.
Ресторан уже закрывался. Я тактично предложила продолжить вечеринку у меня дома. Все тактично отказались. Все остались довольны. Кто на такси, кто на своих машинах начали разъезжаться. Узнать, где живет Алла мне не составила труда. Вроде и большей коллектив, но все всё про друг друга знают. С первого вопроса мне рассказали не только адрес, но и описали ее мужа, родителей, дом, рассказали кучу сплетен и некому ненужной информации.
Да… Жила Аллочка действительно убого. Однокомнатная квартира в панельке, требующая капитального ремонта, или хотя бы ремонта сантехники, туалета и ванной. Фу… Блять… Пративно… Как тут жить вообще можно… И она хотела здесь растить детей… Да здесь даже во сне находиться неприятно… Быстрей надо все сделать и уходить. Плевать, если кто-то заметить. Плевать, если Аллочке будет больно. Да пусть она хоть сдохнет бездушной тварью. Плевать.
Управленческая власть сделала меня более твердой, а значит и более жесткой. Я вырвала душу из тела спящей женщины, закрепила ее на себе и больше ни о чем не заботилась. Не о теле Аллы, не о своей бывшей душонке начальника. Я развернулась и ушла. Плевать.
Отметить мое повышения на должность заместителя директора предприятия так и не удалось. Через год я родила красавицу девочку Танечку. Еще через два – маленького богатыря Данилу. По окончанию декретного отпуска, я уволилась с работы. Все заботы о финансовом благополучии семьи отошли к моему мужу. Он так давно об этом мечтал.

.4.

Радужные перспективы будущего обтерлись о наждак настоящего.
В то время, когда я радовалась первой улыбке дочурки, мой муж ржал над пошлым анекдотом из дрянной газетенки. Я не спала, потому что у детей резались молочные зубы, муж не спал, так как допоздна пропадал где-то (говорил, что на работе). Я в начале верила, потом не верила. Игнорировала, потом подозревала, устраивала сцены ревности.
Правду говорят, малые детки – малые бедки. Красивые имена, которые выбирают родители для своих отпрысков, не уберегают детей от неприятностей в жизни. Дети пошли в школу и столкнулись с теми же проблемами, что были и у меня в свое время. Все циклично, ничего не поделать. С этим можно бороться, но изменить ничего не получится. Так уж мы устроены. Такова наша природа.
Семья разваливалась на части. В попытке хоть что-то исправить, я все чаще и чаще меняла души. Сначала не чаще раза в год, потом раз в пол года, потом чуть ли ни каждый месяц. Но все напрасно. Все сыпалась у меня из рук. Я запуталась. Кто есть я на самом деле? Чего я хочу, а чего нет? Мое тело было изнасиловано частой сменой душ. Оно заебалось во всех смыслах этого слова.
Я меняла души как перчатки. Жизнь шла как бесконечный карнавал, на котором я еле успевала менять маски. Кем я только не была. И послушной домохозяйкой, и доброй мамочкой, и суровой мачехой, и ревнивой женой, и терпеливой невесткой, и болтливой соседкой, и еще черти кем. Последний образ, на котором я остановилась был образ престарелой стервы, женщины которая боится становиться молодой бабушкой.
На коробке нашей с мужем семейной жизни стоял огромный штамп «БРАК». Внутри пусто. Кроме детей, нас ничего не объединяло, мы жили разными жизнями, каждый день пытаясь друг другу насолить.
Вот и сегодня эта сволочь, не смогла забрать меня из магазина. Уехал к своей очередной малолетке. Теперь мне придется переться на метро через полгорода, да еще и с пакетами. Ну я ему дома устрою.
Я зашла в вагон. Час пик уже закончился, народу не много, есть свободные места. Я уселась у двери, поставив пакеты с покупками на пол, зажав между ногами.
Напротив меня сидела женщина и читала книгу. Одета была мягко сказать безвкусно, небогато и убого. Внимание привлекло ее лицо. Оно было до боли знакомо. Где же я ее могла видеть раньше...
Точно! Это же моя одногруппница! Та, которая всех на вечер встреч собирала! Она! Точно она. То же лицо, только потолстевшее и в частых морщинах! Господи я ж даже ее имени не помню! Заговорить? Зачем?! Не надо. О чем с ней можно разговаривать. Судя по одежде, дела не так хороши как раньше. Так тебе и надо сука. Не будешь выебываться перед остальными, да и чужих мужей ебать перестанешь. Хотя наверное уже давно перестала. Каму теперь такая лахудра нужна? Господи. Я ж ей свою первую, самую чистую, саму непорочную, самую умную душу оставила. И во что она превратилась?
Интересно, а что она читает? Так… Дарья Данцова! Капец, вот это номер! С таким потенциалом, она читает дешовую попсу, однадневку, мукулатуру! Вот это дегродация! Немыслимо! Она б еще букварь взяла. Моя бедная душа, душечка, во что тебя превратила эта выдра… Спасать тебя надо, спасать!!! Но как? Не следить же за ней до самого дома, чтобы адрес узнать. Что делать? Что делать!?
Пока я билась в поиске решения, моя бывшая одногруппница, под ритмичный стук колес, начала все ниже и ниже склоняться над книгой, все реже переворачивая страницы. Вскоре я заметила, что она спит.
Вот он выход! Надо тоже уснуть. Попробую. Закрываю глаза. Не получается. Этот шум, стук, лязг. Не получается!!! Так, у меня где-то было снотворное. Таблетку? две? три? Не усну, надо побольше. Все. Спокойствие и умиротворения. Получается. Только вот голова как в тумане, с таблетками я видимо переборщила. Они уносят меня в наркотический дурман, мысли вязнут как в болоте. Стоп. Концентрация. Надо действовать. Быстро, пока я еще соображаю. Иди ко мне родная моя…

.5.

Я где-то читала, что человек пользуется только двадцатью процентами мозга. Конечно у всех правда по-разному. Кто-то умнее, кто-то глупее и это понятно.
Мы все состоим из того что мы едим, из того что потребляем, пускаем в внутрь себя. В зависимости от качества души внутри себя, мы получаем качество ценностей, к которым стремимся, и как следствие получаем качество жизни, которой живем.
Настоящий дикий волк, всегда найдет пищу на свободе, если не будет пытаться искать свободу в пище, которую ему подсовывают, одевая ошейник и цепляя поводок.
Как же часто, мы готовы в обмен на настоящую свободу, жрать любое говно в клетке чужих желаний, под замком собственной зависти. Как же часто, банальное неумение изначально расставлять приоритеты ломает тот хрупкий рай, который был тебе изначально. Как же часто, из-за синицы в небе, мы забываем о журавле в руках.
Первое что я увидела, когда открыла глаза белый потолок больничной палаты. Судя по мыслям в голове, у меня все получилось.
Лежу на лечении в наркологическом диспансере. Муж сюда упёк. Думает, что я хотела покончить с собой. Дурачек, пускай думает, что хочет. Пускай все думают, что хотят.
Я нашла себя. Я впервые за много лет по-настоящему счастлива.