Лука Окрошкин : Генеральная репетиция

– А мамка у тебя замечательная, Вовка. Уж в этом мы будем с тобой исключительно солидарны…
Сижу на корточках возле цветастой тахты, где ты сладко спишь под надежной охраной здорового плюшевого медведя. Знаю уже на ощупь твой светлый чуб, знаю, как пахнет твоя макушка. С легкостью пользую негласное право натянуть тебе на плечи сползающее одеяло.
Я готов, Вовка. Ты еще и не знаешь ничего, а я уже готов к нашей с тобой новой совместной жизни. Осталось совсем немного теперь. Мы так решили с мамкой твоей: с нового года, как с чистого листа – будем вместе.
Сегодня упрашивал продавщицу в книжном магазине, чтобы та обязательно нашла мне этот детский стишок, который еще бабка читала: «…на носу-то крапины, а глаза-то папины…» Это вроде сценария у меня.
И долгожданная твоя железная дорога с маленьким паровозиком куплена и уложена в подарочный пакет. И дедморозовская бутафория выпрошена в ближайшем детском саду. Каждую свободную минуту мысленно переключаюсь на выбранный ход предстоящего действа. – Считай, репетирую так:

Раздвигая локтями толпу, собирая попутные маты,
утверждаю маршрут в сокровенное –
подпись, печать…
Прилипают к намокшему лбу завитки синтетической ваты
и свисает заезженной пеною шубы курчА.
Но оспорить уже не могу, что тождественна щедрость и святость
с красным атласом и конопатой фактурой лица.
Из горлА два глотка коньяку перед тем, когда буду распятый
свежим запахом ели и мяты под визг сорванца.
Разжигают азарта огонь в полутени зрачка фейерверки.
Взглядом цепким ребячьим движения взяты в кольцо:
запускаю пустую ладонь в вещмешок общепринятой меркой –
яркий сверток в фольге как прошенье зачислить отцом.
И по случаю искренней нет, чем отделка веснушчатым крапом.
Как последний звонок маскарадное это моё
добровольное звание «дед»
будет раньше почетного «папа»
С новым годом, сынок.
С новым счастьем считаться семьей.