Шабесгой : Телефонный фашизм

Майн либе фройлян,
Я развалился…
Пока что в кресле
Немецкой kaufhof галереи.
Ковролин топчут фрицы,
Банкуют, похоже, евреи.

Ритмично, в такт нервному сердцу,
Барабанят пальцы по телефонной клавиатуре.
Вот сейчас дозвонюсь, задам перцу,
Выскажу все тебе, дуре.
Не смотря на дорогущий немецкий роуминг,
Заставлю краснеть твое жидовское ушко.
Почувствую, как всхлипнет и задрожит
Моя родная еврейская тушка.
Я, злой телефонный фашист, буду жестоко пытать,
Аргументы усилив голосом.
Непременно заставлю тебя рыдать,
Или, хотя бы, на пальчик крутить волосы.

Евреи от природы чудовищно изворотливы,
И ты наверняка расскажешь мне правду.
О том, как мучила меня заботливо,
И что сама бы ушла вряд ли.
Я испуганно озираюсь вокруг
Кричу: «Немцы!!! Спасите меня от этой жидовки!»
В толпе рыжий шарфик мелькает вдруг,
И это тоже, должно быть, твои подленькие уловки.

Твои маленькие упругие сисички,
Твои глаза в цвет купюры зеленой.
Ты видишь ими через границы,
Принимая сосками сигнал удаленный.

Ты ощущаешь мои страх и слабость
Не по-еврейски белой и тонкой кожей.
Не обнаружить себя стараясь,
Вживить мне пытаешься мысль, что мы похожи.
Мол я такой же влюбленный уродец,
Втыкаю тебе под ногти острые иглы.
Мол не при чем тут твой вредный народец
И его жестокие игры.
Моя небритая русская рожа,
И еще злой татарин внутри,
Говорят нам, что мы похожи,
Ты только правильно посмотри.

Совсем не умею тебе перечить.
Признаю себя побежденным.
Твои аккуратные речи
Оставляют меня изможденным.
Я так ненормально люблю тебя,
Чахоточной русской душонкой,
Что не раздражаюсь на бюргеров,
Они чавкают возле, своей не кошерной тушенкой.
От звуков таких наконец просыпаюсь,
Кругом фатерлянд, всё на 8 лет позже.
Не вспоминать тебя очень стараюсь,
Но ничего не выходит, всё то же.