Т.О.П.О.Р. : Андрюша

Антошино утро началось как обычно – с песни группы Фактор-2 «Шалава», которую было слышно со стороны соседской квартиры, несмотря на бетонные стены. Куда там было Шевчуку с его ДДТ, до этих великих поэтов современности:

«Глотая дым от сигарет,
Тебя разглядывал брезгливо 
Участковый мент» -

Вот он, гимн современных «хрущёвок», ода поколению шалав и «чётких пацанчиков».
В середине припева дуэтом вступили и обитатели музыкальной квартиры: мальчик Андрюша, лет восьми, и его мамаша Галина Валентиновна.
– Ты почему в комнате не убрал, а? – вместо «Доброго утра» начала мать.
– Я не хочу! – криком ответил Андрюша.
Антоша приоткрыл один глаз, взглянул на часы, стоящие на столе, увидел на циферблате привычные 7-00 и тихо без эмоций произнёс: «Как в аптеке… блядь!». О дальнейшем сне не могло быть и речи, и он принялся за утренний ритуал вставания с кровати и заваривания чая.
– Ты ни во что меня не ставишь, неблагодарная скотина, — доносилось со стороны соседской квартиры.
– Я тебя ненавижу, ненавижу, ненавижу! – не своим голосом вопил Андрюша.
В комнате стоял старый холодильник «Днепр» — пережиток прошлого, каждый день напоминающий о своём существовании яркой дверцей, выкрашенной баллончиком в жёлтый цвет.
– Сегодня точно выброшу, – подумал Антоша, подходя к новому Liebherr’у, поселившемуся на кухне пару дней назад.
Заварив свежего чая он сел за ноутбук проверять почту (неотъемлемая часть утреннего ритуала). За стеной продолжались распри по поводу неубранной комнаты, невымытой посуды и ещё чёрт знает чего.
– Чтоб вы сдохли, – тихо произнёс Антоша, отхлебнув из большой кружки горячего чая.

* * *

Андрюша, слабо покачиваясь из стороны в сторону, висел на турнике спортивного уголка. Под ним была лужица экскрементов из его ослабевшего кишечника. На лице была гримаса страдания. Галина Валентиновна стояла напротив и молчала, придя с работы домой. Но молчала она не долго. Как только шок после увиденного прошёл, она вскрикнула с ужасом:
– Подлец! А штаны-то новые одел, дрянь такая! Нашёл в чём вешаться, так бы обратно сдала, а сейчас поздно уже, хуй!
Галина разводила руками и орала на тельце мальчика, как будто он был ещё жив, но он молчал.
– Ну вот и в чём мне тебя хоронить, а? Пойду у соседей спрошу, может коробка какая есть.
Галина Валентиновна вышла в подъезд и постучала в первую же дверь. Её хозяином был молодой человек лет 25, который и открыл ей.
– Здравствуйте, я ваша соседка из 116-ой, у вас нет коробки какой-нибудь, а то мне сына похоронить не в чем, — по-соседски спросила Галина.
– Я даже и не знаю, – опешил Антоша, не каждый день к нему соседи с такими просьбами захаживали, а если быть точным – то вообще никогда.
– Вы знаете, – вдруг сообразил Антоша, – а вам холодильник не подойдёт?
– Я думаю, подойдёт, а он вам что, не нужен?
– Нет, забирайте, он старый. Я себе новый купил.
– Ой, спасибо, я сейчас бомжей тогда к вам пришлю за ним. Дам им бутылку, они и заберут.

* * *

На пролёте между 4-м и 5-м этажом стоят два бомжа, между ними – старый холодильник с жёлтой дверцей. Оба бомжа пыхтят, опёршись о стены подъезда, у одного из них из кармана подранного пиджака торчит бутылка водки.
– Боря, может ну его нахуй? – с надеждой в глазах спросил один бомж другого.
– Нет, Федя, не по православному это, надо похоронить хлопца, тем более что заплатили нам уже – надо работу выполнить!
– Боря, ну от него же дерьмом воняет!
– Ну обосрался паренёк, все так делают! Я вот тоже так делаю иногда, а что?
– Слушай, а что если его в окно выбросить? Думаю, пролезет, гляди какое большое.
– А что, давай, а ну взялись!
Бомжи взялись за днище холодильника и стали поднимать к раскрытому окну. В конце концов холодильник исчез за окном и через пару секунд с грохотом рухнул на козырёк подъезда, чем напугал спаривающихся неподалеку котов. Один бомж перекрестил окно и сказал:
– Вот теперь правильно! Вот теперь по православному!
После процедуры похорон бомжи отправились в подвал, поминать усопшего. Повод у них был, средства тоже. На козырьке подъезда лежал старый холодильник с раскрытой жёлтой дверцей, внутри него – тело Андрюши в новых джинсах, воняло калом. Заходящее солнце прощалось с молодой жертвой собственных амбиций.

* * *

… Антоша приоткрыл один глаз, взглянул на часы, стоящие на столе, увидел на циферблате привычные 7-00 и тихо без эмоций произнёс: «Как в аптеке… блядь!». О дальнейшем сне не могло быть и речи, и Антоша принялся за утренний ритуал вставания с кровати и заваривания чая.
– Как плохо, – подумал он, – что в нашей стране так много бездомных детей-сирот и такие тонкие стены в старых хрущёвках.