Сергей Маслобоев : СОЛДАТСКИЕ ПРИКОЛЫ или мемуары старшего сержанта войск ПВО Часть 12

36.ЧЕРЕЗ ДЕНЬ ПОД РЕМЕНЬ.
Казарма первого подразделения оказалась непривычно пуста. Зам по тылу действительно всех свободных от боевого дежурства угнал на свою стройку.
-Товарищ старший сержант!-
встретил меня Проскурин. На его погонах блестели новенькие лычки. Был он теперь младшим сержантом:
— Мне приказано завтра с вами в караул разводящим идти.
-Когда сопли-то повесили?-
осмотрел я нового командира.
-неделю назад. Тем же приказом, что и вам старшого дали,-
смутился он.
-Разводящим, так разводящим,-
мне-то собственно было всё равно.
-Товарищ старший сержант, я первый раз разводным пойду.
-Первый, это – не последний,-
подмигнул я ему.
-Товарищ майор! Караул на инструктаж построен. Начальник караула старший сержант Маслов,-
доложил я Татееву. Он выслушал меня и сразу же прицепился к Проскурину. Но тот спокойно отвечал на все его каверзные вопросы. Устав сержант знал. Когда только насобачиться успел, чертёнок. А вот дальше начался полный абзац. За неимением людей караул-то собрали из полковых прихлебателей. Писарь, художники, киномеханик, все они были одного со мною призыва, то есть стариками. Но стариками вконец оборзевшими. У майора челюсть отвисала, когда кто-нибудь из этих гвардейцев пытался засунуть в карабин учебный патрон не тем концом. О знании своих обязанностей и прочего и говорить не приходилось.
-Смотри за ними! Мать их…,-
отвёл меня Татеев в сторону после инструктажа.
Дежурным по части заступил с нами командир роты связи. Капитан на разводе после моего рапорта долго ходил между рядами выстроившихся на плацу солдат. Потом неожиданно подошёл ко мне:
-Как вы себя чувствуете, Маслов?
-Здоров, как бык, товарищ капитан,-
улыбнулся я.
-Да!-
он снял шапку и вытер носовым платком шею, хотя было довольно холодно.
Не успели сменить батарейский караул, как сразу начались приключения. На площадке заряжания рядовой Глухов уронил патрон. Полчаса всем караулом мы по сантиметрам лопатили снег. К счастью патрон нашли.
Вечер прошёл нормально. Оставив за себя Проскурина, первую ночную смену на посты повёл сам. Сменив часового в штабе у знамени, мы подходили к артскладу. Замёрзли как цуцики. Душа стремилась в тёплую караулку. Но, что это? Тишина! Пересекли границу поста, а окрика с вышки нет.
-Смена на месте!-
остановил я идущих за спиной солдат и медленно пошёл вперёд один. Снег предательски громко скрипел под ногами. Жутко неприятное это занятие – вот так идти, не зная, что может случиться в следующее мгновение. Дело в том, что, когда человек засыпает на часах с заряженным оружием в руках, сон его очень тревожен и чуток. Первая реакция после пробуждения может быть абсолютно непредсказуема. Тут запросто можно
нарваться на пулю. Вот и вышка. Ступеньки скользкие.
Привалившись спиной к тёплой крышке прожектора и отставив карабин в сторону, часовой мирно посапывал во сне. Я, стараясь не шуметь, взял его карабин. Он тут же проснулся. Глаза округлились от неожиданности. Рот судорожно открылся, но вскрикнуть ему не удалось. Мой сапог с силой вытолкнул его с вышки. Полы шинели крыльями замахали в снежной пыли. Я спустился следом.
-Лёха! Не знаю, как получилось?-
он потирал ушибленное плечо.
-Для таких, как ты Я – начальник караула, а не Лёха! Может пристрелить тебя, паскуду?
-ты что?-
даже в темноте было видно, как он побледнел.
-Держи,-
бросил я ему карабин.
-Смена ко мне!-
позвал я остальных, и мы пошли вместе проверять печати.
Но если уж поехало, то жди дальше. На следующей смене уже другой умник, разряжая на площадке карабин, не проверив патронник. Сделал контрольный спуск. Грохнул выстрел. Все замерли.
-Дай сюда,-
отобрал я у него оружие.
-А что теперь будет?-
на меня смотрели испуганные глаза.
-Гильзу найди, придурок. А то будет ещё хуже,-
дело принимало нехороший оборот. Нужно было писать объяснительную за израсходованный патрон.
Проверив в пирамиде оружие, я позвонил по полевому телефону, доложив дежурному по части о случившемся, и стал ломать голову, как бы лучше всё это изобразить на бумаге.
В коридоре послышался какой-то шум. Не успела до конца открыться дверь, как картина предстала во всей своей ясности. Караульные, столпившись, наседали на Проскурина. Чего уж тут непонятного? Эта публика, считавшая себя дедами, не хотела подчиняться шнурку, даже, если этот шнурок и младший сержант. Я, не раздумывая ни секунды, влепил сапогом в живот первому, ближе всех стоявшему ко мне. Он моментально сложился пополам и сполз по стенке.
-Ещё желающие есть?-
шагнул я к остальным. Все испуганно попятились.
-Командуй, сержант!-
не поворачивая головы, закричал я на Проскурина.
-Чистить оружие! Потом заступающей смене отдыхать, остальным уборка помещения,-
громко приказал разводящий.
-Карабины после чистки проверять буду сам!-
хлопнул я дверью.
В комнате начальника караула было не продохнуть от моих папирос. Нужно открыть форточку, но подниматься со стула не хотелось. В коридоре под окрики Проскурина слышался звон вёдер и шлёпанье мокрых тряпок.
Как такое могло получиться? Когда успела вырасти эта погань. Ведь мы же с ними одного призыва. Вместе сопли утирали в карантине. О господи! Сколько потом ещё в жизни мне приходилось встречать таких шустриков, ничего не затрачивающих, но так умеющих устраиваться в жизни. Иногда так хотелось вернуться в то далёкое время, когда вот так сапогом за одну секунду можно было решить проблему. Потом всё стало значительно сложнее.
Резкий звонок заставил вздрогнуть.
-Проскурин! Ко мне!-
схватив карабин, мы выскочили на улицу. За воротами стоял командир полка и дежурный по части.
-Товарищ полковник! Во время несения службы в карауле произошло ЧП. Рядовой Лучко при разряжании карабина совершил непроизвольный выстрел. Начальник караула, старший сержант Маслов,-
взял я карабин к ноге.
-Капитан, осмотрите караульное помещении, а мы с сержантом поговорим,-
шагнул вперёд командир полка.
-А надымил-то,-
открыл он форточку в комнате начкара и стал устраиваться на стуле.
-Садись сержант,-
показал он рукой на топчан:
-Чего невесёлый такой?
-А чему радоваться, товарищ полковник? Это не караул, а сборище недоумков.
-А ты у меня на что? Понимаешь, в полку имеется два воинских звания. Командир полка и сержанты. Все остальные являются передаточным звеном от вторых к первому. И если что-нибудь не так, значит, кто-то из двух не тянет,-
ему видимо хотелось пофилософствовать.
-Это я уже слышал, только в другой интерпретации. Маршал жуков говорил о сержантах и министре обороны. А про полковников он как-то забыл упомянуть,-
мне не очень нравилась эта задушевная беседа.
-Это же где ты так подковаться успел?-
удивлённо уставился на меня командир полка.
-В госпитале библиотека была хорошая, и времени достаточно.
-Угостил бы ленинградской папироской,-
он улыбнулся.
-Кончились,-
я резко задвинул ящик стола, в котором лежала пачка Беломора.
-Выкладывай, чего тебя дёргает?-
он вдруг стал серьёзным.
-Товарищ полковник! Ведь с вашей подачи эта погань возросла. Вы же с ними по утрам у штаба за руку здороваетесь. Я сам видел. Всех по именам знаете. Любимчиков наплодили. А службу кто править будет?-
мне не страшно было говорить ему всё в глаза. А что он мог со мной сделать? На губу отправить? Так и там жить можно. Дело-то привычное.
-Вот что,-
полковник, не перебивая, дослушал всё до конца:
-Завтра мы карантин переводим по подразделениям. Сформируем караулы из молодых солдат. Вот ты и готовь себе пополнение.
-Хрен редьки не слаще,-
попытался я подвести итог разговору.
-Не забывайтесь, товарищ старший сержант!-
прикрикнул на меня командир полка, поднимаясь со стула:
-Усилить бдительность. Посты проверять каждый час. Объяснительную за израсходованный патрон завтра передать начальнику штаба.
-Есть!-
я уже стоял на вытяжку, тупо глядя прямо пред собой.
В следующий караул заступили с салабонами. Проблемы лезли одна на другую. Но пацаны старались во всю. А главное, это мой разводящий. Сержант оказался со стержнем. Уже на шестой караул я первый раз умудрился поспать, уступив всю полноту власти Проскурину. Караул постепенно превращался в то, чем он должен был быть. Так за службой и встретили Новый год. Время шло. Оставалось только дождаться возвращения друзей со стройки.

37.ДРУЖБА ДРУЖБОЙ, А СЛУЖБА СЛУЖБОЙ.
-Проскурин! Узнал в штабе, кто дежурным по части заступает?
-Так точно, товарищ старший сержант.
-Кто?
-Капитан Пассика.
-Ну, ёлки зелёные. Не было печали, так черти накачали,-
уж с кем, а с этим не только стоять наряд, но и встречаться-то лишний раз не хотелось. Завтра мужики должны со стройки вернуться, а тут, не дай бог, ещё пакость какая-нибудь произойдёт. Человек был уж слишком липкий. Подчиненные для него существовали лишь в том смысле, в каком можно на их спинах делать собственную карьеру. Начальство же он просто боготворил. Его официальная должность именовалась начальник штаба первого подразделения. Штаба в подразделении не было, а начальник штаба был. Можно себе представить такое? Умеют же устраиваться люди. Да и куда было его девать? К технике на пушечный выстрел не подпускали, потому что не только необразован, но и туп был до безобразия. Кстати, это – мнение самих офицеров РТЦН.
Ну и хрен с ним. Пассика, так Пассика. Дело-то привычное.
На инструктажах Татеев лютовать перестал. От Проскурина окончательно отцепился. Про меня и говорить нечего. Стариков он обычно не трогал. Пополоскав для порядка мозги солдатам, отпустил нас с миром.
Сходили, как положено, в санчасть. Полковой доктор, как обычно, не взглянув ни на кого, экономил зелёнку, подписал акт о состоянии здоровья караула.
И вот выстроились на развод. От штаба решительной походкой маршировал Пассика.
Я последний раз осмотрел своих бойцов и набрал побольше воздуха в лёгкие:
-Штык! Примкнуть! Равняясь! Смирно! Для встречи слева на кра-ул!
Печатая шаг, пошёл навстречу. Не доходя до него двух шагов, остановился:
-Товарищ капитан! Караул и суточный наряд на развод построены. Начальник караула, старший сержант Маслов.
Начался тщательный осмотр каждого, стоящего в строю. В руках дежурного по части замелькала металлическая линейка, предназначенная для того, чтобы измерять и сравнивать с уставом расстояние от нижнего края шинели до земли. Неизвестно, сколько бы это могло продолжаться, но тут на плацу появились два полковника.
Ещё с утра весь городок знал, что к нашему командиру полка с Дальнего Востока приехал друг, командир такого же зенитно-ракетного полка. Старшие офицеры подошли к строю. Пассика в позе прачки приставлял свою дурацкую линейку к шинели очередного солдата и, не заметив начальства, команду не подал. Я же промолчал умышленно.
Для начальника штаба первого подразделения такой промах мог обернуться инфарктом.
Но высоких командиров сейчас видно строевые условности не интересовали. Если наш полковник был в норме, то дальневосточник явно подогрет, как следует. Ну и что же? Дело обычное. Друзья встретились.
-Вы – начальник караула?-
обратился дальневосточник ко мне.
-Так точно! Начальник караула, старший сержант Маслов.-
Вытянулся я.
-А как у вас, товарищ старший сержант, построена система паролей для смены в караульном помещении?-
у полковника было явно хорошее настроение.
-Как обычно, товарищ полковник. Пароль и отзыв – название городов. Например: Одесса – Курск или Ленинград – Москва,-
вообще-то кому нужны эти пароли? Все начкары прекрасно знали друг друга.
-Ну, это – консерватизм,-
повернулся он к дежурному по части:
-Придумали бы что-нибудь новенькое, оригинальное, чтобы противнику разгадать было сложно.
-Брось чудить. Пошли,-
потащил наш командир полка своего друга за локоть.
Ну, пошутил человек и ладно. Так бы отреагировал кто угодно. Кто угодно, но только не Пассика.
-Есть! Товарищ полковник! Подумаем,-
закричал он вслед начальству, прогибая спину.
Творческая идея запала капитану в душу. Даже, так любимое им прохождение строем караула и наряда по плацу, на этот раз было скомкано.
Сменив в караулке батарею, начали править службу и о разводе быстро забыли. Ночь шла, как обычно. Единственное удивляло, что до утра окно комнаты дежурного по части было ярко освещено.
-Чего этому дураку не спится?-
пожимал плечами Проскурин, докладывая мне после каждой смены.
Утром позвонил с вышки часовой:
-Товарищ старший сержант, наши со стройки вернулись. Машины через КПП проехали. У штаба остановились.
И тут же затрещал зуммер полевого телефона.
-Лёха, Пассика к тебе направился,-
скороговоркой выдал дежурный по штабу сержант и сразу же повесил трубку. У меня даже не было времени поблагодарить за предупреждение. Раздался звонок.
Мы с Проскуриным схватили оружие и выскочили на улицу. У ворот стоял Пассика. Рядом с ним раскачивался, безуспешно пытаясь сохранить устойчивое вертикальное положение, Андрюха без ремня.
-Вот! Начкар! Принимай друга на содержание,-
злорадно захихикал дежурный по части.
Заперев за сержантом Барановым дверь камеры, я положил ключ в карман и, проводив капитана до выхода, посмотрел, как он пошёл к штабу. Потом, быстро вернувшись, выпустил Андрюху, и мы вместе уселись в комнате начкара.
-Где это ты так?-
не смотря ни на что, мне было приятно снова увидеть друга.
-Когда ехали, у переезда застряли. Пивка попили,-
ему сейчас все люди были братья.
-Да! Одним пивком тут не обошлось,-
смотреть на него без смеха было невозможно.
-Чего прицепился? Лучше бы пожрать чего-нибудь сварганил,-
ему, наконец, всё-таки удалось принять устойчивое вертикальное положение.
А через пять минут Андрюха, слопав мой доппаёк, выпив графин воды и укрывшись моей шинелью, храпел в комнате начальника караула так, что даже крысы перестали нас беспокоить.
Караул уже подходил к концу, когда опять звякнул зуммер телефона.
-Лёха! Пассику встречай,-
быстро проговорил дежурный по штабу и отключился. Я пинками поднял Андрюху с моего топчана и погнал в камеру. Он, подлец, по дороге успел осушить ещё один графин воды.
-Товарищ капитан! За время несения службы в карауле происшествий не случилось,-
встретил я дежурного по части у входа.
-Откройте камеру, товарищ старший сержант,-
прошёл он мимо меня.
Андрюха со страдальческим лицом сидел на корточках в углу.
-Баранов! Командир подразделения будет сам с вами разбираться. Сейчас приказано вас отпустить. И почему он только возится с такими разгильдяями?-
капитан зло засверкал глазами. Андрюха медленно поднялся, сделал шаг к выходу и вдруг
во всю глотку заорал на меня:
-Сволочь! Друг называется. Ни глотка воды! Ни крошки с утра во рту не было! Отопление в камере отключил!
Меня парализовало от такой наглой неблагодарности.
-Я всегда знал, что старший сержант Маслов – принципиальный командир,-
уважительно посмотрел в мою сторону дежурный по части.
Но приключения этого дня ещё не закончились. Через десять минут после того, как выпустили Андрюху, опять раздался звонок. У ворот в присутствии капитана Пассики два солдата держали под руки в хлам пьяного прапорщика Поперечного. Шинель на нём отсутствовала. От рубашки остались одни клочья. Ботинки были обуты не на ту ногу.
-Коля! Родной! Где тебя так?-
посочувствовал я ему уже в камере.
-Лёха! Бля! За женщину заступился,-
всё-таки узнал он меня, когда, засыпая, сползал по стенке.
Вот и последний звонок. Нас пришёл менять караул второй батареи. Не успел я открыть дверь, как новый начкар сержант Гулиев упал прямо на пол в коридоре и забился головой о доски в припадке истерического смеха.
-Да, что с тобой, Гулик?-
тряс я его за плечо. Но он не мог вымолвить ни слова. Потом, усилием воли как-то взяв себя в руки, протянул мне парольный бланк.
Да! Ёлки зелёные! Не зря у дежурного по части капитана Пассики всю ночь горел в комнате свет. Думал человек долго и основательно. Чтобы можно было ощутить всю стратегическую широту полёта офицерской мысли, цитирую написанное на бланке дословно.
ПАРОЛЬ: Вы здесь не видели бабушку с двумя мешками?
ОТЗЫВ: Только что уехала на попутной машине.
Теперь настала моя очередь в припадке истерического смеха биться головой о пол.