Миша Розовский : Вторник Влада Почечкина

Почечкин переложил потрёпанный портфельчик в другую руку, переступил с ноги на ногу, вздохнул и приготовился штурмовать метро-поезд, который должен был отвезти его в один из, так называемых, спальных районов города. Города, что никогда не спит.

В вагоне, привыкший ко всему Почечкин, не обратил внимания ни на дурно пахнущую бабку прижатую к нему толпой справа, ни на сизого мужика слева, ни на бритоголового придурка спереди, врубившего в наушниках какой-то очень тяжёлый рок, с громкостью позволявшей ближестоявшим насладиться воплями кастрируемого, наверно, солиста.

Вообщем самый обычный нормальный вторник. Часть — «возвращение домой с ненавистной работы». Владик Почечкин не любил свою работу Маленького финансового аналиста в Большом Пребольшом Банке, но квартирная ипотека, машина в кредит и поездки на недорогие курорты пару раз в год заставляли о себе позаботиться.

«Если бы только к следующему году Барыкина ушла на пенсию, то можно побороться за освободившийся у окна кубик», — мечтал Почечкин, представляя как он наслаждается видом соседней кирпичной стены склада готовой продукции обувного комбината. Вид конечно не ахти, но у других и того не было. Ради этого стоило жить и бороться.

Потом мысли плавно перетекли на новую резину, на летнюю дачу для детей, на предстоящий через несколько дней визит к тёще, с которой у Почечкина были лояльные, но холодные до заморозков, отношения.

Ровно в шесть тридцать Владик уже открывал своим ключиком дверь своего не большого, выстраданного, но уютного жилища. Снимая в прихожей обувь, Почечкин втянул носом запах свежих опилок; запах был ему приятен.

Владик прошёл в кухню. Одновременно распутывая узел галстука и открывая холодильник, он позвал жену. Та отозвалась из спальни, напомнила ему, что бы он не пил воду из бутылки, а взял стакан. Почечкин разумеется не обратил никакого внимания на слова жены, да и она, впрочем, говорила их уже лет десять как. На полном автомате.

-- Как дела на работе? — приветливо спросила Галина, появляясь в дверях.

Почечкин не удосужил её ответом, которого она и не ждала. Это был просто обычный вечер дома, ритуал в своём роде.

-- Где Гриша и Алёнка? — равнодушно спросил Влад о детях и жена равнодушно же ответила ему, — Гуляют…

Потом Почечкин направился обратно в гостинную. Ногам было приятно ступать по свежим и мягким опилкам. «Хорошо, всётаки, дома», — подумалось Владу.
Он включил телевизор и уставился на очкастое мурло важного диктора серьёзной передачи. Сегодня диктор сочувствовал пенсионерам.
Прямо напротив телевизора крепился на специальных дугах большой, в человеческий рост, проволочный барабан, куда, сняв носки и рубашку с брюками, забрался Почечкин. Забрался и побежал бегом от инфаркта. Тренажёр, так же купленный в кредит, обеспечивал малоподвижного финансиста необходимым движением.

Из душа показалась жена. Её аккуратные, но короткие ножки мягко ступали по опилкам, а красивая коричневая шубка отливала здоровьем. С удовольствием сощурив и без того маленькие глаза, Галина подобралась к кормушке и счастливо набила рот кормом.

-- Владик, много не бегай, скоро спать, — сказала она мужу, её щеки хорошо были видны Владику со спины, а маленький хвостик удовлетворённо подрагивал.

Почечкин вылез из колеса и направился к поилке. Попив, Владик взглядом хозяина обвёл гостинную. Особенно ему нравилась задняя стена — окно: по специальному владикову заказу вся стена была прозрачной. Предмет гордости Почечкина вставший ему в копеечку.
Тут он заметил за прозрачной стеной два лица. Лица, принадлежавшие мальчику и девочке, были огромны и занимали всю стену-окно. Чем-то эти лица были знакомы Владику, он даже немного напрягся, пытаясь вспомнить кому они принадлежат, но в это время Влад почувствовал, что настало время для очередного совокупления и отвлёкся.

Тринадцатилетний Гриша Почечкин и его девятилетняя сестра Алёнка ежали на животх и увлечённо наблюдали за жизнью в аквариуме Там жила пара хомячков. Все стенки хомячкового дома были закрыты картонкой, дабы не смущать животных, лишь одна оставалась открытой.

Дети прижались носами к стеклу и наблюдали как забавные зверьки пьют, кушают и бегают.

Вот один, который покрупнее, вылез довольный из своего крутящегося колеса и потопал к перевёрнутой бутылке-поилке, висящей на одной из стенок. Дети так и покатились со смеху: попив, хомячина, очень уж смешно, совсем по хозяйски, по-человечески, оглядел своё жилище. Затем он подобарлся к самке и, с бешенной скоростью, начал с ней совокупляться.

-- Гриш, глянь, чего они делают? — спросила брата Алёнка.

Гриша знал ответ, но не стал вдаваться в подробности.

-- Играют они так, Алён, — солидно ответил брат, — ладно пошли уже… скоро восемь, родителям завтра на работу...

Алёнка было заныла.

-- Ох скорее бы вырасти, чтобы самой себе быть хозяйкой, — вслух размечталась девочка.

Впереди у неё была целая жизнь.