Иностранец : Дедовщина или как я пиздился в армии

После полугода учебки мы приехали в строевую часть. Всем было известно что там нас ждёт дедовщина. Я так понимал что дедовщина заключаецца в том что тебя заставляют работать а если откажешься то пиздят. Ясное дело что тех кто проявит себя как лох могут зачмырить до полного ахтунга, шифровал себе я. Положение осложнялось тем что драться я в общем-то не умел. То есть я немного занимался карате и при необходимости участвовал в уличных драках, но необходимой для настоящего бойца быстротой движений я не обладал. По-настоящему быстро я умел только читать и как ни странно, это мне пригодилось.
По приезду в первый день нас никто не пиздил. Я был несколько удивлён, так как ожидал что наш дух попытаюцца сломить немедленно. По ходу когда у нас выдалась свободная минутка я обнаружил на стене казармы и очень быстро прочитал наклеенную выписку из приказа или какой-то там хуйни о том как пару месяцев назад в нашем полку трём дембелям из предыдущего призыва дали по три года дисбата за то что они жестоко отпиздили салабона. Я понимал что деды теперь должны бздеть дисбата как огня и моя уверенность в себе резко возросла. Вторым фактором, который придавал мне силы был тот, что в нашей роте и на нашем же этаже постоянно находился дежурный по полку офицер. Ясен пень что если б кого из салабонов замочили то офицеру бы приснился песдец. Так что, прикидывал я, если будут убивать – буду орать, хуй с ним с позором.
Через пару дней в столовой я по примеру дедов расстегнул верхнюю пуговицу чтоб жрать было вольготнее. Сидевший напротив дедушка-казах сделал мне замечание. Я тактично объяснил что мол мне так удобнее. Он настаивал. Кароче в ходе эскалации конфликта я послал дедушку нахуй. При всей тусовке. В столовой было полно офицеров так что ясно было что разборки будут вечером в казарме.
Я самонадеянно поленился подготовить какое-то оружие. То есть я пытался найти чего-то тяжёлого но как назло как-то ничего под руку не попалось. Ножа у меня тоже не было. В общем вся надежда была на русский авось. Разборка почему-то долго не начиналась. Я сидел в Ленинской комнате и уже кропал письмо друзьям о том какие наши деды чмошники. Тут зашёл другой воин, тоже дедушка, как и оскорблённый казах. Он был ниже меня ростом, чуть медлителен в движениях из-за усердных преддембельских занятий культуризмом, а кроме того, носил очки. Этот балбес не снимая очков направился прямо ко мне и надменно спросил:
- У тебя что, здоровья много?
Ввиду того что дежурный офицер сидел почти в соседней комнате, вопрос показался мне глупым. Это ж не то место где можно ОТНЯТЬ ЗДОРОВЬЕ, типа как на малолетней зоне забивают.
Поэтому я ответил просто:
- А ты что, доктор, что тебя ебёт моё здоровье?
После этого события развивались стремительно. Очкарик-культурист сказал какую-то очередную хуйню, на что я встал и ёбнул его кулаком в нос. Удар получился не очень но очки разлетелись на две части. Тут ленинская комната начала заполняться дедами, которые пригласили меня для продолжения беседы в парашу, то есть туалет. Мы прошли мимо дежурного офицера и вошли в парашу. Боковым зрением увидев сбоку за за дверью оскорблённого казаха (который был выше меня и тяжелее килограмм на 15) я тут же ударил его тычком пальцев в горло. Этот удар тоже не особо получился, после чего я как спартанец отступил в узкий проход между умывальниками и стеной где меня одновременно могли пиздить только двое из толпы. Этими двумя естественно были оскорблённый казах и второй потерпевший – культурист и бывший очкарик. Они друг другу здорово мешали. Я потихоньку защищался. Тут наконец-то прострелила информация, прочитанная мною на стене – в парашу ворвался очередной дедушка – дежурный по роте сержант (не путать с офицером) и вклинившись между бойцами остановил драку.
- Ага, блять, бздишь за свой дембель, - удовлетворённо подумал я. Калькулятор у меня в башке, до тех пор интенсивно просчитывавший развития событий, временно отключился. Бывший очкарик жалким голосом сказал мне : «Этого я тебе никогда не прощу». И все стали умываться.

Через два дня была генеральная уборка казармы. Старшина роты, по неизвестным мне причинам не любивший моего нового друга культуриста, поставил меня с ним вдвоём на уборку туалета. По понятиям, разумеется, дедушка должен был бы наблюдать а я – мыть. Но в туалете мы были одни. Поэтому каждый вымыл свою половину. Я протащился как хуй по стекловате.

Я сейчас по ходу вспоминаю эту хуйню и думаю – что бы я сделал иначе. Как ни крути, а того культуриста я бы наверное покалечил какой нибудь железной хуйнёй обёрнутой в портянку или газету. Жизнь и Голливуд научили предусмотрительности и жестокости.