Маня Графо : Вечер у фонтана

Меня будит нежный голос жены, молотом долбящий в висок:

- Саш, Саааша! Ну что ж такое… САША!!!
- Чего?

Голос хрипит. Очень хочется полежать вообще-то. В ушах гул. Разве ж можно так будить уставшего человека? Жена что-то спрашивает. Вот откуда женщины берут столько вопросов? Заменили б их на минеты – цены б им не было… Что-то спрашивает опять.

— Саш!!! Ты издеваешься, что ли? Я говорю: что с машиной? Капот весь кровью залит, ты слышишь меня вообще?

Капот?? Какой к херам капот? КА-ПОТ. Древнеегипетское что-то. Мумия фараона Ка-Пот. Так. Нет, не то. Машины. Ага.

- Так. Ты не ори. Что значит залит?
- Кровь, Саша. На капоте кровь! Вы сбили, что ли, кого-то вчера? Нам в школу ехать, а все залито! Саша, что случилось?!

Вчера. Она говорит, вчера. И говорит, сбили. То есть много человек было вчера. А что ж тогда я так нажрался-то. С чего, главное, если много человек. А, так может, не много. Вот Серега был точно. Кто еще-то? Девчонки какие-то местные. Но они вроде не пили. Или пили? Пили-пили-пили-пили. Мобильник звонит что ли. Отбой, я пока не готов. Так. На чем мы остановились?

- Саш, мы поехали, короче, а то опоздаем. Вернусь – поговорим.

Ушла, что ли. Хорошо, ушам стало свежо и прохладно. С другой стороны, источник информации. Источник, источник… А был ведь какой-то источник, кстати. Или истопник? Гопник? Ленин и печник. Лена? Не-не, Лены точно не было. Не могло, сука, быть! Мы же не в Питере! Ну вот, теперь уже все гораздо яснее. Значит, сбили не Лену. Сбили-ебили. Не, невозможно вот так отвлекаться.

Мы же сначала хотели просто поесть культурно. Пошли, взяли мяса с пивом. Посидели хорошо. Потом Серега сказал:

- Чего-то не хватает.

И мы поехали в магазин. Взяли еще пива и виски, загрузили в машину.
Потом почему-то нам захотелось в клуб. Настроение было бодрое, боевое. Клубы здесь херовые, бабы страшные, пидаров полно. Приехали в «Акву». Бляди жуткие по диванчикам, педики танцуют. Вот чего, спрашивается? Серега сказал, что вон тот в белой маечке нехорошо на него посмотрел. А, нет, на меня нехорошо посмотрел.

Дальше, помню, охрана нас выносит. Бережно. Складывает на поребрик. Желает хорошего и безопасного пути домой. Серега все порывается драться, но запал уже не тот. Устал все же. Брезгливо отшвыривает рваную белую маечку. Со стразиками. А жена еще говорит, я алкоголик. Какой же я алкоголик, если помню такие детали?

Да. А вот откуда косяк-то потом взялся. Хороший главное такой, свежий. Очень свежий вообще. А, охраннику на стоянке дали денег, за то, что хорошо охранял. А купюры у нас только в тысячу найра – многовато, в общем. Охранник и сам это понял. Сдачи, говорит, нет у меня, а вот возьмите на сдачу. И протягивает косяк. А еще говорят, нигерийцы тупые. Душевные, добрые люди!

Сидим на капоте, затягиваемся. Пивом запиваем. Вокруг что-то шумит, шуршит, скворчит, верещит – ночная Абуджа. Смотрим в небо. Серега говорит:

- О, смотри.
- Чего?
- Видал комара? С нас ростом!

В неверном свете луны, действительно, пролетело что-то большое. Птица, наверное. Но я спорить не стал – комар так комар. Мне совершенно не хотелось спорить, а хотелось всех любить: птиц, летучих мышей и даже таких вот больших комаров.

Потом мы как-то проголодались. В Абудже только в одном месте можно пожрать в два часа ночи. Когда мы туда доехали, то уже так устали, что решили никуда не ходить. А поспать сначала, в кузове. У Хайлакса вообще удобный кузов. Мешали, правда, бутылки и Серегина нога.

Открыл глаза. Рассвет. Участливый взгляд двух пар глаз. Полиция.

- Ребята, вы в порядке? Может, помочь надо?
- Спасибо. Нам очень хорошо!
- Вы бы отъехали, пока вам полмашины не снесли.

Вылез, осмотрелся – встали мы на повороте. Перегородив кузовом почти всю полосу. Да, неаккуратно как-то. Растолкал Серегу. Он стал уверять, что ключи у меня. Но у меня их не было. Также обнаружилось, что нет денег и мобильников. Полицейские сочувственно похлопали по плечу, покачали головами. Что ж, мол, в кузове-то так легли. Подходи, мол, кто хочешь, бери, что хочешь. Говорю же, душевные и добрые люди. А еще говорят, полиция тут только взятки берет. Вот сколько бухой езжу – всегда одно только сочувствие.

В общем, ключи все-таки нашлись у Сереги. И мы поехали обратно к клубу искать остальное. Как-то уверенно поехали, и так же уверенно нашли: прямо на земле все валялось, до последней найры. По мобильнику моему кто-то проехал, слегка он был раздавлен, но все равно работал. А еще говорят, в Нигерии криминал. Где он, где, этот криминал?

Обрадовались мы и поехали домой. А есть тут у нас перекресток с круговым движением, а в центре – такой типа фонтан. Он же источник. Только он никогда не работает. Довольно высокий, в виде такого цилиндрического х… цветка, короче. И выложен он кафелем. И Серега сказал, что на туалет похоже. Надо же, мол, сколько ездил вокруг, а никогда не замечал. И пошел туда. Не успел я его остановить. А он быстро назад пришел – рука в крови по локоть. Порезался об этот самый кафель. Я, главное, положил его на капот, руку обработал виски, бинтом даже замотал, Серегу полуживого буквально на руках втащил к его жене — а она так строго на меня посмотрела! Вот так посмотрела, как будто прям не знаю что!

— … Саш, САША! Ты расскажешь мне, наконец, что случилось? Чья кровь на капоте?

Я открываю глаза. Икаю осмысленно.

- Ты не волнуйся. Я все вспомнил. Серегина.

Жена бледнеет заметно. Хочет уже к Серегиной жене бежать. Пришлось ей рассказать про фонтан. А она спрашивает:

- А где твой шлепанец второй, кстати?

Ну вот что ты с ней будешь делать. Всегда найдет, чем поинтересоваться. Ищем — нет нигде шлепанца, как испарился.

А где-то через неделю еду я мимо того самого фонтана, а вокруг него девки в национальных костюмах пляшут, камера, свет, мотор, все дела – кино снимают. И тут меня прямо осенило: что-то я тут забыл. Точно, что-то забыл. Не помню только, что. Вылезаю из машины, подхожу — и вижу, шлепанец мой, лежит себе аккуратненько, подзапылился только слегка. Слетел, стало быть, с ноги, когда я Серегу спасал. А еще говорят, в Нигерии тащат все, что плохо лежит. Прекрасная, гостеприимная страна!