r777 : Я выйду на следующей.

Убегаю от безумья
Дребезжащего трамвая.
- Что? Не слышу?
Нет, не знаю...
Время кончилось вчера.
(дуэт ТаМань)
Шелестящий влажными колесами по упругой лунной дорожке рельс прошел очередной трамвай. Смачно чпокнула под мокасином улитка… Романтика…
Протопал мимо совсем маленький, еще несмышленый бомж, методично заглядывая в урны, по щенячьи радуясь стеклянной пивной бутылке и с патриотической ненавистью раздавливая банки из-под «яги».
Чу… какой-то шорох в придорожных зарослях сирени. Маякнули два мелких желтых катафота глаз метнувшегося под ноги безумного кота. Вслед за ним из кустов на неокрепших ножках на свет уличного фонаря выполз запоздалый десантник. Щурясь на неожиданную иллюминацию, гражданский воин стряхнул с берета кирпичную крошку, постоял с полминуты и скрылся за углом круглосуточной стекляшки. Несколько мгновений тишины и отчетливое «за ВДВ!» залило веселым журчанием. Несмелой ящеркой из-за угла показался ручеек, набирая силу, на глазах превращаясь в мощного, генно-модифицированного Балтикой №3 питона.
Хорошо-то как!
Это наше лето, детка.
Вот кому это я сейчас сказал? Какая «детка», если я в жизни так никого не называл? Что за ответ должен последовать на эту фразу. Йо! «Le agradesco, oh conde» — и вот вам либретто «Юнона и Авось» для клубного ремикса. Слова в этот вечер не должны пропадать зря. Не то настроение.
Воздушной пиранью рассекла небо летучая мышь. Эти милые рукокрылые молнии особенно доставляют своим лояльным отношением к людям. Это же чистое мумиё и ничего больше! Ни одной изгаженной сорочки, ни капли помёта на голову «к деньгам»! Зигзагом поделен полнолунный блин и вот ты незаметно для себя уже напеваешь Poison Купера.
Пожалуй, будет еще одна сигарета… Еще одна остановка. Как там в детстве: «Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы. Ехал поезд…» Точно, ехал. По позвоночнику скользнули невидимые пальцы и фильтр сигареты отозвался на языке соляной батарейкой. Сколько отсюда? Четыре остановки «трамвай пятерочка». Да, четыре, до той самой остановки, на которой вагоновожатый теперь не открывает для меня двери…
По ноге чиркнуло чем-то неприятно мокрым. Чиорт! Я сам чуть не ссыкнул от неожиданности.
По ноге елозило слизняком носа коричневое волосатое насекомое, некогда классифицированное, как собако пекинес. Эти создания, предрасположенные к ожирению, всегда вызывали у меня двоякое чувство сострадания и отвращения. Люди-пекинесодержатели! Как вы умудряетесь своего четвероного, по умолчанию друга, превращать в мохнатого опарыша? И портить мой вечер. Пес, ты вспугнул мой трамвай! Возможно, последний…
Шлепанье тапочек по асфальту и невнятное кудахтанье заставило меня обернуться. Вот она, внезапная звезда остановки. Хозяйка пекинеса, эдакая «графиня Вишня», порвала расхожий шаблон о похожести хозяев и их питомцев. Худенькая, годиков так 30ти-50ти, в меру шерстяная в положенных местах, одета почти «на выход», неоновый мэйк ап, но в тапочках. И нос сухой.
Тем временем собак отползла от меня на полметра, в задумчивости остановилась и, даже не делая попыток присесть, начала натуральным образом прудить. За ВДВ, йоптваю… А может они все-таки похожи с хозяйкой? Скорбно осмотрев свое творение, пекинес начал переставлять невидимые лапки. Четыре шажочка = два мокрых отпечатка в пыли асфальта. Еще четыре и плюс два… Теоретические лапы на 50% подтвердили свое физическое существование. Это откровение каким-то образом заметно улучшило мое настроение, собачья сырость в полуметре от меня разрушило пентаграмму официоза между двумя незнакомыми людьми и я, с доброжелательной улыбкой, посмотрел в глаза поравнявшейся со мной хозяйке псины.
- Дамочка, разрешите пнуть вашу собачку? Такое настроение пропадает!
Женщина, повернувшись лицом в полный фас ко мне, сделала по инерции еще один шаг вперед. Тапочек правой ноги без единой брызги опустился в лужицу.
-Эмбарго!- неожиданно низкий альт голоса «графини» разрушил смысловую нагрузку произнесенного.
- Извините?..
- Эм-бар-го! – на этот раз отчетливо, по складам произнесла дамочка. И, взглянув на правую ногу в луже, уже помягче добавила: — Блять!
***
Они ушли. Псина на двух лапах и агузарова.
«Странная парочка»,- подумал я.
- И очень подозрительная,- голосом Глеба Жеглова поддакнул из-за урны юный бомж.
- Это ничего. Главное, что на свете есть настоящие друзья, правда же? – мягкая плюшевая лапа легла мне в ладонь и требовательно потянула в сторону. – Пойдем домой, а?- и Чебурашка лихо поправил голубой берет, стряхивая последние крошки красного кирпича с легендарного головного убора…