БЕГЕМОДЪ : СТРАХИ НА БЕЙКЕР-СТРИТ

— М-да, — раздался в утренней тиши скрипучий голос, — ну и как это все понимать?
— П-простите, Х-холмс, ч-что вы имеете в виду? – тонким хриплым голоском донеслось из-под вороха подушек.
— Что вы сотворили этой ночью с миссис Хадсон, мой друг? – не унимался скрипучий.
Такой странный вопрос очень быстро поднял небритого и хмельного доктора Ватсона с постели. С трудом размежив опухшие веки, доктор тщетно пытался сосредоточиться, но так и не смог ничего придумать в ответ. Поэтому осторожно спросил:
- А с-с-собственно что с ней? И почему вы меня об этом спрашиваете?
- А потому, мой уважаемый друг, что у вас на голове ее парик!
Доктора Ватсона чуть не разбил паралич. Он судорожно провел рукой по голове и обмер от ужаса. Там действительно что-то было! Доктор медленно стащил со своей головы седые волосы квартирной хозяйки и тупо уставился на кокетливо повязанный оранжевый бантик.
- Ч-ч-что с ней, Холмс? – голосом мертвеца прохрипел Ватсон.
- Вот это-то я и хочу узнать от вас. Статья по вам плачет. Очень нехорошая статья…
- Холмс, дружище, ради всего святого, в чем, собственно, вы меня подозреваете?- нервно заерзал на кровати доктор.
- Давайте по-порядку, — скосив глаза на парик, продолжал сыщик, — что вы помните о вчерашнем дне? Скажем… с утра?
Доктор с силой потер виски и прикрыл глаза. Память улиткой возвращалась к нему, но что-то неуловимо противное мешало вспомнить все и до конца.
- …Н-ну вчера мы успешно закончили дело о пестрой ленте. Рональд Аден, который задушил свою старшую дочь лентой с надписью «За Януковича!», погиб. Его убили павиан и гиена, незадолго до этого купленные им же на птичьем рынке. Младшая дочь жива. Это она принесла нам вчера гонорар. Потом… Потом мы послали миссис Хадсон за ящиком «Джона Уокера». А… а дальше я не помню.
- А вот теперь, мой друг, выслушайте меня очень внимательно! – нахмурив брови строго начал Холмс. – Проснувшись сегодня раньше обычного, я позвал миссис Хадсон. Ответа не последовало, чего никогда с нашей квартирной хозяйкой не случалось ранее. Я решил поискать ее на кухне. Спустившись в холл я застал ужасную картину: все старинные гобелены и мой секретер какой-то подлец густо вымазал овсянкой. На полу среди бутылочных осколков и битого хрусталя я нашел разорванное воскресное платье миссис Хадсон. А неподалеку – ее бюстгальтер и голубые рейтузы в оборочках. Подняв рейтузы я обнаружил в них прорезанную садовыми ножницами дырку. И это на интимном-то месте! Но самое главное – на всей одежде были явно видны следы свежей крови!!! Что скажете, уважаемый?!
- Хо-о-олмс!!! – отчаянно и безнадежно всплеснул руками доктор Ватсон – Холмс!!! Но я ровным счетом ничего не помню! Может быть это опять происки профессора Мориарти?
- Может и Мориарти. Но парик миссис Хадсон почему-то на ВАШЕЙ голове! Покайтесь, мой дорогой бывший друг, пока есть время. Я уже вызвал ребят из Скотланд Ярда. Лестрейд с минуты на минуту будет здесь, а вы, надеюсь, знаете о его антигуманных методах дознания.
С этими словами Шерлок Холмс резко встал с кресла и решительно захлопнул за собой дверь.


Оставив своего друга в мрачном и глубоком раздумии, лицо Холмса вдруг перекосило гримасой боли. Морщась и причитая, он медленно достал из складок своего широкого шелкового китайского халата записку и поджег ее. В неярком желтом пламени стали медленно таять буквы, прилежно выведенные старческой рукой: «Мальчики! Я уехала на неделю в Йоркшир к племяннику. Виски на кухне. Не скучайте. Ваша миссис Хадсон».
Шерлок Холмс криво улыбнулся и зло подумал, потирая меж ягодиц: «Мучайся теперь, педрило необузданный! Будешь, сцукко знать, как пьяным друзьям ахтунги с переодеваниями устраивать! Чтоб ты здох, козел. А еще доктор…»