Володенька : Колхида

Всё происходит очень быстро, когда понимаешь это, то всё… уже произошло .
Я ищу в социальных сетях давно ушедшее.
Оно струится маревом разогретого асфальта южного городка… расползается в пальцах подтаявшим мороженым .
Средь мелькающих женских JPEG-ов пытаюсь угадать те угловатые черты, ту упругую, обожённую солнцем кожу и радужку вокруг зрачка в искорках смеха аутентичную той, неповторимой, как папилярные узоры пальцевых отпечатков.
Она или не Она?
Вроде похожа…
Точно она!
… Год рождения?.. Нет. Палец давит сброс.

***
… Это было у моря, где ажурная пена…
Нет, не так.
Произошло всё около забегаловки, по дороге на базар.
Нет, на автобусном вокзале, вот где это произошло.
Вернее, не там, а на почте, что за вокзалом. В Пицунде всё находилось на пятачке радиусом в сто метров.
С гордо вздёрнутым подбородком она выходила из стекляшки набитой потными отдыхающими, отбивавшими SOS о внеплановых авансах. Судя по её лицу, новостей опять не было.
Как выходила, так и упёрлась в грудь искателя приключений и левых сокровищ. Нет нужды говорить, что это был я .
Уж не помню какую фразу ввернул, да и не важно. Достаточно взять за руку и не надо быть Гамлетом, чтобы ответить на экзистенциальный вопрос.
Тупые заезды про дружбу и внеземную красоту не кАтят, а лишь оттягивают неизбежный посыл ко всем чертям.
Ка-а-роча, через десять минут сидели в баре, декорированном под духан и я был в курсе её ситуации: 9 рублей денег, банка растворимого кофе и семь дней до самолёта. Комнату она снимала в конце бетонного забора правительственной дачи, тянувшейся почти до рыбзавода.
Звали её древним, как Эллада, именем Аглая.
В ответ мне хотелось назваться Менелаем и затащить в ближайшие олеандры. Вставить так, чтобы котурны с ног слетели.
С-спади, как я хотел её !!
Но сдержавшись, предложил ей руку и мы отправились на базар .

Чуть позже автобус довез двоих, нагруженных пакетами с помидорами, лавашом, брынзой и ткемали, до койко/места.

У хозяина, седого грузина – пузана купили молодого вина rose ( изабелла с цинандали ) довольно неплохого. Предварительно продегустировав пару кувшинчиков внизу, поднялись в её чертоги, на второй этаж. На табуретках, между сдвинутых кроватей разбили бивуак.Ели жареную курицу и, облизывая пальцы, запивали кисленьким вином из глиняных кружек .
Разглядывая мою новую знакомую, особенно её загорелые формы, покачивающиеся в вырезе платья, фантазмировал о незагорелых местах.
Волосы цвета мёда, ореховые глаза и чистая золотистая кожа, всё говорило о внеземном происхождении её генотипа, случайно заброшенного осколком метеорита, прошившего стратосферу в районе Липецка .
Я словно балансировал на скользкой доске, лихорадочно просчитывая варианты.
Первый: схватить в объятья, невзирая .
Второй: отдать инициативу, позволив ей самой сделать первый шаг .
Тут надо быть осторожным, можно, подскользнувшись, свалиться с воображаемой доски в пропасть неожиданного отказа. Женщины чувствуют свою мягкую властность и, как ребёнок стреляющий из пальца: «Банг-банг!», забавляются этим оружием. Порой и сами не знают, чего хотят. Их нужно уверить в том, что хотят они именно этого. Не очень сложная задача, но в процессе уговоров можно разувериться самому.
Но есть ещё и третий: самый – самый, то что вспыхивает у двоих одновременно космической флюктуацией, соединяя биополя, создаёт резонанс запредельной силы.
И тогда: Вышак! Нирвана! Шамбала!
Длится недолго, но запоминается на всю оставшуюся ..

Пока я разглядывал её, а она меня, что — то замкнуло вселенскую цепочку и… мы рухнули друг в друга, как в обморок .
Голова сладко шла кругом, я почти терял сознание .
Не так, когда неожиданный прямой в подбородок ослепительной вспышкой, лопнув в мозгу, сдвигает реальность, подгибает колени, оставляя холодную мокрую слабость и тошноту .

Нет, не так… мои губы слились с податливостью её губ, язык коснулся прохлады её зубов. Открытым ртом я ловил её дыхание, как утопающий и всё глубже тонул в ней. Влага наши секреций, смешавшись, как реактивы, бурлила тихой яростью, охватывая дрожью тела.
Это был поцелуй слепой любви… или смерти .

Под скрип уключин лодки любви и панцирной сетки, то погружаясь в глубину, то всплывая на поверхность, ведомые животным инстинктом и двухвёрсткой Камасутры, мы сплавлялись вниз по реке Ганг.
Над нами сиял Южный крест и неслись галактики.

Я вдыхал запах её волос, подсыхающий пот её тела. Она таяла у меня в руках, исходя ванильной росой выступавшей на внутренних сторонах её бёдер, то прижавшись всем телом, судорожно вздохнув, как дитя после плача, сотрясалась оргазмом .
Подспудно догадавшись, что повторения не будет, мы гладили и лизали друг друга, пытаясь запомнить топографию тел, их вкус навсегда.

Пресыщенные, с слегка подрагивающие лежали в душной лиловой ночи. Она разглядывала меня, несколько раз порываясь что-то сказать.
--Пошли на пляж – наконец произнесла она

**
Я лежал на спине у линии прибоя, раскинув руки и глядя ввверх в ночные небеса. Трепля её волосы, гудел тёплый ветер в верхушках реликтовых сосен — свидетелей Язона, много веков назад десантировавшегося неподалёку со своей залётной бригадой. Прямо над её головой, в такт нашим фрикциям раскачивались крупные южные звёзды и огромная аппокалиптическая луна безумно скалилась пыльными морями и кратерами. Срывая аэрозоль с верхушек волн, ночной бриз покрывал наши тела солёным защитным экраном.

Проматерь Вода, из которой мы все вышли много милионов лет назад гремела галечником и сварливо ворчала прибойной пеной на непослушных детей своих .

--Знаешь, я никогда не забуду… тебя – вдруг сказала она .

« Начинается !? » А в слух:

–-И я тебя тоже.

Соврал я… как мне тогда казалось.