Феликс Бобчинский : Поиграем в шпионов

Предупреждение:
Вполне возможно, что история, которая легла в основу моего рассказа – выдумка чистой воды. И уж, никоим образом я не хочу задеть и обидеть людей с холодной головой, горячим сердцем и чистой совестью, я о других, примазавшихся.

Эта, якобы произошедшая история случилась в начале девяностых годов прошлого столетия.
Вы помните эти девяностые?
Тем, кто не помнит, или не знает, рассказываю.
Лег простой обыватель спать в СССР, а проснулся в…
Одним словом – была одна страна, а стало пятнадцать.
И не только стран, но и пятнадцать армий, пятнадцать милиций, да и много еще чего, увеличившегося в пятнадцать раз.

Итак.
Прибывает в нашу страну из Германии бизнесмен. Крутой бизнесмен герр Ганс, который хочет наладить с моей страной экономические связи.
Тогда их много рвануло, пока серьезные компании раздумывали и взвешивали на весах:
«А нужно ли?»

Заинтересовались этим герром соответствующие органы, решили его завербовать, а для вербовки что нужно? Правильно, компромат!
Приставили к нему еще советской школы переводчицу, а он, кроме целования ручки дальше ни-ни.
Понятно?
А штатных гомосексуалистов – недокомплект, кто эмигрировал, кто умер.
Наконец нашли в картотеке живого. На фото – парень ничего.
Быстро за ним машину послали.

Вася Иванов был в запое уже вторую неделю. Потому мужиков в комнате принял сначала за чертиков, только они были неправильные — не зеленые, а серые.
За шкирку его доставили к самому главному начальнику операции.
Смотрит начальник на фотографию, переводит взгляд на мирно посапывающее чудище в майке и трениках, с фингалами под глазами, спрашивает:
- А это, действительно, Вася Иванов?
- Да, да!
- Тот самый?
- Э…, — но времени мало. – Привести в человеческий вид. Но деликатно. Завтра он должен быть таким, — и постучал по фотографии ногтем.

И проснулся Вася утром в раю. Голова не болит, на чистой постели лежит, и комната такая, совсем не его халупа с ободранными стенами.
Вежливый стук в дверь, из-за двери практически ангельский голосок:
- Собирайтесь, пора.
Смотрит, а на тумбочке, около кровати белье и одежда, не райская хламида, а приличные джинсы и рубашка. Ну, наверное, так положено?
Вот оделся Вася и вздумал в зеркало глянуть.
Поглядел, и собрался было хлопнуться в обморок, потому что давненько он такого в зеркале не встречал, годков эдак пять, да не дали, опять в дверь постучали. Вася только перекреститься успел, как на пороге два архангела в штатском возникли.
Вот повели они Васю, потом повезли на такой машине, какие он только в кино видел, потом опять повели.
У роскошной двери архангелы остановились, один бережно-бережно стукнул в дверь, потом приоткрыл её и почтительно доложил:
- Василий Иванов доставлен!

Втолкнули Васю, и очутился он в кабинете. Огромный стол, за которым сидит молодой человек в импортном дорогом костюме, наверное, главный архангел, а рядом с ним, совершенным диссонансом стоит Васькин участковый, пузатый, в мятой форме.
Поднялся из-за стола главный архангел, кивнул Васе на окно, около которого столик стоит и два кресла.
- Садись, Васька, — шепчет участковый.
«Ну, надо, так сяду» — решил Вася, уселся.
На второе кресло присел начальник, участковый за ним стоит.
Начинает своими пропитыми мозгами Вася соображать, что не в рай он попал, а скорее, в ад, струхнул, но виду не показывает.
- Как дела, Василий? – интересуется вежливый начальник.
Пожимает плечами Василий, что рассказывать, если в той папочке, какую участковый держит, всё написано.
- Поможешь нам, мы тебе тоже поможем.
«Лучше не надо мне вашей помощи. Но, разве откажешь?» — кивает головой Вася.
- Посмотри внимательно, — и вынимает начальник фотографию из внутреннего кармана, на которой мужик иностранного вида.
- Не знаю я такого, — «слава Богу, незнакомый».
- Познакомишься с ним, и…
- Трахнуть он тебя должен, — подсказывает из-за плеча мент.
«И делов-то!» — облегченно вздохнул, но про себя, Вася. – «Не служба это, а службишка» — некстати вспомнил он народную сказку.
- Но, — тут начальник поднял свой начальственный палец. – Это должно произойти в парке…
- Горького, — опять почтительно подсказывает мент. – Там ива такая есть.
Вася обрадовался. Место известное, для быстрого перепиха очень даже удобное. Ива та была славна тем, что ветви шатром до земли. Ветви раздвинешь, и ты «в домике». А мимо народ прогуливается и не подозревает.
- Задание понятно? – Начальник встал.
«Да, чего уж там, понятно» — закивал головой Вася.
- Тогда готовься. Сейчас тебя отвезут, накормят, а вечером поедешь знакомиться. Справишься, Родина тебя не забудет!
«Служу Отечеству» — чуть не ляпнул в ответ Вася, но сообразил, что это будет лишним.

После сытного обеда, давненько Вася таких наваристых щей не едал, да и в гречневой каше мяса было не меньше чем гречки, отправился он в свой номер отдыхать.
Кайф!
Не жизнь, а малина.

Вечером те же архангелы зашли за ним. Вася попробовал поиграть глазками, ну так, потренироваться, но на служивых не подействовало.
Привезли его люди в штатском в валютный бар, о котором Вася только рассказы слышал, купили ему бутылку минералки и пачку сигарет. Сидит он у барной стойки, воду потягивает, сигарету покуривает. Молодцы заняли столик неподалеку, тоже минералку попивают.
Вдруг оживились, понял Вася, что настал его час.
Вошла в бар дама приятной наружности, за ней перец в клетчатых шортах и ковбойке, лысину платком вытирает.
Дама к Васе, обнимает его, в щечку целует, расцвела, как майская роза.
- Герр Ганс, герр Ганс, познакомьтесь, это мой друг, Вася! – потом по-немецки что-то залопотала.
Гансик залыбился всеми своими зубами, на завись Ваське, которому зубы свои пересчитать уже пальцев на руках хватит, ручки раскрыл, полез с Васькой целоваться, хорошо еще, Васька ихнюю жвачку жевал, так что не сбил он с ног запахом своим немца. А немец уже по спине его хлопает, раза два и пониже, да « гут, гут» талдычит.
Тут дамочка стала вся из себя задумчивая, что-то на ухо немцу зашептала, а что, Вася и не разобрал, всё равно по-немецки.
Дамочка отчалила, послав воздушный поцелуй, а немец парня за столик потащил, да недопитую минералку прихватил.
Вася уже хотел отказаться от закуски, чай ел уже сегодня, так официант принес бутылку водки и еще одну бутылку минеральной, и всё… Никакой закуси.
Ну, сидят, пьют, минералкой, как последние нищие запивают, а немец-то коленкой к Васиной коленке прижимается, а потом и руку под стол опустил, уже и гладит Васю по бедру.
А что делать? Вася ему только улыбается. Краем глаза видит: подают ему сигналы штатские: «Мол, пора, и к делу приступать!»
Еле встал Вася из-за столика, водка-то после привычной бормотухи, на ноги действует, подмигивает немцу.
Вышли в коридор, а немец его за руку, и, ну тащить к себе в номер. Вася оглядывается на сопровождающих, один из них очень выразительно кулак показывает.
- Натур, натур, — бормочет Вася, то есть «природа», вспомнил он из неполного курса средней школы. На природу он, значит, гостя зовет.
Гость задумался:
- О! Природа?
- Да, да, то есть я, я, — храбро вспомнил Вася.
А немец захмелел, идет в обнимку с Васей, на ухо шепчет:
- Майн либе кнабе, — и ежу Васе понятно, что в любимые мальчики его записали. Даже совестно стало, но оглянувшись, увидел уже не двух, а нескольких одинаковых с лица штатских.
Добрались до парка, затащил он Ганса под иву. Тот сначала упирался, а потом что-то пробормотал про романтик.
Ну, Вася за ремень схватился, а немец молнию ему помогает расстегивать.
А потом – бух на колени. Вася и не знает, что первым делать?
Штаны спустить с трусами, или немца с колен поднимать. Решил, что сначала оголит плацдарм.
Только Вася развернуться решил, как немец припечатал его спиной к стволу, в бедра мертвой хваткой и давай Васю минетить.
Пьяный-то пьяный, а минет так делал, что у Васи встал, на удивление.

Долго ждали товарищи в штатском, когда Вася сигнал условный подаст, не выдержали, раздвинули ветки…
А там…
Вася голой жопой на земле сидит, а немчура прикорнул, Васин хуй изо рта не выпускает.
Вася головой мотает, мол, снимайте компромат, а те…
Короче. Немца под белы ручки увели в гостиницу, а Ваську затолкали в милицейский уазик.
Оказывается, минет за компромат не считается.
Несколько раз стукнули Ваську, подновили синяки, тут же раздели, вернув его родное рванье, а затем из машины и вытолкали.
Васька в тот же вечер явился к своему закадычному другу, рассказал ему все, взяв клятву, что не проболтается. Тот со знакомым проводником и отправил его от греха подальше в Россию.
А потом закадычный клятву не сдержал, мне рассказал.
Я возмутился:
- Брехня всё это! – а потом подумал:

«Почему бы и нет? Хотели, как лучше, а что получилось, то получилось.»