dezoblizhan@ : Романс

Семь лет спускаясь в пропасти зим как легко разучиться улыбаться — не прибегая к помощи зеркала, — а потом, как не пытайся, только черная земля сквозь подтаявший снег /морщины земли.../.........................

Помнишь, была зима… нет, не приглашение к воспоминанию: осенней войны последние пленные остались на границе между ноябрьским мокрым снегом и неистовыми ветрами января новейшей эпохи /… заблуждений/; перо притворилось скрипкой, но мелодия исчезла в переулке, притворившемся тупиком. Перо вывело торопливо отчаянно юное: «похороны во вторник, глубокой ночью, черная шляпка с вуалью обязательна, мадам!» — и сломалось ................................

Помнишь, была зима /снег прикрывал ложь/, и кристаллики вырастали в ледяные фигуры странного путешествия, растаявшие в теплых краях недомолвок /и вашего страха/; холодевшая от обрывающихся разговоров телефонная трубка раскололась на несколько черных осколков..........
Да, да, была зима, но шел почему-то дождь /и я не сошел с ума — как обещал/, — что ж — вероятно, из скуки седых утр и розово /не пурпурово-/ закатных вечеров......

Тогда мы были молоды, но напевали об этом как о прошедшем: помнишь ли, милая, мела метель, ты мне шептала: не твоя — навсегда!!- холодный аромат жестокости — что-то о лепестках белой акации за оконной решеткой давно сгоревшего дома; теперь настало время оценить /не Вам/ божественную наивность, даруемую раз в сто лет /а мы живем дольше.../ тем, кто живет вне времени и совершенно не подозревает о пространствах, терпеливо подстерегающим счастливцев ночью… в саду...

Запоздалое раскаяние: я действительно не сошел с ума, как обещал /ложь?/; сложнее оказалось не умереть, пообещав жить, ждать, побежать, сжечь несгораемый мост, который мы так часто с тобой переходили: вот когда что-то и было между нами — пока совершалось движение. А то, что называют лирическим порывом — на деле, мадам, отвратительная судорога /угодная Богу/.

Мрачное путешествие шестилетней давности последствия имело светлые: путешественник обзавелся белой рубахой, упрятав ее в некое подобие саквояжа вместе с тонкой стопкой листков поэмы /с совершенно неуместным названием «La Marivaudage»*/ в 1496 стихов, где лирические отступления героя о немилосердности северного климата и о легкомыслии большинства французских романистов изредка перемежались невесомыми строфами-аккордами искреннего удивления перед очаровательной и гибельной глупостью женщины, которая никогда не помнила поэта, которая умудрялась забывать даже о своей кошачьей проницательности и ненависти к соловьям… ночью… в саду.....................

Никак не припомню слов романса» что мы напевали, летя по проспекту навстречу лепесткам мокрого снега… ночью… в саду… семь лет промчалось — «время прошло» — смех в глубине рассудка: как может пройти то", что уже навсегда прошло?

Метель замела даже наши имена, и Гоже упаси, напоминать Вам о них — веселая сестра зимы /с полей осенних воин/, знай, что имя с улыбкой сорвано и кожей пребудет в клетке лет.

Помнишь, была зима, он появился в среду без особой надежды ее встретить, он шел по длинному коридору и не сразу поверил, что она идет навстречу /за мгновение до того их разделял полутемный коридор в тысячу верст/, замедляя шаг. И он остановился в четырех шагах, изумленный ее новым сияющим лицом, он стойл и угрюмо смотрел, тщетно пытаясь усмехнуться, а потом со страхом разглядывал изменения ее лица, совсем не враждебного, только удивленного, словно бы он появился с того света /откуда не возвращаются без предупреждения/, ее лицо и взгляд можно было бы назвать влюбленными — в какой-то иной истории, а в этой, давно закончившейся ночью… в саду… невозможно было подобрать слово, и давно умолкшая история медленно приоткрыла глаза и вздохнула, в открывшихся глазах истории теплела печаль.

Ты помнишь зиму, а все никак не припомню слов романса, который они напевали, летя по проспекту, захмелевшие от окутавшего их аромата недосказанности и предчувствии, на остановке такси у левого крыла собора он прижал ее /мерзнущую/ к себе, а она внезапно укусила его за щеку… ночью в саду… И он не сошел с ума. О, утраченное мгновение, о, сладость утрат! — танец пленительной лжи… помнишь? была зима… овраги и пустоши

август-сентябрь