Ева Юргенс : Ограбление века (часть три)

Глава 10.
- Сюда можно зайти, — Юрий махнул рукой в направлении дверей магазина, который они уже почти прошли.
Ребята развернулись, улыбнувшись девушке, стоявшей на входе. Было раннее утро, особая прохлада ранней осенней субботы, будто специально созданной Богом для тех, кто в шесть утра выходит из дверей клуба в окружении друзей, аромата виски и духов женщин, с которыми всего одну ночь назад ещё не был знаком. Пустые улицы постапокалиптического мира, в котором так и не произошло ядерной войны, и всё ограничилось глобальной экономической рецессией.
- О, мне нравится вот этот. Матвей оглянулся на Юрия, стоявшего в противоположной стороне магазина. Он классный, и цвет такой прикольный, мокрого асфальта.
Юрий старательно, всем лицом изобразил недоумение и подошел.
- Вей, ты вроде устроился на эту работу ради своей великой идеи, а не для того, чтобы нести стиль в массы офисных леммингов.
Матвей довольно кивнул, считая это скрытым выражением поддержки своих планов.
- Ну да. Я же не чулок на голову выбираю. И он оглянулся по сторонам, но от всех продавщиц вокруг они уже избавились, еще при входе продемонстрировав всем своим видом, что безусловно сами справятся с выбором.
- Тогда почему ты, тупица, выбрал вельветовый костюм цвета мокрого асфальта, единственный в этом магазине, вместо обыкновенного серого или черного, в которых ходят все и которых тут похоже несколько сотен. Ты бы еще в белом фраке собрался попереться на эту свою работу.
- Да, ты прав. Померяю этот. Достаточно обыкновенный на твой взгляд? И Матвей удалился в примерочную.
Девушка! – позвал Юрий одну из продавщиц, пока Матвей одевался. Не могли бы Вы нам помочь? Мой друг приглашен на свадьбу своей бывшей девушки. Понимаете, он все еще ее любит и хочет, чтобы она была счастлива. Поэтом он не хотел бы вызвать у нее чувство сожаления о ее выборе. Ему нежен костюм, но чтобы он в нем выглядел совершенно обыкновенно и даже несколько неказисто.
У девушки на глазах почти навернулись слезы. Да, да, конечно, — ответила она. К тому же это моя работа.
Через пятнадцать минут ребята вышли из магазина, Матвей держал в руках пакет, в котором были аккуратно сложены костюм, рубашка и галстук, которые с полным правом могли бы претендовать на звание «униформы клерка».
- Спасибо, Юрк. – Матвей с благодарностью посмотрел на друга.
- Не за что, считай своей платой то, что я склеил себе девчонку на вечер, — и он рассмеялся в полный голос.
- Что? Моя девушка опять выходила замуж за другого? Эта история все еще действует?
- Не то слово. Женская конкуренция – самая разрушительная сила в мире.

Глава 11.
В дверь Отдела IT постучали. Никто даже не повернул головы.
Матвей подождал ответа несколько секунд и вошел. Этот кабинет разительно отличался от тех, которые ему пришлось сегодня посетить во время знакомства с офисом.
Полутьма, запах кофе, который, казалось, пропитал стены насквозь, дабстеп из колонок, хаос из коробок, винчестеров, пустых картриджей и сгоревших миллионы лет назад материнских плат. Если существуют специальные разновидности ада для разных профессий, то, наверное, так выглядит ад уборщицы.
- Ребята, я новенький, у меня инет не пашет. Я думаю, из-за настроек прокси-сервера.
- Заявку в службу поддержки пиши.
- А может, вы мне скажете имя сервера, да порт. Я бы сам все настроил, чтобы быстрее было.
- Ага, так вот понастраивают сами, а потом пишут в заявке: «Я что-то нажал и перенастроил, что и как менял не помню, но теперь ничего не работает.» А мы потом гадай на кофейной гуще, че с этим делать.
- Да ладно вам, я же не из бухгалтерии.
Все рассмеялись, Матвей почувствовал как в комнате потеплело. Он прекрасно знал свои сильные стороны: обаяние, базировавшееся на искренности, и чувство юмора, мало кто мог против этого устоять. Но те, кто могли, испытывали к Матвею плохо мотивированное чувство неприязни, древнее, как конкуренция хищника и жертвы, чувство, которое мог бы испытывать бык, почувствовавший у себя на спине ковбоя, если бы, конечно, быки могли испытывать такие сложные чувства.
Парень, сидевший в дальнем углу, взглянул на Матвея, на экран своего ноутбука и сказал: «Пиши, mhq008634, порт 8082».
- Пасиб, ребята. Может еще зайду, хотя в остальных параметрах сети я вроде разобрался. А usb-порты у всех заблокированы, или только мне не повезло?
- У всех, политика безопасности, — осклабился парень, сидевший к Матвею ближе всех.
- Ну, ладно, ребята, еще увидимся, — и Матвей вышел из кабинета.
Он шел по коридорам, и на лице его играла усмешка победителя, который только что пожертвовал своего ферзя и наблюдает за радостью противника, который еще не знает, что в следующие три хода партия будет окончена, и победителем станет вовсе не тот, кто сохранил больше своих фигур.
«Политика безопасности», — думал Матвей. Система безопасности действительно была, она даже работала и на первый взгляд казалась совершенно непробиваемой, но как и большинство невозможных вещей в этом мире, это была не более, чем иллюзия. Системы совершенны, но люди полны изъянов. Так же как производство процессоров дешевеет вдвое каждый год, каждый год удваивается число и стоимость ошибок, вызванных пресловутым человеческим фактором. Кто-то кладет свою жизнь на алтарь борьбы с несовершенством, кто-то извлекает из этого выгоду.

Глава 12.
- Привет, Матвей! — друзья радостно приветствовали его.
- Привет, давно не виделись, — Матвей тоже радостно улыбнулся.
Они договорились встретиться в маленьком баре, в котором раньше собирались почти каждую пятницу, но после возвращения из отпуска Матвей не был еще ни разу. Этот бар словно бы превратился в островок, окруженный океаном занятой жизни, попасть на который можно только на пароме, который ходит раз в месяц и билеты на который нужно купить заранее, что все равно не гарантирует отплытия, так как в океане часто штормит.
- Ты совсем куда-то пропал, — Андрей укоризненно покачал головой.
- Работы много, — Матвей плюхнулся на диван рядом с Андреем.
- Работы? – Стас, удивленно вскинул брови – Это что-то совершенно новое.
- Ну да, у меня же испытательный срок только вчера закончился. Не мог допустить, чтобы меня выперли…
- До того как выплатят квартальную премию, — перебил Андрей и все заржали.
- Ага, и до того, как на меня оформят полис ДМС, — Матвей тоже засмеялся.
- А серьезно? – спросил Юрий – что тебя все еще там держит?
- Моя идея, — Матвей серьезно посмотрел на него.
- О, а мы-то думали, что твоя идея обещает быстрое вознаграждение, — Андрей иронично посмотрел на Матвея.
- Я этого не говорил, — Матвей был непреклонен, — ты же сам когда-то сказал, что моя идея зависит от вероятностей, хочу снизить эту зависимость, для этого все должно быть тщательно проработано. Ну, и я все еще надеюсь, что вы мне поможете.
- Для этого тебе придется перенести операцию на сегодняшний вечер, предварительно напоив нас до беспамятства.
- Ну, тогда начинаем запивать текилу абсентом и ждать прилета Зеленой феи, которая перенесет нас в счастливое завтра, — кивнул Матвей и растянулся на диване, — дай-ка мне кальян.
Несколько минут все молчали, погруженные в свои мысли, кальянный дым и калейдоскоп желтых пятен, игравших на столе от пивных кружек.
- Знаете, ребята, — Матвей первым нарушил тишину, — я за все эти месяцы много раз видел, как жизнь дает людям шанс, а люди в страхи захлопывают перед ним дверь, люди, которым на самом деле и терять то нечего. Помните, как в том эксперименте, когда аквариум разделили стеклом пополам, рыбы недолго бились в стекло, а потом привыкли плавать только в одной половине аквариума. И когда стекло убрали, они все равно плавали только в одной половине, будто стекло все еще было там. И даже когда какая-нибудь одна рыба переплывала на другую сторону, это все равно ничего не меняло, остальные все также плавали в своей половине, удивленно взирая на чудо телепортации, произошедшее у них на глазах.
- В учебники по зоопсихологии и не такие истории есть, — вставил Юрий.
- Я не о животных, Юрк.
- Рыбы, не животные, — вставил Андрей.
- Спасибо, зануда, — кивнул ему Матвей. Я вообще не о том, просто люди ведут себя также. Они живут бесцветной, банальной жизнью, но не готовы променять ее ни на какую мечту. У них вообще нет мечты. И это самое страшное.
- Ты не прав, Матвей, — перебил его Стас, — у всех людей есть мечта. И если ты считаешь какие-то мечты недостойными высокого звания человека, от этого они не становятся хуже и не перестают быть чьими-то мечтами. Ты слишком строго судишь людей, предъявляешь к ним повышенные требования.
- Это люди предъявляют к себе слишком низкие требования, Стас. Нужно стремиться к большему, чтобы получить хоть что-то. Или квартиру и машину ты называешь чьей-то мечтой, которую я растоптал своими повышенными требованиями?
- Почему бы и нет?
- Потому что! Я на прошлой неделе разговаривал с парнем, который у нас операционистом работает, знаешь, что он говорит?
- Ну, просвети нас, чего жаждет этот несчастный. Неужели так же, как и ты, хочет оказаться в хранилище наедине с деньгами, и чтобы ему ничего за это не было.
- Почти, он говорит, что каждый раз отправляя перевод, он думает, что на самом деле ему ничего не стоит, указать в получателе платежа свой счет где-нибудь на Каймановых островах и к тому моменту, когда это выяснится, он может быть уже очень далеко. Но он никогда этого не сделает.
- Матвей, не будь идеалистом, почитай криминальную хронику хотя бы за эту неделю, посчитай, сколько их уже было. Если бы все было так просто, все бы так и делали.
- Конечно, все не так просто, Стас. Платеж, прежде чем он будет списан с корсчета банка пройдет семь кругов проверок: запросов, подтверждающих документов, идентификаций, будут заполнены тонны бумажек и отправлены письма десяткам людей. Но дело не в этом, даже в улыбке задействовано 17 мышц, а в жизни вообще все не просто. Оно еще проще. Есть мириады возможностей, но люди предпочитают их не замечать и жаловаться на судьбу.
- Матвей, это уже переходит все границы, — Андрей с тревогой посмотрел на друга, — не у всех моральные принципы усвоены так же слабо, как у тебя. Я понимаю, в шутку обсуждать с нами ограбление банка, но говорить об этом на полном серьезе, как о реально существующей возможности, это уж слишком. Ты не в себе. Ты оторвался от жизни, ты относишься к одному проценту людей на Земле, имеющих образование, жилье, живущих больше чем на один доллар в день, пользующихся интернетом, не имеющих ипотеки на 25 лет, читающих комиксы по вечерам в компании дорогого коньяка. Главное, о чем тебе нужно мечтать, это сохранить все это в целости. А ты возомнил себя Бони и Клайдом в одном лице.
- «Как все цветы становятся милей от солнечного света и росы, так и этот старый мир делается более ярким от жизней, подобных твоей», — отличная история я считаю.
- Матвей, их убили. Преступники бывают либо мертвые, либо за решеткой. Вспомни хоть одно удавшееся крупное ограбление.
- Если бы их не было, Андрей, в музеях не хранилось бы столько поддельных картин.
- Бессмыслица. Ладно, ребята, я пошел. Обещал жене вернуться пораньше. Присмотрите за этим революционером от преступности, чтобы он не наделал глупостей, когда количество выпитого алкоголя превысит разумные пределы.
- И тебе удачи, Андрей, — задумчиво протянул Матвей. Все люди знают, что смертны, но в глубине души надеются, что именно им удастся жить вечно. Я не хочу надеяться, я хочу попробовать даже, если это считается невозможным, — прокричал Матвей вдогонку, когда дверь бара уже закрывалась.

Глава 13.
Матвей выключил компьютер, сложил на столе бумаги в какое-то подобие порядка, потушил свет и вышел из кабинета. В офисе оставался уже только охранник, Матвей попрощался с ним и спустился вниз к машине, завел мотор и откинулся на сиденье. Кинул беглый взгляд на часы, полдесятого вечера. Матвей не боялся работы, ему было неважно день или ночь на дворе, обедал ли он, ненавидел он только рутину, а если впереди была цель, она влекла его как мираж манит путника, заблудившегося в пустыне.
Спустя 10 минут он мчался по проспекту, оранжевый свет фонарей плавал в лужах, оставшихся после утреннего дождя, редкие прохожие поднимали воротники на пронизывающем ветру, город за окнами машины переливался неоновыми огнями. Матвей вел машину почти автоматически и думал. Думал о том, почему прошло уже больше трех месяцев, а он все еще будто смотрит на экран загрузки в компьютерной игре, вроде и знаешь что скоро будешь делать, но ждешь чего-то. Он подъезжал к перекрестку, когда вдруг нестерпимо захотел куда-то, где жизнь течет легко, беспрепятственно и беззаботно, царит веселье, и люди быстро становятся друзьями, если вдруг обнаруживают, что забыли свою зажигалку. Матвей резко развернулся из правого ряда и поехал в обратном направлении.
Еще через 20 минут он, оставив в машине пиджак и галстук, вошел в двери совсем маленького клуба. Он бывал здесь однажды очень давно и в этот вечер почему-то нестерпимо захотел именно сюда. Клуб работал только в пятницу и субботу и только с 20:00 до 01:00, здесь трио пожилых рокеров играло каверы на ретро-хиты, было всего 6 столиков и все посетители знали друг друга. Люди даже незнакомые сидели вместе, пили из одной бутылки, не спрашивая, кто будет за нее платить, танцевали на столах и пели хором. Сюрреалистичное клубное братство настолько разительно отличавшееся от жизни за дверью клуба, как отличается первый глоток рома на студенческой вечеринке от газированного детства.
Матвей пробрался к барной стойке, заказал пива и отправился танцевать. Через два часа он обнаружил себя сидящим в компании колоритной внешности старика, который сильно напоминал Матвею какого-то известного бизнесмена, двух девушек, женщины средних лет и небрежно одетого патлатого парня, которого окружающие называли Слоненок. Женщина пила водку и говорила о простых жизненных радостях, о том, как надоела ей работа, о том, что она счастлива просто сидеть за этим столом и иметь возможность рассказывать все это. Потом она поднялась и извинилась за то, что ей пора идти, так как утром она улетает. Матвей захотел быть вежливым и уточнил, куда она летит. «В Канаду», — ответила женщина, как понял Матвей звали ее Елена. «По работе?» — уточнил Матвей. «Я там живу», — улыбнулась женщина и направилась к двери. «Она часто здесь бывает?» — спросил Матвей у соседей по столу. «Мы ее не знаем», — ответил тот, кого звали Слоненок.
Матвей не нашелся, что сказать, он держался отстраненно, но остальные еще пять минут назад разговаривали с Еленой так, словно знали ее последние десять лет. И сразу же после ее ухода потеряли всякий интерес. Как магнитные шарики все сидящие за столом притягивались и отталкивались одновременно, бесконечно одинокие и столь же бесконечно стремящиеся к духовной близости.
Официантки начали убирать со столов.
- Может шампуня? – спросил Слоненок.
Остальные согласно кивнули. Старик купил в баре самую дешевую бутылку шампанского, они вышли на улицу и за углом здания интуитивно образовали круг, старик отпил прямо из бутылки и передал ее стоящему слева Слоненку, от того бутылка перешла к Матвею, он сделал глоток и с непривычки захлебнулся от обилия газа, остальные беззлобно засмеялись. Матвей передал бутылку стоящей рядом девушке и, когда бутылка дошла до него во второй раз, он был аккуратнее, шампанское тут же породило в нем легкость и веселость, но остальные, допив, начали расходиться.
- Эй, у тебя телефон пашет? – окликнул Матвея Слоненок.
- Да, должен, — ответил Матвей.
- Вызови такси, а то у меня батарея почти сдохла. Тебя как зовут кстати?
- Матвей.
- Меня Андрей.
- А почему Слоненок?
- Старая история, уже и не помню.
Тут Матвей понял, что ему тоже нужно такси, потому что машину придется оставить рядом с клубом. В ожидании такси они стояли на крыльце клуба и курили. Слоненок нарушил тишину:
- Я не видел тебя здесь раньше.
- Я был лишь однажды, давно.
- Понятно. А сегодня че изменилось?
- В тупике с одним делом, захотелось развеяться.
- Тупиков не существует, бывают идиоты, которые не к месту вставляют в алгоритм оператор END, вместо того, чтобы использовать IF…ELSE или загонять все в цикл.
- Интересная мысль…
Подъехало такси, одно вместо двух, Матвей не помнил, предупреждал ли он, что нужно две машины, или нет. Мужчины поехали вместе. Когда машина остановилась у подъезда, Матвей обнаружил, что Слоненок спит, Матвей расплатился с таксистом и собрался выходить.
- А этого куда? – спросил таксист.
- Я не знаю, — ответил Матвей.
- А я куда его девать должен?
Матвей попытался разбудить Слоненка, но безуспешно. Вздохнув, он обошел машину, открыл дверцу и с трудом вытащил спящее тело на улицу. Спящий не проснулся. Матвей отпустил такси, подпер дверь в подъезд кирпичом, чтобы не закрывалась, и потащил неожиданного ночного гостя к себе.
Пока Матвей стоял у лифта, дверь квартиры рядом приоткрылась, в нее высунулось сморщенное лицо маленькой сухонькой старушки. «Ходют тут, алкашня всякая. Весь подъезд загадили.» Матвей покосился на часы, было два часа ночи. Он не стал отвечать бабке и даже, когда лифт уже начал подниматься, слышал ее невнятные ругательства.
В квартире он сложил Слоненка на ковер в зале, диван Матвею стало жалко (он был белый), а раздевать незнакомого мужика в целях сохранения чистоты он категорически не хотел. В кармане Слоненка Матвей нашел телефон и попытался найти телефон жены или девушки, чтобы та не волновалась, но не нашел ни «Любимой», ни «Солнышка», ни «Котенка», ничего подходящего, так что жены видимо или не было, или она была одной из пяти «Наташек».
Матвей пошел на кухню и плеснул себе немного виски. Он смотрел в окно, на большой оранжевый диск Луны, мысли ворочались в голове вяло и неохотно. Он думал, что может быть действительно не в себе, впервые в жизни в его квартире лежал совершенно незнакомый пьяный мужик, с которым он вместе пил два часа назад вместе с другими совершенно незнакомыми людьми, одной из которых была Елена, уезжавшая на ПМЖ в Канаду и проводящая так свои последние часы на родине, и какой-то бизнесмен, уставший от своего богатства, и девушки, которые, наверное, тоже от чего-то устали, и он оставил ночью в незнакомом месте свою машину, а все это потому что он застрял с этой своей идеей, с которой знает, что делать, но не знает как. Матвей поставил на подоконник пустой стакан и пошел спать.