Мактуб : Labor Anima

Labor Anima
________________________________________
Автор благодарит thelonewolf за работу над текстом. Без этого рассказ был бы совсем другим

В центре, словно отутюженная рубашка, стоял старик. Его длинная серебряная борода сбилась в клочья. Мятый и штопаный, как прошлогодняя скатерть, кафтан отлично дополнял весёлую улыбку. Лысая голова старика, словно черепаха на солнце, блестела от пота.

- Здравствуй Шестой, — прищурился старик, — я уж думал, не свидимся боле.

- Тайд, дружище! — кинулся к нему Шестой. — Да как же тебе удалось-то, старый ты чёрт?

- Как-как… — ухмыльнулся старик, — неважно, как. Главное, удалось.

- Да ладо тебе, рассказывай.

- Ну, я… только обещай не смеяться.

- Обещаю, — приложив к сердцу руку, торжественно сказал Шестой.

- Я притворился жёлтой резиновой уточкой.

- ?!

- Ну вот. Так и знал, что не надо было говорить.

Шестой потер виски.

- Ладно, Тайд, я тебя не осуждаю. Конечно, можно было…

- Всё, забыли!

- Ну хорошо. Забыли, так забыли.

В воздухе, как бельевая веревка, натянулась пауза.

- Ну, рассказывай Шестой, — вздохнул старик, когда веревка начала провисать, — как ты тут без меня? Шесть лет как-никак.

- Да… как шведы под Полтавой, ей-богу. Этот ваш мир хрен разберешь. Как муравейник на потолке, ни черту ладан, ни богу свечка. Тьфу ты, даже говорить уже по-вашему стал.

- Ха-ха – рассмеялся старик в голос, — муравейник на потолке, ну ты, Шестой, даёшь.

- А что? – обиделся тот.

- Ничего, – заикаясь от смеха, выговорил Тайд.

- Да хорош уже ржать!

«Вот ведь старый пердун, шесть лет не виделись, а он, ржёт» — подумал Шестой.

Друзья стояли на небольшом холме, чем-то похожем на старый хромосос. Вокруг простирались дневные заросли картошки и банки с огуречным рассолом. В желтом прозрачном небе летали Московские голуби и песни Юры Антонова. Где-то по левую руку от Шестого гречнево чавкал бобросуслик.

- Смеркается, — сказал Тайд, и голос его прозвучал неожиданно глухо. — Нужно развести костёр и готовиться ко сну.

Шестой вздохнул и отправился собирать селедочные головы для разжига.

В свете костра старик выглядел пугающе. Его серебряная борода блестела словно тысячи маленьких змеек, ядовито копошащихся под порывом внезапного ветра. Но глаза, глаза были добрыми, как всегда.

- Какой восхитительный вкус у этого бобросуслика! Тайд, как ты умудрился его поймать?

- Они тупые, как Буш.

- А-а-а, — протянул Шестой, — тогда понятно. А кто такой этот Буш?

- Большой Урюпинский Шупутушок.

- Серьёзно?

- Нет, это президент США, — рассмеялся старик.

- Ах вот оно что… Тайд, а расскажи про бороду, она ведь не простая.

- Это не борода.

- А что же?

- Labor Anima.

- И что это значит?

- Завтра узнаешь, — старик подмигнул Шестому и улыбнулся, — перед тем, как я отправлю тебя домой.

- Домой… эх, поскорей бы. Я так соскучился по дому. Как лыжи по санкам.

- Потерпи до завтра. А сейчас давай укладываться спать.

Шестой долго не мог уснуть. Коварная луна, неровным треугольником висевшая в фиолетовом небе, тускло светила прямо в глаза. Казалось, будто бы весь это мир нарисовал какой-то ребёнок. Цветными карандашами на листе жёлтого картона. Как скошенный колосок ржи тоскует по земле, так душа Шестого ныла от непонятной тревоги. Комок страха, прочно засевший в груди, рос каждую минуту. Под его гнетущий гул он и заснул.



* * *

- Вставай, Шестой, нам пора идти, а то опоздаем, как гопники на поезд.

- Тайд… — прохрипел Шестой

- Чего?

- Тайд…

- Да чего тебе? — Старик удивленно наклонился к Шестому.

- Тайд или кипячение? – Шестой разразился хохотом, как дождливый летний день громом.

- Очень смешно… Вставай давай, а то ещё на шесть лет у нас останешься.

Шестой, продолжая истерично смеяться, встал и начал собираться в дорогу.

Примерно через час пути они оказались у входа в пещеру. По обе стороны от него горели синим пламенем факелы. Как газовая горелка, подумал Шестой и удивился самому себе. Старик сел, закрыл глаза и стал рукой расчёсывать серебряную бороду, что-то шепча себе под нос.

Гора, в которой находилась пещера, была поистине огромной, ее пик скрывался высоко в небесах, словно боинг-747. Всё подножие было покрыто маленькими подсолнухами, размером с одуванчик. Шестой сорвал один и понюхал – он почему-то пах мармеладом. Но странно: несмотря на то, что подсолнухов вокруг было как гастарбайтеров в Москве, запах мармелада не ощущался в вязком горном воздухе.

- Эй, ботаник, так и будешь цветочки нюхать?

- Что? — Шестой сразу заметил изменения в старике, даже не заметил, а почувствовал, потому что сказать, что именно изменилось, он не мог.

- Следуй за мной, шаг в шаг. Ясно?

- Ясно.

- Тогда вперед.

Как только они вошли в пещеру, по обе стороны тут же зажглись ряды факелов, таких же, как те, что были при входе. Осторожно ступая за Тайдом, Шестой пытался понять, что же изменилось в старике.

Минут через пять старик остановился. Они оказались в большом зале, в центре которого, словно лягушка на подносе, лежал невысокий плоский камень.

- Пришли. Шестой, видишь этот алтарь? Встань на него.

Шестой послушно выполнил указание Тайда.

- На колени.

Шестой встал на колени.

- Моя борода, Шестой, – начал старик. — Я обещал рассказать. Ты был прав, это не простая борода, вернее это и не борода вовсе. Это Labor Anima.

- Тайд, это я уже…

- Не перебивай – резко оборвал его старик. — Каждый серебряный волосок в моей бороде – это чья-то душа. – Он осторожно погладил свою бороду. — Я собиратель душ. Тысячи лет такие, как ты, приходят в мой мир, а я забираю их души. Кто-то из них ищет истину, кто-то счастье, другие же и вовсе по глупости… Ты, Шестой, не исключение.

Яркий свет больно ударил Шестому в глаза. В последнюю секунду он всё-таки успел понять, что изменилось в старике. Глаза. Казалось, будто бы на него одновременно смотрят тысячи людей. Как звёздное небо...

Старик вышел из пещеры. В его бороде маленькой змейкой светился и извивался новый серебряный волосок.

Мир дрогнул и перевернулся, как подгоревшая оладья. «Добро пожаловать» — подумал старик и поспешил к новому гостю.


(с) Мактуб