Илья ХУ4 : каждому свое (рассуждение)

… система ваша — огромное неуклюжее бронированное чудовище, покрытое сусальным золотом кое-где, местами краской, побелкой, а где-то и дерьмом вымазана. Из далека если смотреть вроде даже имеет товарный, фигурально выражаясь, вид. Внутри ржавая вся, гнилая, источеная миллионами болезней, но такая нужная… Каждый притянут к ней своей собственной ниточкой, в основном за шею, кто, правда и за хуй, но это дела не меняет. Зависимы очень от монстра-кукловода своего любимого.
А ей что? Ей хоть бы хны. Монументальна, основательна больно уж. Схватила, прожевала. выплюнула. Сотни лет, куда там, тысячи лет на том и стоит, что питается нами.
Нет не злая она, но и не добрая — она никакая, упорядоченный хаос, чтоли, да нет, тоже нет… Многолика и монструозна, велИка и огромна.
Да, система ломает, перемалывает челюстями своими железными, каждого, нет таких, которые были бы целиком не зависимы от неё и не поломаны. Или не надломленны хотя бы.
Сильного она завсегда слабаком сделает, умного дураком выставит. Победить нельзя. А бороться зачем с ней тогда? Да тоже не зачем вроде бы, раз невозможно победить. Но борются же, а это потому что сама она в такие условия помещает, где никак нельзя не побороться. Борьба — часть самой системы, питает её энергией, не даёт совсем прогнить...
А мне не надо ничо. Если че надо будет — найду, но, повторюсь — не надо ничего мне.
Нельзя победить, да, но и победа не нужна, можно, если в одно и то же место (наиболее ржавое) долбить головой, небольшое отверстие проделать. Для чего? И сам не знаю уже. Раньше помнил. А сейчас дело принципа. Скажете — долбоёб, да, наверное. Но принцип.
Ну ненавижу я систему блядскую вашу, на моей крови построеную, на моей и предков моих и предков моих предков. Нельзя ж на крови построить что-либо и всходов праведных ждать.
Так наверное… Вот и рождаемся мы сильные и тупые, и хуячим лбами бемозглыми в стену монументальную, ее и ядром пушечным не пробьешь, а мы лбами, да под хихиканье гаденькое и сытые шепотки за спиной…
suum cuique!

и только день ото дня, все более убеждаясь, что самое житие — дар ненужный и стен нет никаких и шрамы все, что на душе, что тело покрывающие, вобщем-то сам себе наносишь… и пустота, боже, какая пустота вокруг, даже когда народу полно… нет ничего.