Никита Зайцев : На хуй!

Всех нормальных детей приносит аист, или родители находят их в капусте. А
меня посреди ночи принёс филин. До грядки с капустой не долетел — уронил возле
калитки в заросли крапивы. Мама и папа проснулись от моего плача и всю ночь
разыскивали меня с фонариками. Так и не нашли. Потом я вырос, но за всю свою
такую короткую жизнь достоверно убедился только в одном: удивительно больно,
когда единственное живое существо, к которому ты испытываешь взаимные
искренне-нежные чувства — собака твоего друга. Когда ты с ней под хард-рок
танцуешь танго. Когда осознаёшь, что больше танцевать не с кем. Когда понимаешь
бессмысленность этого танго, она кладёт морду тебе на колени и начинает лизать
руки. Все руки потом в собачьих слюнях… Такая вот игра воображения — не было
никакой ни собаки, ни друга. Не люблю ни собак, ни друзей. Ни детей, ни
стариков, ни мужчин в самом расцвете кризиса среднего возраста. Кроликов люблю,
тушёных. Про стариков, мужчин и детей даже думать не хочу. А женщины… Тут не
угадаешь — целуешься, например, с ней, а она, оказывается, пять минут назад
кому-то хуй сосала, тварь бездушная. Вызываю такси, возвращаюсь домой. Стою у
окна, курю. Красиво ночью за окном — в темноте не видно алкашей, снующих
туда-сюда. А может они просто спать уже легли. Вот их и не видно. Пойти что ли
прогуляться? Да, пойду, пожалуй. Или нет, никуда я не пойду. Я лучше спать
лягу. А вы вот сходите, прогуляйтесь. Да-да, идите. Куда, спросите вы? На хуй.
Просто на хуй. Идите. До свиданья.