Зоммер : Испытатели

Комната Ольги Евгеньевны Петровой сумерками плавает вокруг экрана. Пожилая дама за компьютером, в пижаме, освещенное её лицо задумчиво и торжественно
– Петрова!!! Это ты?! ПЕТРОВААА! АХАХАХА… Да, ты как тут?
Сообщение на мониторе вырастает тенью уведомляющей плашки. Капслок и фамильярность заставляют Ольгу Евгеньевну вздрогнуть. Она смотрит страницу отправителя и узнает фамилию своего одноклассника – Борщев.
– Сереж, ты что-ль? – пишет она, снисходительно улыбаясь.
– Я! Петрусенция… И ты тут? Ну надо же! Рассказывай … Как?
– Чего как, Сереж? Почему фоток нет на странице? Ты чем сейчас занимаешься?
– Хватит прикалываться! А, не хило тут, да? Компьютеры! Прикинь! Как ты разобралась-то? Ты же идиотка! Ахахаха… Ладно-ладно. Колись, давай.
Ольга Евгеньевна теряется. Водит, рассеянно, руками над клавиатурой. Новое сообщение.
– Чего молчишь? Фоток нет у меня. Со мной хрень какая-то… Плечи, шея не те… Жопа, Оля, жопа! Не моя! Ахахаха. Перепутали чего-то… А ты-то! Буфера! А че, похоже. У тебя, скорее всего, такие и будут…
Ольга Евгеньевна вспоминает Борщева. Белобрысый мальчишка. Хулиганистый. Строгое её лицо взбрыкивает веселеньким нервным тиком. Борщев продолжает писать.
– Ты чего, обижаешься что ли? Да достала ты… Ну, сожрали. Ладно… Скажу… Ляшка сожрал. Не я… Честно… Ты вообще, прикинь, где мы! ДВЕ ТЫСЯЧИ… ОЛЯ… ДВЕ ТЫСЯЧИ ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД…. Ты ещё чего-нибудь вспомни, дура...
Ольга Евгеньевна ничего не понимает. Отвечает смайликами. Одновременно она вспоминает, как в восьмом классе пригласила домой одноклассников, и они выкрали из холодильника торт…
– Помню, – пишет она, светлея — Сволочи вы. Конечно, я не обижаюсь…
– СУКА! – читает она новое сообщение. – Ты, коза, ты замаяла дуру включать…
Ольга Евгеньевна снова вздрагивает и краснеет.
– Борщев, ты больной что ли? Я не понимаю тебя…
– Чего ты не понимаешь? А, ну ты же контуженная. Если хочешь знать, мы с тобой в глубокой жопе… Ты как назад собираешься?
– Сам придурок, – не выдерживает Ольга Евгеньевна. – Куда назад? Ты пьяный что-ли? Ходили слухи, что ты… Ладно, я не буду повторять сплетни… Прекрати обзываться…
– Я НЕ ЖРАЛ ТВОЙ ГРЕБАННЫЙ ТОРТ…
Ольге Евгеньевне становится страшно. Дрожащими пальцами она набирает.
– Борщев, я сейчас тебя заблокирую…
Вспоминает маму и обиженно добавляет:
– Торт, кстати, я маме купила… День рождения у неё тогда был… Вот так вот...
– Оля, Оля… Ну, извини… Ну, я прощение прошу… Хотя, я его не жрал. НЕ ЖРАЛ… Хватит дуться… Ты лучше расскажи, как назад-то? Ты знаешь? Испытания это какие? Мы то, тут при чем? Ты меня ещё не видела. Монстр… А ты похожа. Когда успела фотки наделать? Бабуленция! С такими буйками! Ахахаха! Не тяжело?
Ольга Евгеньевна несколько раз перечитывает. Опускает голову и надувается в три подбородка. Теперь она в смутном и, кажется ей, что в зловещем предчувствии. Мурашки бегут по коже. Пишет:
– Сереж, извини, я тебя не понимаю. Ты болеешь чем-то? Что у тебя случилось? И я тебя прошу… Если это розыгрыш, то не умный. Мы уже не дети.
Несколько минут нет ответа. Ольга Евгеньевна ждет. Она похожа на старую актрису после детского утренника. Мрачная глыба в розовой пижаме. Появляется короткое сообщение.
– Оля, в каком мы году?
Ольга Евгеньевна отвечает со стеклянными глазами…
– В 2012-м…
– Правильно, Оля… Мы в будущем… Хватит валять дурака…