Petrogan : Степь

Автобус резко подскочил на ухабе и продолжил свое мерное покачивание. Андрей открыл глаза. С того момента как он их закрыл не изменилось абсолютно ничего. Люди тихо похрапывали на своих креслах, радио издавало непонятные тихие звуки, за окном стелилась снежная мерцающая степь. Спина ужасно затекла, а тело вспотело под теплой кофтой. Пытаясь снять ее, не разбудив соседа, Андрей заметил, что тот увеличил свою коллекцию пустых бутылок от водки, которую он всю дорогу заливал в себя, стараясь быть никем не замеченным, прячась под своим громоздким пальто, и вполне преуспел в этом. Его заметил только Андрей, который ни испытывал абсолютно никакого интереса к алкоголю и жадности близсидящего. Сняв наконец-то кофту, он немного размял спину и от нечего делать начал смотреть в окно. Тем были только два цвета – голубой и белый. Белый приятно искрился, а голубой был прозрачен и недвижим. В степи не наблюдалось абсолютно никакого движения. Лишь в месте, где цвета соприкасались, изредка виднелись большие столбы черного дыма. После непродолжительного созерцания пейзажа хотелось укутаться потеплей и заснуть вечным сном, однако автобус резко затормозил и с шумом открыл входную дверь. Андрей понял, что пора выходить. Быстро собрав вещи и все-таки случайно разбудив соседа, который, что-то недовольно пробурчав, полез за новой бутылкой, он пошел к выходу, покачиваясь на ногах, уставших за многие часы в кресле. Протянул водителю деньги, решительно спрыгнул со ступенек и на мгновение ослеп от яркого снега. Глаза постепенно привыкли и перед ними предстала абсолютно неуместная здесь, грязная, полуразвалившаяся автобусная остановка. Казалась, что ее вырвали из какой-то летней пыльной проселочной дороги и насильно вставили сюда. Она жестоко разрывала белоснежное покрывало вокруг нее, неподвластная холоду и стерильному покую. К ее крыше была прибита большая угловатая вывеска, на которой кривыми черными буквами было написано: «Поселок Сталевар».
За спиной хлопнула автобусная дверь и раздался шум двигателя. Андрей даже не оглянулся. Под крышей остановки было лавка, настолько грязная и потрескавшаяся, что он предпочел сесть на свою большую сумку и стал ждать. Время тянулось медленно. Несмотря на отсутствие ветра было очень холодно, руки окоченели даже в теплых карманах. Спустя примерно полчаса на горизонте появилась едва различимая черная точка и начала приближаться к Андрею. Он с нетерпением начал вглядываться в нее. Она становилась все ближе и спустя еще полчаса к остановке подкатили большие старые сани, запряженные уставшими полинявшими волками. Ими управляла баба лет сорока, в поношенном тулупе и огромной бесформенной шапке. Андрей поднялся, подхватил сумку и подошел к ней. От ее раскрасневшегося на морозе лица сильно несло прегаром, а на губах гуляла глупая улыбка. Крикнув что-то задорное, она хлестнула вожжами и волки лениво начали бег. Повернувшись к Андрею она начала говорить, при этом утробно пьяно хохоча, но он не слушал ее, а отвернувшись смотрел на след, которые оставляли за собой сани. В какой-то момент ему показалось, что она начала петь, но это не имело абсолютно никакого значения. Ехали очень долго. Пропала из вида дорога, затем остановка, вокруг была только сверкающая белизна. Волки тяжело сопели, то и дело порываясь остановиться, но тут же получали хлыстом по бокам. Вскоре Андрей уснул. Когда он открыл глаза, они наконец-то приехали. Сани стояли рядом с обветшалым бараком, который, как и остановка, ужасно контрастировал со степью. Внутри было душно, под потолком стоял густой табачный дым. Бородатые мужики в грязных ватниках пили водку, иногда наливая ее толстым теткам и залезая им под юбки. Повсюду бегали тощие неумытые дети, постоянно приставая к взрослым и получая от них подзатыльники. Андрей с неприязнью сел за грязный стол, достал из сумки бумаги и начал называть фамилии. Люди хмуро откликались и возвращались к своим делам. Спустя полтора часа список был заполнен – все были на месте. Взяв две тяжелые канистры, стоящие рядом со столом, Андрей вышел на улицу и плотно запер дверь. Он открыл канистру, из которой сразу донесся резкий бензиновый запах, и начал поливать барак. Закончив, достал из сумки заранее приготовленный факел, поджег его и кинул к двери. Загорелось сразу, послышались крики, сначала взволнованные, потом истошные. Андрей стоял и смотрел. Дождавшись последнего крика, он еще немного повслушивался в хруст горящих досок и сел в сани. Когда показалась остановка, уже потемнело. Волки полностью выбились из сил, Андрей, перерезав им глотки, сел на сумку и стал ждать. Вскоре послышался шум автобуса. Над степью загорались звезды.