Иван Хоев : Разные России

Разные России

«Мне стало скучно, потому что я давно не бросал бомб». (с) «Белая Гвардия», М.Булгаков

Мы живем не в одной стране, хотя для всех она зовется одинаково — Россия. Каждый из нас окружен индивидуальным миром, видит его через призму личного восприятия, и к каждому этот мир повернут своей особой стороной: фасадом, боком, парадным или черным ходом. А к кому-то и откровенно грязным задом.

Одни сидят в офисе с девяти до шести, другие вкалывают на заводе посменно, третьи пашут, сеют и жнут, четвертые грабят, пятые берут взятки, шестые выслеживают четвертых и пятых, седьмые пьют и плачут, восьмые пьют и гуляют… Для любого из них страна — это то, что они привыкли видеть вокруг себя, то, как они привыкли о ней думать.

Отсюда и поговорки типа «сытый голодного не разумеет» и «у каждого своя правда».
Ведь нельзя же всерьез утверждать, что любовница военного министра, обокравшая казну на три миллиарда, и баба Дуня из детского садика проживают в одном государстве? Да они вообще с разных планет!

Между тем, страна-то — одна, у нее один народ, одна территория и одно правительство, общий язык и единая денежная система. И любовница министра, и баба Дуня, каким бы ни оказалось на поверку их национальное происхождение, по менталитету — русские. Так почему же одной — все, а другой — ничего? Почему для одной закон не писан, а другой не добиться даже положенного ремонта в государственной хрущевке? Может быть, все дело в деньгах и связях?

Отчасти это так. Но социальное, или, как раньше говорили, классовое неравенство — не единственная причина расслоения общества. Люди живут в разных мирах в рамках одной страны еще и потому, что имеют разные ценности. Если в приоритете у дяди Вани — кусок колбасы и сто граммов на ужин, то дядя Петя – «либерал и интеллигент» — не может жить без духа свободы, отчего под колбасу с водкой имеет склонность читать Вольтера и газетную критику действий Президента (заметим, совершенно не нужную дяде Ване).

Если дяде Ване вполне достаточно дачного участка и основных каналов государственного телевидения (ему и советский «железный занавес» был не помеха), то дядя Петя хочет кататься по миру без ограничений, слушать ту музыку, к которой лежит душа (а это не всегда совпадает со списком, одобренным НКВД), и говорить вслух, даже по трезвому делу, то, что думается, причем без ежесекундной оглядки на «руководящую роль Партии». Страшно себе представить, но дядя Петя вполне способен отказаться от колбасы к водке и обойтись занюханным сухариком ради этой самой «свободы» (что, конечно же, совершенно немыслимо для дяди Вани).

«Простой мужик» дядя Ваня и «либерал-интеллигент» дядя Петя живут в одной, общей, стране только до тех пор, пока их желания пусть худо-бедно, но удовлетворяются.

Попробуйте отнять у первого колбаску. Под любым предлогом, хоть ради самого светлого будущего, хоть во благо «демократических ценностей», хоть во имя «всего святого». Попробуйте, просто ради любопытства (только дайте я отойду подальше) — он немедля достанет исторические вилы, чтобы явить миру «русский бунт», столь вдохновлявший в свое время писателя Пушкина.

Наступите на мозоль второму, вколотите его в рамки принудительной лояльности правящему режиму — и он побежит через границу. Закройте двери, не дайте ему уйти, стране ведь нужны мозги! Не вспомнит ли тогда «интеллигент и либерал» дядя Петя о том, что он тоже где-то, пожалуй, мужик и тоже, определенно, русский по образу мысли? Не отнесет ли он колбасу на черный рынок и не приобретет ли там наган?

Это, конечно, крайнее воплощение мятежного духа забродивших умов. До революции пока далеко. Но призрак бродит по России — призрак Вождя. Он маленького росточка, то ли лысый, то ли с челкой, возможно, картавит (и один черт разберет, французский это акцент, немецкий или какой-то иной). Никто пока не видит его отчетливо. Одно можно сказать наверняка: костюм его будет неброского мышиного цвета, как и у той призрачной массы, что следует за ним толкиновской «стезей мертвецов» из нашего мрачного прошлого, как серые патрули дона Ребо, как низкое зимнее небо, на котором не видно ни солнца, ни звезд.

И везде, где он пройдет, посеются искры. Упавши в амбар, они добавят новый цвет: сначала яркий, оранжевый, от огня, потом черный — от дыма. А через некоторое время появится любимый колор всех вождей, так гармонично сочетающийся с серым — алый цвет свежевыпущенной артериальной крови.

Запретите православным посещать церкви. Запретите обрезание мусульманам и евреям. Заставьте атеистов изучать «закон божий». Отнимите сигареты у курящих. Отнимите водку у пьющих. Отберите «свободу слова» у демократов и выбросьте мумию Ленина из мавзолея. Отнимите баб у мужиков, наконец. Попробуйте, просто ради любопытства.

Мы живем не в одной стране. И напряжение между странами, в которых мы живем, растет. Пока еще жареные петухи не клюют в наши задницы, но что-то подозрительно похожее на «кукареку» доносится ветром, вместе с едва уловимым запахом дымка. Того самого, которого не бывает без огня.

Так, может быть, пока не поздно, пора задуматься о том, куда ведет нагнетание истерии разнообразных противостояний, словно по мановению властной палочки вдруг заколыхавших общество? Может быть, почтить памятью историю России, почитать книжек про Гражданскую войну? Или слово «стабильность» теперь настолько заезжено, что вызывает лишь неодолимое желание махнуть кувалдой?

Как бы там ни было, для начала стоило бы осознать, что без уважения друг к другу не может быть общего дома. Что толерантность нужно не только требовать, но и давать, и что заключается она не только в уважении к нашим убеждениям, но и в уважении права других не соглашаться и даже смеяться над нами. А там, глядишь, и без революции наступит светлое будущее, оковы тяжкие падут, и темницы рухнут. И все, кого хотелось свергнуть, отвалятся сами собой, потому что потеряют опору в народных массах. Ведь тиран без рабов — ничто.

03.11.12