allo : Вундерлиллд

Жужжит, как будто муха залетела к нам…
Привычно я себя из общей массы вычел,
и взгляд использовал маршрут обычный
с конечным пунктом в пустоте окна.

Медитативен, словно выпил брома,
не отвлекаюсь на цветистые изыски
словес той молодой авантюристки,
что нынче ставит нам вопрос ребром, а

ещё вчера в свой сот с полей науки
познанья мёд таскала как пчела
и с вечной книжкой под щекой спала.
Петрова, видно, знает — тянет руку.

Наверное… Но истины структуру
ей точно не понять — ну что за птица
на пол-реки рискнёт остановиться,
признав полет никчемой авантюрой?!

Ткут в небе дождик капли-челноки и
сверкнув, втыкаются в оконное стекло,
где отражение лицо мне иссекло,
в котором плещутся мечты нагие,

и превращаются в досадное ничто,
что вечно разум созидательный горюнит…
Петрова тянет руку — бедный юнит
сознанья массового. Но ведь Бог — не тот,

кем каверзный вопрос электорату задан —
и все в волнении страницы теребят —
а тот, кто может ото лжи спасти ребят,
но, как избушка, к лесу рук повернут задом!

А рядом Юра нервно дергает костюм,
Петрова знает — тянет руку стоя!!!
А капли по стеклу в мой островок покоя
ползут, как вслед за вещуном шаблоны дум.

Пустое… Мне, дождю назло, тепло и сухо
Ты глянь, Петрова аж подскуливает, снова
стирая с сути лоск приличья наносного
Эх! Класс мой — эталон внимания и слуха,

пока бредут за пастырем, как овцы, я
в бреду познания верчу в уме дифуры,
Ну а Петрова вертит мною, ради Юры.
Пускай… ведь будут гордости отцовская

слеза, медаль, физмат, аспирантура, дисер —
В картину мира гневный выброс пара,
а там… Платон не друг, и чёрт не брат, и гусь не пара
Хотя, мой нерест мыслей им — что бисер.

Плевать — весь мир у ног! На фото, рядом, кто-то…
Красавица — жена, линкольн, шофёр — араб.
И пир горой, мёд-пиво по усам… А жизнь-игра:
красавица-жена, шофёр, линкольн, и капли пота

на стекле. Ах, боль! Мечты и планы ф… топку.
Развод, стакан, забор, канава… Что я?!
Ну нет!… Пока Петрова, тянет руку стоя,
тяну я — сидя — к стулу руку с кнопкой.