Sundown : Остров. Часть 1. (THE KIDS)

- Да, конечно, на кой еще это надо. Да, да, поддерживаю... Ты меня знаешь... Ну и всё, договорились. - Я положил трубку, закурил и стал думать, чего бы наплести шефу, чтобы это "чего бы" звучало более-менее правдоподобно. Не придумав ничего, решил идти буром.
Тук-тук.
- Да!
- Иван Николаевич, меня в понедельник-вторник, наверное, не будет.
- Что-то случилось?
- Да... так... проблемы вылезли кое-какие, порешать надо... личного толка.
- Ну надо так надо, хорошо, что предупредил.
Повезло мне с шефом, это точно.
А вообще-то обошелся бы и без его согласия.
В пятницу, вернувшись с работы, вытащил из шкафа палатку, спальник, сунул его в рюкзак, добавил туда же теплую куртку на всякий случай. Больше ничего и не надо, не в тундру же или тайгу собрались - так, выезд на природу. Пацаны обещали достать нормальную гитару, а жратвой затариться и по дороге можно.
Вечером и выехали. Случайно нашли тачку, что позволило огрестись большим количеством спиртного, нежели рассчитывали. А место у нас уже есть своё, привычное.
Когда-то там располагался ряд пионерских лагерей. Сейчас, конечно, они пришли в полную негодность, никому не нужные корпуса стоят и медленно рассыпаются. Но между ними есть прекрасная поляна, которую мы несколько лет назад и облюбовали для себя.
Паяльник попытался разжечь костер. Паяльник - это такая кличка, ник, если угодно. Ее присобачили из-за того, что этот пацан явно родился с паяльником в руках. Ему плевать, чего делать, мозги у него всегда повернуты в сторону переделки и модернизации чего бы то ни было. Свой комп он собрал сам из хуйпойми каких деталей, вид он имел устрашающий, а работал быстрее четвертого пенька.
Но вот чтобы разжигать костер, паяльник не нужен, и у Паяльника соответственно ни черта не получалось.
- Ну и какого ты хуя творишь? А? Пайло! Пошли сперва дров приволокём. Вон, сюда шли пока, ты ж видел, скока сушняка валяется?
- Ну, видел. Адвансед сушняк!
Паяльник постоянно изъяснялся на опять же хуйпойми каком языке. В основе его лежал разговорный русский с чудовищными вкраплениями технического английского. Особую прелесть и непосредственность случайным аглицким словам придавало полное отсутствие произношения. Мы постоянно ржали от его перлов наподобие: "... и тут этот девайс начал конфликтовать с инсталлированным ранее" или "я не предусмотрел фатал эррор в коде", что означало одно и то же - "нахуя я пил пиво после водки".
В это время Рыжий уже тащил сухое дерево. Не удивляйтесь, это было именно дерево и он его тащил в одиночку. Рыжий уже несколько лет ходил качаться и отрастил себе чудовищно толстые руки, в которых было дохуя силы. Несмотря на то, что он на три года младше нас, да и на вид все же поменьше, чем, например, я, на руках завалить его мы не могли. Зато он мог выпить относительно мало.
Мы с Дудкой тоже нашли подходящий объект, коим явилось такое же сухое давно поваленное дерево, и поволокли его к месту будущего костра. Дудка - погоняло для узкого круга, прилипло из-за того, что однажды он сам как-то по пьяни назвал свой музыкальный инструмент (кларнет) дудкой. Нам это показалось смешным. Кличка пристала. Уточню, что тогда мы были достаточно пьяны.
Рыжий, решив, что дров достаточно, начал ставить палатки.
Паяльник драл на клочья газету, бормоча что-то под нос. Пару толстых газетин захватил с собой Дудка, имеющий наибольший из нас стаж посиделок под открытым небом.
- А теперь всем отойти и нежно наблюдать, - сказал он и начал колдовать, складывая обрывки газеты и мелкие веточки одному ему известным способом. Я пока взялся крошить топором принесенное топливо. Срубленные ветки я складывал в кучу, оставляя голые стволы.
Огонь тем временем появился будто бы из ничего, я даже заметить не успел, когда Дудка чиркнул спичкой. Появился-то он из ничего, но моментально охватил все сооружение, сложенное Дудкой. Тут же он как-то красиво наложил сверху веток и довольно посмотрел на нас.
- Учитесь, студенты.
- Да, не просто хацкер, а адвансетивный! - вы уже поняли, кто ето сказал, да? - По дефолту такой конфиг не настроен...
- Это хуйня. Вот послушайте, что однажды было. Мы в пятом классе были, как раз здесь и отдыхали, с оркестром вместе. И как-то поплыли на остров...
- После отбоя?
- ...ну ясен хуй... Вот, сплавали, потом обратно, конечно, и подмерзли. Ну, костер надо, а у нас осталось сухим знаете чего? Вот такой вот кусочек (он показал пальцами) бумаги, одна сломанная спичка и черкаш! Даже не коробок, а черкаш только. И тут ещё дождь как уебал!
- Ну и?...
- А хули ну и. Запалили. Отогрелись как надо...
- Ага, как надо... нахуярились чтоль?
- Какое нахуй! Мы в пятом классе были, я ж говорю.
- А что, в пятом классе не пьют?
Дудка как-то грустно посмотрел на меня.
- Тогда - не пили.
- Да, тогда не пили, - согласился я.
Дудке 27, как и мне, и он еще успел пожить при социализме. Рыжему 24, и он мало что помнит с того времени, а Паяльник еще совсем сопляк, ему только 21.
- А мы давайте пить, - сказал Рыжий и подал нам пример, присосавшись к пивной двухлитровке.
Я недоуменно покосился на него.
- А что, вы водку уже не пьете?
Обращение на "вы" осталось у меня с работы на разрезе. Я работал с прекрасным машинистом (это я уже потом узнал, что мне повезло), он, правда, отсидел около десятки - завалил кого-то.... но это не суть важно.... так вот, когда я что-то забывал сделать, он напоминал мне это "что-то" и всегда переходил на "вы". Что было довольно смешно. "А солидола в ногу накидывать я за вас должен, ёбанарот?" Также он переходил на "вы" в том случае, когда собирался кого-то сильно и больно бить, что я тоже однажды наблюдал...
Это летом было, год не помню, мы после смены зашли в чей-то гараж и начали пить водку. Смена была удачной, мы напиздили около пятнадцати кило медного провода, тут же его и сдали и купили спиртного и закуски. И расположились в чьем-то гараже, неумеренно пья. Я не знаю, с какого хуя до нас решила доебаться кучка каких-то недомерков, если учесть то, что половина из нас обильно татуированная, а половина габаритная что пиздец. Один Дмитрич чего стоит... я когда впервые его кулак увидел, реально зассал. Кулак по размеру очень сильно напоминал футбольный мяч. Вообще-то он очень добродушный, но это же не все знают, правда?
Ну и вот, какая-то толпа до нас доебалась. Тоже пьяные были, хули... Забавно было смотреть, как мой машинист, слегка пошатываясь, говорил: "а вы пиздуйте, и вы пиздуйте, и вы тоже пиздуйте, все пиздуйте." Толпа не поняла вежливого обращения, и какой-то не очень умный вьюнош замахнулся на него. Ничтоже сумняшеся. Машинист уложил его отдыхать секунды за полторы и обратился к следующему: "я вам непонятно сказал? - пиздуйте!". Упиздовали все и не вернулись.
- А что, вы водку уже не пьёте?
- Мы? Мы водку пьём... Но сперва хотим пива.
- Ну как знаете, - ответил я и полез в рюкзак за поллитрой.
Паяльник в это время, яростно орудуя гигантским мясорезом, криво оторвал крышки у пары банок - с какой-то тушенкой и кильками в томате, и даже положил рядом пластиковые вилки. Сам он, правда, тоже пил пиво. Маленький еще, хули.
Мы с Дудкой налили по соточке и опрокинули. Первая неспешно побежала, предупреждая организм о том, что скоро таких первых тут будет много.
- Хорошо!
- Хорошо, - подтвердил я, цепляя на гнущуюся вилку что-то килькообразное.
- Система работает стабильно, - доложил Паяльник, бросая в рот кириешки. Рыжий предпочел закусывать пиво вялеными кальмарами.
- Между первой и второй?....
- Промежуток беспезды, - согласился я и разлил остальное, положив пустую бутылку в большой мешок.
(Мы никогда не оставляем после себя бутылки, очистки, банки и прочую хуйню. Все собираем в мешок и увозим до ближайшей мусорки, нехуй природу засорять. Это так, к слову.)
Вторая пошла не хуже первой. После довольно долгого неупотреблялова водки голова слегка затуманилась. Дудка, похоже, чувствовал себя так же. Я навалил на толстый ломоть хлеба жирного мяса и принялся жевать.
- Хорошо, - опять сказал я.
Дудка закурил.
Я достал из рюкзака древний надувной матрас, надул его и улегся, уставившись на постепенно темнеющий вечер. Солнце было где-то за деревьями, глаза не слепило. Тоже закурил. Не хотелось ничего.
Рыжий извлек из чехла гитару и стал делать вид, что он играет. Он пробует научиться уже года два, но вследствие нерегулярности и малой продолжительности занятий (а проще сказать - берет ее в руки раз в месяц на полчаса) у него, естественно, ни черта не получается.
- Дай сюда, - сказал я.
Здесь, конечно, надо было бы сказать что-то вроде: "Над костром поплыли замысловатые звуки гитары" или "И вот гитара начала плести паутинные кружева мягких звуков".
Короче, мы начали петь. Пели мы с Дудкой, потому что Паяльник петь не умеет, а Рыжий почти не умеет. Что именно мы пели - это неважно. Этих песен все рано никто не знает.
В процессе опустел второй пузырь. Он опустел быстрее, потому что к нему приложились все четверо. Рыжий с Паяльником быстро захмелели. Дудка достал свое последнее приобретение - какую-то подстилку, я не помню, как она правильно называется, эдакий пластиковый мягкий коврик, и улегся на него. Паяльник кинул в костер бутылку из-под пива.
Через несколько секунд раздался громкий хлопок, и из костра во все стороны полетели мелкие угольки. Несколько штук попало на Дудкину подстилку и незамедлительно прожгли ее. Он вскочил, жутко матерясь, и принялся смахивать их на землю. Я топтал их на земле. Паяльник хлопал глазами, не понимая, чего он натворил.
В общем, все обошлось, насквозь ничего не прожгло. Дудка замысловато матюкнулся и сказал:
- Ты, бля, когда в костер кидаешь хуйню всякую, так ты крышку с нее скрути, разъёба!
Паяльник пристыженно молчал.
Мы выпили еще. Окончательно стемнело, время было первый час ночи.
- А водка кончается, - сказал я. - Пошли в деревню?
- А кто пойдет? - осведомился Дудка. - По идее, этого бы погнать, морду косячную...
- Да он же не найдет ни хуя. И деревню-то не найдет.
- Да, тут ты прав. Чо, пошли тогда?
Вместо ответа я встал и заправил рубаху в штаны.
- Деньги-то есть?
- Полтинника хватит?
- Хватит...
До деревни было минут пятнадцать ходу. Мы шли, регулярно запинаясь непонятно обо что.
- А зря я фонарик не взял, - раздался голос Дудки.
- Зря, - подтвердил я и в очередной раз запнулся, чуть не растянувшись, - ой, блядь, точно зря...
Скоро среди деревьев показался относительный просвет.
- А вот и девки, - неожиданно сказал Дудка.
- Где ты их увидел?
- А вон, у дороги стоят.
- Гыгыгыг... Блять, ночь же. Чо они тут делают?
- Ну как. Вот вдруг, например, мы бы их сняли?
- Не, ну их нахуй.
- Ну я же говорю - например.
- А-а.
Мы подошли к ним вплотную.
- Привет, девчонки, хорошая погода, правда? - поинтересовался Дудка.
- Хорошая... - настороженно ответила одна из них.
- Девчонки, а вот где бы тут у вас спирту купить можно?
- Или водки, - уточнил я.
- А-а, вот в этот проулок сверните, и второй дом слева.
- Девчонки, мы вам премного благодарны, - Дудка поклонился и шаркнул подошвой.
В указанном доме горел свет. Мы подошли и громко постучали в калитку.
- Сан, ты тока молчи, ты не знаешь, как с ними разговаривать надо.
- Ладно.
Вышла какая-то вроде женщина.
- Здравствуй, хозяйка. Ты извини, что поздно так. Не знаешь, тут ларек какой-нибудь рядом есть?
- А что?
- Да вот мы водочки купить хотели.
Хозяйка, видимо, оценивала нас на предмет платежеспособности или чего еще.
- Ларек-то есть, да он уж не работает, да и идти до него километров пять.
- Да ты что? Ай незадача.... А в деревне достать не у кого?
В это время, очевидно, проводился окончательный осмотр.
- Ну можно.... Вам сколько?
- Да спирта если, то с поллитру.
- Разбавить?
- Ну если можно, то да.
- Бутылка-то есть?
Дудка развел руками.
- Откуда...
- Ладно, найду, - и пошла в дом.
- Ну вот, и решили вопрос, - засмеялся Дудка. - Раз про цену не сказала ничего, значит так и остался полтинник.
Хозяйка подошла к калитке и выжидательно наклонила голову.
- Держи, хозяюшка, выручила! - Дудка передал ей мятую купюру. Взамен в его руки перекочевала пластиковая полторашка из-под пива, заполненная чем-то на две трети. - А спирт-то нормальный?
- Да сами пьем, что ж он не нормальный будет.
- И это безусловно радует, товарищи, и я бы сказал, вселяет оптимизм, - сказал я голосом Горбачева. - Спасибо, в общем.
- Да не за что.
Мы пошли в обратный путь. Стало еще темнее - луна спряталась за какую-то тучку.
- А зря ты баб снять не захотел.
- Блять, ну давай снимем, ежели так охота.
- О, другой разговор.
Но девок на месте не оказалось. Дудка ругался.
- Пошли, кой хуй, ждать чтоль будешь?
- Пошли...
- А я две сосиски взял. Выпьем?
- Кого? Сосиски?
- Гыгыгыгыыы...
Я понюхал содержимое бутылки. Пахло нормально.
- Давай!
Пить пришлось из горла. Я изрядно отхлебнул, пошло на удивление хорошо. За мной хватанул и Дудка. Мы сжевали сосиски и пошагали дальше.
Тут меня почему-то накрыло. Я отдал ему бутылку и включил автопилот. Автопилот был не совсем исправен и отказывался работать. Я шел, заплетая ногами удивительные кружева и бессвязно матерясь.
Дорога кончилась, мы пошли по лесу. То есть по тропинке. Я не знаю, откуда там взялась эта ямка. Как потом объяснял Дудка, деревенские алканы копали ямки в предполагаемых местах прохождения какого-то там кабеля. В общем, автопилот совсем отказался работать, и меня повело влево. Сопротивляться этому я не смог и куда-то пошел, пошел, пошел, пока не уперся плечами во что-то.
Мозг начал выполнять команду "отключение машины". Глаза неудержимо закрывались, тело обмякало. Где-то далеко наверху Дудка орал:
- Вставай! Вставай, ёбанырот! Вставай, сука!
Я попытался пошевелить руками, но не смог. Оказалось, я провалился башкой вниз в яму и застрял в ней плечами. Тогда я издал какое-то мычание, что, очевидно, долженствовало означать: "Дудка, ты же видишь, что я не могу пошевелить руками". Похоже, он меня понял, так как сгреб за шиворот и медленно, но верно начал приводить в более другое положение. Это длилось несколько лет, но я все-таки встал на ноги.
- Пошли! Давай, давай, - Дудка тяжело дышал. Еще бы, такую махину поднять.
Как ни странно, мозг передумал гасить машину и я вполне трезвой походкой дошел до палатки.