Сергей Климко : Конец света - 2012 глава 11

Концерты в Кремле

В назначенный день Серега пришел на концерт заблаговременно.
Еще в Минске у него появилась привычка ходить вместе с женой на концерты и спектакли. Чаще всего они посещали клуб имени Дзержинского, старенькое, но уютное здание, построенное в середине двадцатого века в центре города на Комсомольской улице.
Вход для него и его друзей был свободным, ибо Серега иногда ремонтировал в клубе театральную осветительную аппаратуру, и начальник клуба Виктор Микулич за это благодеяние приобщал Серегу и его друзей к культуре. Именно поэтому они и пересмотрели всю идущую здесь театральную и концертную программу.
Что это была за программа! Пальчики оближешь! Мэтр советского киноискусства Михаил Козаков вместе с известным саксофонистом Игорем Бутманом. Художественное слово, переплетенное джазовой музыкой, — оригинальный букет для гурманов. Творческий вечер Александра Филиппенко, читающего Гоголя. А еще Дмитрий Певцов и Николай Караченцов. Наконец, блистательное выступление в одном из спектаклей талантливых Сергея. Журавеля и Виктора Манаева. Настоящее очное соперничество на сцене – кто из них двоих лучший, кому достанется больше цветов и аплодисментов после окончания представления?
Под влиянием такого бурного потока культурных мероприятий Серега Кличко даже начал писать стихи. Если сначала это были здравицы по поводу юбилеев и просто дней рождения друзей и товарищей по работе, то затем они стали рождаться даже без всякого повода, играя на струнах его души.
Например, такие строки:
Ты прилетела на мгновенье,
Как мотылек на огонек.
Оставила меня в сомненьи,
Забрав с собой души чуток…
Или вот такие:
Ты – солнышко днем, ну а я – ночью месяц.
Неужто тебя никогда мне не встретить?
Придется законы природы менять
И вслед за тобою по небу гонять…
Для кого-то это может быть и вирши, но для Сереги это были последние крики его сорокапятилетней души. Помните, что «в сорок пять баба ягодка опять»? Короче говоря, был романтизм. А сейчас романтизма нет, как говорил Георгий Вицин в фильме «Не может быть».
Как обычно Серега и его друзья уединялись в маленькой ложе, разливали по бокалам шампанское и с бокалами в руках получали неописуемое наслаждение от всего того, что происходило на сцене.
Серега вспомнил, что однажды, несмотря на все принятые меры предосторожности, пробка все-таки с шумом вылетела из открываемой им бутылки, вызвав восторженный и завистливый смех в зрительном зале.
Однако друзьям показалось, что весь зал с осуждением смотрел на них как пчелы на Винни Пуха в известном мультике. Это оказало обескураживающее воздействие на компанию. Друзья затихли, втянув головы в плечи, и несколько секунд не шевелились, боясь штрафных санкций против себя вплоть до исключения из списка завсегдатаев клуба.
Но тогда все закончилось благополучно. Какие это были времена!
Так вот, обычно Серега приходил в клуб заранее и прятался в укромном месте, рассматривая входящих в фойе людей. Если встречал знакомого, то подходил к нему и разговаривал об искусстве и житейских проблемах, — мало ли какие проблемы можно было перетереть в спокойной и располагающей к этому обстановке.
Сейчас он поступил также. Первым из своих знакомых, кого Серега увидел в фойе, был Сергей Беспальцев. Он подошел к товарищу, тепло с ним поздоровался и отвел его в сторону.
— Тебе будут что-либо вручать? – полюбопытствовал у него «Серый».
— Надеюсь. Сам Владимир Владимирович пригласил, — с гордостью ответил «Бурый».
Они обменялись еще несколькими фразами.
И тут Серегино внимание привлекла вошедшая в фойе красивая женщина восточной наружности, совсем как пушкинская шемаханская царица.
— Гляди, какая краля пришла! – обратил он на нее внимание «Бурого», толкнув того локтем в бок.
Тот посмотрел в ее сторону и вдруг побледнел:
— А ты посмотри, кого она с собой привела!
Серега посмотрел на мужика, идущего рядом с ней и, не узнав его, ляпнул почти наугад:
— Неужели Мохаммеда?
— Как ты догадался? – поразился «Бурый» Серегиной интуиции. — Я его никогда не забуду и узнаю, под кого бы он ни маскировался.
Кавказец был без бороды и побрит наголо, поэтому узнать его по старой фотографии, розданной секьюрити на входе, было невозможно.
— А ты как его узнал? – восхищенно спросил «Серый».
— По одному характерному движению – он часто делает рукой вот так. – И «Бурый» показал это движение, словно пряча нож в ножны. — Жест настоящего джигита, всегда готового к бою. Ладно, их двое и нас двое, будем их брать? – на всякий случай спросил «Бурый» у друга.
— Будем, — решительно ответил «Серый». – Я – Мохаммеда, ты – его кралю.
— Хорошо, но учти, у Мохаммеда есть кнопка, которую он не должен нажать, ни при каких обстоятельствах. Пояса шахида могут быть на обоих, поэтому их обоих нужно как можно быстрее выставить из здания и уже там разминировать.
— Но хоть кого-то из своих мужиков нужно предупредить? – «Серый» решил, что помощь бы в таком деле не помешала.
— Сейчас они войдут в зрительный зал, и будет уже поздно кого-либо предупреждать, — в сердцах сказал «Бурый». – Посмотри, там уже полно народу.
Между тем время шло, а нужно было действовать. И тут Серега придумал, как остановить надвигающуюся угрозу. Он решил на время стать пробкой, внезапно вылетевшей из бутылки шампанского.

Опасная парочка не дошла до дверей зрительного зала всего несколько шагов, как раздался Серегин голос со страшным кавказским акцентом:
— Мохамэд, ты мэня нэ узнаешь? Когда ты рассчитаешься со мной за работу? За тобой – миллион.
Бритоголовый детина повернул голову в сторону говорившего. Он начал усиленно шевелить мозгами, вспоминая человека, обладавшего таким знакомым голосом. Прошедшие месяцы почти начисто стерли Серегин образ из памяти боевика, его память явно пробуксовывала и не давала, как следует, сосредоточиться.
Поэтому боевик несколько секунд был обескуражен и не знал, что ему делать дальше.
Этого промедления со стороны боевика оказалось вполне достаточно. «Серый» бросился на бритоголового, надеясь сбить его с ног. А «Бурый» схватил женщину в охапку и побежал с ней к выходу. Окружающие их люди сначала от неожиданности опешили, а затем начали кричать. В общем, началась паника.
В этот момент в фойе зашли ничего не подозревавшие Иван Уркан и Александр Чекало.
— Гляди, вон Серега опять что-то затеял, — крикнул Иван, показывая на дерущихся мужиков. – Пошли быстрее ему поможем.
И друзья бросились Сереге на выручку. К тому времени «Серый» борцовским приемом уже повалил Мохаммеда на пол, однако руки кавказца были все еще свободны. Вовремя подоспевшие друзья заблокировали ему руки, а Серега сделал удушающий захват вокруг шеи. Через секунды все было кончено.
Террорист был обездвижен, и подоспевшая охрана уже снимала с него пояс с взрывчаткой.
В это же время «Бурый» вынес отчаянно отбивавшуюся женщину на улицу, где к ним тут же подскочили охранники.
— Держите шахидку, — только и смог проговорить он, задыхаясь от быстрого бега и напряжения.
Под платьем у нее «Бурый» нащупал тротиловый пояс.
Женщина отчаянно царапалась, кусалась и ругалась на колдующих вокруг нее людей, стремящихся снять с нее бомбу и спасти ее и окружающих людей от смерти. Беспальцев не удержался и отвесил ей оплеуху, чтобы та не сопротивлялась.
— Вот ты дура, они же тебя от смерти спасают, а ты мешаешь, — со злостью рявкнул на нее Сергей.
Женщина расплакалась – не то от боли, не то от досады.
— А никто не просил этого делать, все равно моя жизнь кончена, — промямлила она сквозь слезы.
Мимо пронесли бездыханное тело Мохаммеда.
— Вот для него жизнь кончена, а ты живи, стиснув зубы, как это делают все. – И «Бурый» показал рукой на окружающих.
Охранники повели растерянную женщину в «кутузку». Беспальцев пошел назад, в здание концертного зала.
Там его ждал «Серый».
— Ну, как ты? – с интересом спросил он у «Бурого».
— Живой, хорошо, что кнопки у нее не оказалось. Вижу, что и у вас все в порядке. Пошли в зрительный зал занимать места.
Все зрители, даже опытные и видавшие виды ветераны, сидевшие рядом, разинули от удивления рты. После такой встряски так быстро успокоится и вести себя, как ни в чем, ни бывало, – это нужно было уметь. Собственно, для Беспальцева это был просто рядовой эпизод, не заслуживающий особого внимания. Сколько раз смотрел он смерти в глаза – одним разом больше, одним меньше, какая разница.
Ведь сидевшие в зале люди даже не подозревали, что были на волоске от смерти. Только потом, когда обо всем стало известно, среди зрителей прошла волна – все дружно зашептались и посмотрели в сторону невольных героев этого вечера.
Один концерт был благополучно завершен.
Началась торжественная часть.
Сначала с речью выступил Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин.
— Я не понаслышке знаю, насколько трудно бороться с терроризмом, — с волнением в голосе сказал он. – Поэтому то, что сделали наши спецслужбы – настоящий подвиг. Они проявили большое мужество и яркую смекалку, ликвидировав большую террористическую группировку. Среди убитых и раненых боевиков – больше половины представителей славянских народов. Это говорит о том, что терроризм не знает ни языковых, ни этнических, ни вероисповедальных преград. И бороться с этой тысячеглавой гидрой мы будем и впредь, где бы она ни возродилась вновь.
Затем настало время чествовать героев.
Беспальцеву одному из первых под бурные аплодисменты зрителей вручили звезду Героя России. Затем еще несколько человек получили различные награды. Но до Сереги очередь все никак не доходила.
«Видимо, мне и не положено», — подумал он.
Он уже начал продвигаться из своего ряда к выходу, чтобы походить по коридору, успокоить нервы, натянутые после произошедшего в фойе. Быстро сбрасывать напряжение, как Беспальцев, Кличко не умел.
В этот момент на сцене, где вручали награды, произошла заминка. Владимир Владимирович указал на зрительный зал, и Серегу тут же остановили секьюрити.
Дмитрий Анатольевич торжественно объявил:
— Мы тут подумали и решили представить к Званию Героя России и гражданина Республики Беларусь Сергея Кличко за мужество и находчивость в борьбе против террористов.
— Что вы, я этого не достоин. Сразу героя я не заслужил, — смущенно бормотал себе под нос Серега, продвигаясь к сцене на ватных ногах, словно на эшафот, в сопровождении охранников.
Когда к нему торжественной походкой подходил Президент России с коробочкой в руках, Серега все еще не верил в реальность происходящего. Лишь когда заветная коробочка перекочевала в его руки, к Сереге вернулось некоторое самообладание. Он решил гордо сказать: «Служу Советскому союзу», однако вместо этого тихо промямлил:
— Служу Республике Беларусь.
Все в зале заулыбались.
— Ну, Беларуси так Беларуси, — тихо сказал Владимир Владимирович, и тепло пожал Серегину руку.
Серега поплелся на свое место.
— Ну, ты клоун, — безапелляционно сказал ему Беспальцев. – Сейчас ты служишь России.
Вот так и говори.
— Да никому я не служу, я — человек сугубо гражданский, — в сердцах возразил Беспальцеву Серега. – Вообще, я присягу когда-то давал только Советскому Союзу. Так что по ходу я все еще служу Советскому Союзу.
Всю оставшуюся часть основного концерта Серега мучительно решал, кому же он все-таки должен служить. Отвлекло его от этих мыслей только появление сына на сцене в составе джазового оркестра.
Конечно, Серега не был специалистом по джазу, его больше интересовала рок-музыка. Однако слушал и эту музыку, находя в ней много мелодичного и привлекательного для себя. Особенно ему нравилось подмечать изменения в игре его сына, наблюдать из года в год его возрастающий профессионализм.
А ведь лет прошло целых двенадцать. В двухтысячном году Илья, друг его сына, заманил Павла в детскую музыкальную школу. И, параллельно занимаясь в школе футбола, куда привел его папа, Павел прозанимался в ней целых шесть лет.
Серега вспомнил, как футбольный тренер умолял Павла не бросать футбол. Но вскоре разрываться на два фронта ему стало не под силу, и Павел выбрал музыку. Тем более что учитель музыки Леонид Андреевич души не чаял в своем ученике. Он постоянно менял ему саксофоны, более простые и старые на более новые и звучные и различные по назначению. Павел был благодарным учеником – с концертами ездил по разным городам, участвовал в конкурсах и выигрывал дипломы и призы.
Поступить в музыкальное училище, а затем и университет культуры для него не составило большого труда. Уже в 2010 году на концерте в доме культуры МАЗа Серега отметил, что Павел превратился в настоящего музыканта.
А сейчас саксофон Павла звучал в Кремле. Чем не повод для отеческой гордости за то, что вырастил такого сына. И пусть сольно выступить ему еще не доверили, но Серега знал, что и это не за горами. С таким упорством в жизни можно добиться многого. В случае чего папа поможет сыну.
Когда музыка закончилась, Серега зааплодировал стоя, всем своим видом давая понять, что он восхищен игрой своего сына. Так он делал и раньше, чтобы поддержать молодое дарование.
«Вот бы жена видела, то-то обрадовалась бы такому успеху сына», — подумал Серега, с грустью садясь на место.
Но это было пока для него слишком нереально. Не захотела она ехать в Москву, что же тут поделаешь.