Selva : ...

Николь шла по бульвару и пламя догорающего Лувра отражалось в её лаковых Лабутенах. Свет фонарей мигал хаотично и с небольшими перебоями. Точно также билось и её сердце. Сердце, повидавшее за последние несколько лет так много радостных встреч и печальных прощальных историй. Неспешной поступью она проходила мимо огненных руин и слышала как тлеют угли великих полотен. Где-то там далеко, где совсем маленькой девочкой она всматривалась в улыбку Лизы, пытаясь разгадать тайны автора и этой необыкновенной девушки. Пыталась заглянуть в её глаза и понять что же на самом деле заставило её так улыбаться. Тлеющие угли давали надежду на скорый уход и начало чего-то нового и неизведанного, и уносили серым пеплом вслед ушедшее безоблачное детство и утренние фантазии на грани пробуждения.

Когда-то давно она была маленькой девочкой, чья красота была неоспорима и тщательно взлелеяна матерью и отцом. Она была самой умной, воспитанной и даже скромной. Несмотря на свой взрывной характер Николь славилась умением быть послушной и внимательной, вежливой и милой. «Куда же девалось это все» — думала она. А город тем временем погружался в пучину ночи и находиться на улицах было уже небезопасно.

Она зашла в первый попавшийся трактир и опытным взглядом оценила обстановку. Мужчин было достаточно много: не все были красивы, не все были стройны, но деньги у них были с избытком и ей это подходило. Она подошла к барной стойке и расстегнула заколку. Волосы смолистым водопадом заструились по её плечам и стакан скотча не заставил себя долго ждать. Еще по одному и вот она уже мчится на его Линкольне куда-то в отель, вот она уже снимает пальто, затем чулки, вот он уходит, а она принимает душ и обдумывает дорогу до дома и какого бы вина она купила по дороге домой.

Принимая душ она каждый раз смывала с себя все грехи своей неправедной жизни. Смывала стыд и грязь измен. Смывала запахи и звуки. Смывала небрежность обладания и страх за свою душу. Она, как Понтий Пилат каждый день умывала руки от допущенных ошибок. Ошибок, на которые у неё не было права, но которые несмотря ни на что она допускала снова и снова. Вариантов не было и дорога в рай была заказана.

Но рай волновал Николь в крайних случаях: во время затяжных простуд или после бутылки шампанского. Как истинная француженка она не думала о рае после смерти, а мечтала о рае на Земле. Рай в её представлении был очень близок и невероятно далек. Маленькая сыродельня где-нибудь в Арле или Эльзасе, бутылка местного вина и любимый муж, с которым можно коротать вечера под сенью платанов.