Сергей Климко : Конец света - 2012 глава 23-24

Глава 23

« Panem et circenses (Хлеба и зрелищ)! »

— Да, я просто сумасшедший, — откровенно признался Серега самому себе, лежа на кровати в своей «палате».
Однако спокойно стерпеть это признание ему было не под силу.
Серега встал с кровати и подошел к небольшому зеркалу, висевшему на стене, дабы убедиться в этом. Из зазеркалья на него смотрела собственная голова с безумными глазами, впалыми щеками, заросшими щетиной и длинными лохматыми волосами.
— Так и есть, я — чумачечий Калиостро, — подразнил свое отражение Кличко, смешно показав ему язык.
Отражение ответило ему тем же.
— Итальянский граф приперся в Россию за каким-то чертом из предгорий Альп, а я – наоборот, из России — в Альпы, – поведал Серега своему отражению. – Калиостро двадцать первого века.
Отражение кивнуло головой, как бы соглашаясь со сказанным Серегой.
— Только граф умер в глубокой старости и в собственной постели, а я чуть было не перекинулся на чужбине, изрешеченный бандитскими пулями, — объяснил отражению разницу Серега.
Но отражение не сдавалось и продолжало мысленно издеваться над своим визави:
«Теперь ты будешь хвастаться перед всеми, как герой Георгия Буркова в «Стариках- разбойниках»:
- Что это с вами?
- Бандитские пули изрешетили меня всего. Я весь в дырках».
— Нужно срочно что-то делать, не то можно сойти с ума, — решил Кличко и значительным усилием воли прекратил беседу с зазеркальем.
Он взял в руки станок для бритья, заботливо оставленный кем-то на столике возле зеркала, и, намылив мылом лицо, стал водить им по щекам. Для человека, бреющегося сугубо электробритвой, бритье станком – мука несусветная.
Однако искусство требует жертв. Через несколько минут от Серегиной щетины не осталось и следа. Лицо посвежело, повеселели и мысли.
Далее Серега обратился к медперсоналу с просьбой, чтобы его подстригли. Однако среди медбратьев, ухаживающих за больными, не нашлось никого, кто бы сносно владел ножницами.
На свою беду и на Серегино счастье в палату с пакетом продуктов для него зашел Миша Занустян.
— Миша, подстриги меня, а то из-за повышенной лохматости совсем жить не хочется, — взмолился Кличко, решив, что само небо ему послало избавление от мук.
— Ладно, садись на стул, — сжалился Миша над беднягой.
Он заботливо укрыл Серегу простыней поверх плеч и, словно фокусник, ловким движением руки вытащил из кармана ножницы.
— Специально припас на всякий случай, — объяснил наличие такого предмета у себя в кармане Миша.
Став за спиной у Сереги, он начал процесс подстрига. В зеркале отчетливо отражались и резко контрастировали между собой сосредоточенное лицо парикмахера и блуждающие глаза пациента.
— Где ты так научился этому делу? – удивился Серега.
— У себя в Сочи. Стриг своих друзей, им нравилась моя стрижка.
С падением последнего волоса с Серегиной головы к нему вернулось хорошее настроение.
— Хороший город Сочи, частенько бывал в нем, — довольно промурлыкал Серега. – Кроме того, что ты классный артист, ты еще такой же парикмахер. Сколько с меня?
— Нисколько, — ухмыльнулся Миша. – За такие слова я готов тебя стричь бесплатно всю оставшуюся жизнь.
Серега, пошатываясь, встал со стула.
— Теперь веди меня, мой преданный оруженосец, на войну, настало время совершать подвиги, — с пафосом, вызванным приливом адреналина в кровь, произнес Кличко.
— Слушаюсь, рыцарь печального образа, — в тон Сереге ответил Миша.
«Наверное, умом тронулся бедный Серега, — подумал Миша.- Такие передряги, да еще ранения, кого хочешь согнут».
И, словно пешие Дон Кихот и Санчо Панса, они пошли по коридору.
— Где остановились наши ребята? – спросил Серега у Миши, словно только что попал в этот бренный мир.
«Это ретроградная амнезия, — расстроился Миша. – Хорошо, что хоть про ребят еще помнит».
Миша показал на дверь.
Серега вошел в знакомую комнату. На кроватях сидели хмурые Жора и Вадим.
— Здорово, ребята, сколько лет, сколько зим, — поздоровался с ними Кличко.
За его спиной Миша отчаянно жестикулировал. Со стороны могло показаться, что он переводил сказанное Серегой на язык глухонемых. На самом же деле эти знаки означали: не обращайте внимания, человек не в себе.
Ребята молчали. Они не ожидали так скоро увидеть Серегу двигающимся на своих ногах без посторонней помощи.
— Здорово, «Серый», — поздоровался Вадим. – Ты что, так быстро выздоровел?
Серега кивнул головой, но стоявший у него за спиной Миша скривился и отрицательно качнул головой.
— Чем занимаемся? – поинтересовался в свою очередь Серега у ребят.
— Отдыхаем, — пробурчал Жора.
Ему не хотелось долго разговаривать с больным земляком. Больной должен лежать, а не шататься по зданию и разбрасываться почем зря остатками своего не бог весть какого здоровья.
— Вижу, вы мне не рады, — глядя на их постные лица, развеселился Серега.
— А чего радоваться? — спросил Вадим. – Хочется домой, к своим женам и детям.
— А как же работа? – разочарованно пробормотал Кличко.
— Работа – не волк, в лес не убежит, — засмеялся в ответ Вадик.
Все было бы смешно, если бы не было так грустно. Оказывается, за час до прихода Сереги к ним приходил Вася, чтобы позвать на работу.
— Пойдемте работать, я один не буду работать за всех, — предложил он ребятам.
— Слушай, ты, народный умелец, пошел к черту, — ответил Жора. – Ты мне надоел еще в Минске.
И попытался за шиворот выставить Василия из комнаты. Тот – ни в какую. Бывшие союзники начали не на шутку бороться. Борьба сопровождалась отчаянными криками, перемешанные с нецензурной бранью. Вовремя подоспевший Вадик разнял дерущихся противников, и общими усилиями Василий был с позором изгнан из комнаты.
Василию было обидно до слез, что с ним так поступили. Еще вчера договорились, что все работы в коллайдере будут делать вместе, а тут – на тебе! Чуть не убили при попытке предложить выйти на работу.
«Значит, абяцанка – цацанка, а дурню – радасць, — в сердцах подумал Вася. – Убью за это обоих».
И убил бы, если бы эхо этих событий не докатилось до Сереги.
«Надо что-то делать», — решил Кличко, когда на следующий день он узнал про это безобразие. И додумался вот до чего!
Он связался со швейцарцами по рации (а рацию Серега носил с собой постоянно) и попросил их принести ему редкие для теперешней обстановки предметы – боксерские перчатки.
Трудно было ожидать, что такие редкие вещи могут сохраниться после такой чудовищной катастрофы. Ведь все магазины спортинвентаря выгорели почти дотла, остались разве что несгораемые гири да блины и грифы для штанги.
На следующий день ему сообщили, что все готово.
— Было трудно, но мы достали, — порадовал Серегу Поль.
По такому случаю, Серега собрал всех своих ребят в конференц-зале и после приветствия загадочно объявил:
— А сейчас – сюрприз.
И вытащил из сумки на всеобщее обозрение две пары боксерских перчаток.
— У нас будет бой быков, — быстро догадался Александр Чекало.
— Скорее, коррида, — поправил старшего товарища Иван Уркан.
— В Древнем Риме был девиз – хлеба и зрелищ! — не то вспомнил, не то потребовал для толпы «Бульдог».
Сереге только этого было и надо.
— Вы просите зрелищ – их есть у меня, — по-одесски начал Кличко. — Вот вам одно из них. Это – обычный английский бокс.
Участники крестового похода против терроризма насторожились.
— На ринг вызываются Василий Астафьев и Георгий Ведун, — звучным голосом матерого рефери закончил Серега.
Всеобщее негодование смешалось с всеобщим ликованием, причем названные боксеры негодовали, а будущие зрители ликовали.
— Это чтобы вы не задушили друг друга голыми руками, — объяснил наличие перчаток участникам турнира Кличко. – Выясните свои взаимоотношения в честном бою.
Поведение и непререкаемый тон Сереги давали полную уверенность, что бой состоится по любому.
К удивлению окружающих, Вася и Жора не стали артачиться и надели перчатки без длительных уговоров и проволочек. Накопившиеся за эти трудные годы некоторые неудовлетворенность и злоба требовали выхода, и боксеры сразу начали метелить друг друга почти безостановочно. И только через несколько минут, выпустив пар и сильно устав, они опустили свои натруженные руки.
- Ну что, натешились? — пристыдил боксеров рефери.
Боксеры промолчали. Однако по их усталому виду можно было догадаться, что бой закончен.
— Объявляю ничью. – Серега поднял руки обоих участников представления.
Боксеры пожали друг другу руки. Жора даже улыбнулся, давая понять, кто в этом бою стал победителем. Еще бы, Вася был лет на пятнадцать старше, да и спортом он никогда не занимался, однако он не упал лицом в грязь в бою с более сильным соперником.
— Теперь они уже не будут выяснять отношений за пределами ринга, — уверил всех Кличко. – Если возникнут новые претензии – перчатки на руки и в бой. Но может быть, кто-либо еще хочет выяснить отношения? Не стесняйтесь, надевайте перчатки и деритесь в открытом бою.
Ответом на его вопрос стало всеобщее гробовое молчание.
— А вот я бы побоксировал с некоторыми из вас, если бы крепко стоял на ногах, — промолвил Кличко с напускной угрозой. – Но раны, полученные от бандитских пуль, пока мешают мне сосредоточиться.
Затем весело добавил:
- А как еще можно поддержать свою физическую форму? Я тоже буду вместе с вами заниматься боксом, вот так.
И он совершил несколько быстрых ударов руками по воздуху, словно пытался нокаутировать незримого соперника. А чтобы ребята не расслаблялись, объявил:
— Завтра давайте займемся коллайдером, там работы – непочатый край. Делом нужно заниматься, а не дуться друг на друга.
И, посчитав, что заронил в разболтавшиеся мозги ребят рациональное зерно, Серега побрел отдыхать и пить целебные отвары к себе в «палату».
Между тем джинн сведения счетов из бутылки с легкой руки Кличко был выпущен на свободу и уже витал среди необузданных фантазий членов крепко, но все-таки наспех сколоченного коллектива.
— Воспитатель, — недовольно пробурчал в спину уходящему наставнику Цветиков.
— Правильно сказал, с вами иначе нельзя, — заступился за Серегу Чекало. – Я бы вообще некоторых поубивал бы.
И он невольно посмотрел в сторону Ивана Уркана.
Этот случайно брошенный взгляд едва не стоил Александру жизни.
- Ах, так, — яростно вскрикнул Иван. – Надевай перчатки, я вызываю тебя на дуэль, Кличко разрешил. Отомщу за прежние обиды, слишком много кровушки моей ты выпил.
Пришлось Александру повиноваться, чтобы не прослыть на склоне лет слабаком или, что еще хуже, трусом.
Так как прежний рефери ушел отдыхать, судить бой с быстротой молнии вызвался стоявший поблизости Павел Доля.
— Раз я – ваш старшина, то должен вас оберегать. Значит так, боксеры, бьетесь до первой крови.
Соперники кивнули своими отчаянными головами в знак согласия.
Павел окинул взглядом фигуры обоих боксеров. Иван был повыше Александра сантиметров на тридцать, но без живота и с более спортивной фигурой.
«Больше раунда Чекало не протянет», — невольно подумал Павел.
— Да у вас и вес примерно одинаков, — прикинул вслух рефери. – Значит, сам бог вам велел подраться.
- Вот я сейчас сам тебе как залеплю за такие слова! – агрессивно выкрикнул Чекало в сторону рефери.
— Ну, если вы готовы, бокс, — испугавшись, что его самого могут ни за что побить, срочно дал команду Павел.
Чекало, низко опустив голову, бросился на Уркана, словно средних размеров черный носорог на большого африканского слона. Однако сильные, но короткие руки не давали возможности Александру достать соперника через руку, благоразумно вытянутую вперед Иваном. Помесив, таким образом, пару минут воздух, Чекало ушел в глухую защиту. Но, когда Иван размахнулся для ответного удара, Павел издевательски объявил:
— Брейк. Конец первого раунда.
— Может, закончим бой? — великодушно предложил Иван своему визави.
Он уже начал жалеть, что ввязался в такую авантюру.
– Я уважаю своего соперника и предлагаю ему ничью, — добавил он.
Доля вопросительно посмотрел на тяжело дышавшего Александра Чекало.
- Ну что, ничья? – почти утвердительно спросил у Александра Павел.
- А кровь у кого-нибудь из нас пошла? – все еще задыхаясь от непрерывной трехминутной нагрузки, спросил Чекало.
- Не — а, — помотал головой Доля.
- Тогда продолжим бой, — уверенно выдохнул Чекало.
- Второй раунд. Бокс, — махнул рукой Павел.
Теперь уже Иван ушел в глухую защиту, подтянув руки к своей голове и уклоняясь то влево, то вправо от ударов рассерженного предыдущими неудачами Чекало.
Тот несколько раз попал Ивану по корпусу, по рукам и даже голове, однако до крови снова дело не дошло.
В конце раунда Иван, словно матадор, занес руку для завершающего удара, но рефери, как нарочно, опять успел сказать «Брейк».
- Я же говорил, что будет коррида, — сказал своему сопернику Уркан. – а ты мне бой быков, бой быков…
Боксеры сели на заботливо подставленные зрителями стулья. Со стороны было заметно, что на этот раз устали оба. Дышали тяжело, и во избежание неизбежных потерь, бой лучше было бы уже не возобновлять.
- Ну что, может быть хватит? – с жалостью в голосе спросил рефери у Чекало. – Сдавайся, не то Иван тебя вырубит.
- Русские не сдаются, — разозлился Александр.
Все засмеялись.
— А хохлы? – спросил Миша, с интересом смотревший с «трибун» захватывающий поединок.
— Хохлы предлагают ничью, — отвел глаза от соперника изрядно измотанный поединком Чекало.
Ему было стыдно просто так сдаваться на милость молодого и более одаренного соперника. Ведь Александр мечтал всем доказать, что он столь же силен и талантлив, как и Иван.
Раздался всеобщий рогот. Особо впечатлительные зрители попадали на пол и уже начали биться в истерике.
— Ну что, принимаешь его предложение? – с трудом сдерживая смех, спросил Павел у Ивана.
- А ты хочешь, чтобы он меня убил? Конечно, принимаю, я уже боюсь с ним биться, как бы ни навредить всем нам. Кличко, если узнает, убьет обоих.
Доля, немного подумав, и, осознавая всю ответственность своего решения, торжественно объявил:
— Ничья. – И поднял две руки соперников.
После боя Павла словно прорвало:
— Я бы тоже с кем-нибудь подрался, например, с Сергеем.
И посмотрел в сторону Цветикова.
Тот не был в восторге от такого заманчивого предложения. Тем более что ни на кого из друзей особых обид у него пока не было.
— Нет уж, тренируйся лучше на Кличко, — перевел стрелки Сергей на других.
— Ты видел, как он молотил по воздуху? А если бы там оказался мой подбородок? – гнул свою линию Павел. – Да и весовые категории у нас разные. Уж лучше подраться с кем-нибудь из вас.
На этом и разошлись. Каждый из участников для себя решил, что лучше работать, чем драться, пусть даже в боксерских перчатках.

Назавтра в комнате нового персонала БАКа раздался клич оклемавшегося за ночь Сереги Кличко:
- Пора на работу.
Увидав Уркана и Чекало, Серега почувствовал неладное. На лице Ивана были кровоподтеки, а лицо Александра опухло явно не от перепоя.
— И вы туда же! – пристыдил друзей Кличко.
Однако в душе Серега не осерчал на них. Он почувствовал себя капитаном де Тревилем из бессмертных «Трех мушкетеров».
«А что поделать! Как там пел Лев Дуров:
Если сам вам шпаги дал,
Как могу остановить я
В грудь направленный металл,
Кровопролитье, кровопролитье»
Глава 24

Экспериментаторы

Персонал БАКа понуро начал собираться на очередные свершения. А кто сказал, что выход на тяжелую умственную работу генералов от шоу-бизнеса – не подвиг? Барон Мюнхгаузен так у себя в планах на день и писал:
9-00 – Подвиг.
Руководить общими вопросами выпало Мартиросову. Тем более что у него в этой области был кое-какой опыт.
Гонять частицы на скоростях в 0,99 от скорости света по бублику, чем он занимался несколько месяцев, не каждому дано. И, хотя повторить успех экспериментаторов и поймать с помощью ускорителя бозон Хиггса, наделяющий массой все вещество во Вселенной, ему не удалось (чего он не особо и жаждал), однако большую банду террористов вокруг пальца он все же обвел. А это уже было его огромным успехом.
Физики Борис и Глеб хотели работать самостоятельно, считаясь только с мнением экспериментаторов БАКа. Но и у них не было четкого представления и плана действий.
Поэтому на общем ученом совете, где участвовали обе стороны, все решили обменяться мнениями и выработать план совместной работы.
Молодые российские физики предложили следующее:
- Нужно столкнуть частицы на скорости 0,9999 от скорости света и отобрать выделившуюся при этом колоссальную энергию. В дальнейшем использовать ее для накачки магнитного щита Земли.
- Какие частицы будем сталкивать? – поинтересовались швейцарцы.
- Лучшего всего сталкивать между собой барионы, у них большая масса покоя, следовательно, будет большой выход энергии. Допустим, протон с протоном, нейтрон с нейтроном, — ответил Глеб.
- А что, если столкнуть протон с антипротоном? – предложил Гарик.
Его глаза были выпучены от напряжения. Он усиленно вспоминал курс физики элементарных частиц, когда-то прослушанный им в университете.
- Тогда будет реакция аннигиляции, все мы к чертовой матери взлетим на воздух, — чуть не шандарахнув его по башке своей тетрадью, со злостью крикнул Глеб. – Тебе что, жить надоело?
- Но какова будет энергия, — мечтательно произнес Гарик, уклоняясь в сторону от возможных нападок со стороны молодого физика. – Гигантская! Если ее правильно использовать, магнитное поле Земли можно было бы легко восстановить.
- Делай, что хочешь, — махнули рукой молодые физики, сняв с себя всякую ответственность за будущий результат и тем самым бросив окружающий мир на произвол судьбы.
С этого момента работа разделилась на два направления.
Одно из них – главное — это опытное нахождение тех частиц, при столкновении которых может появиться магнетизм. А второе – тупиковое — нахождение антивещества и способа улавливания электромагнитной энергии, выделяемой при аннигиляции.
Договорились так: несколько дней работа идет по главному направлению, затем Мартиросов проводит свои эксперименты. Вся исследовательская работа должна быть проведена на установке ATLAS, пока еще находящейся в работоспособном состоянии.
Однако, как гласит русская пословица, за двумя зайцами погонишься, от обоих и получишь.
В один прекрасный день, когда наступил черед экспериментам Гарика Мартиросова, умелец Вася Астафьев забыл переключить коллектор. Он сам сконструировал такое приспособление для улавливания выделившейся в результате эксперимента энергии и вывода ее наружу.
Обычно, когда Гарик проводил свой эксперимент, любопытные зрители любовались разноцветными лучами, выходящими наружу из чрева коллайдера. И в этот раз они стояли возле коллайдера, ждали появляющуюся в таких случаях цветомузыку. Как вдруг из выходной трубы вылетела шаровая молния. Большая, яркая, как Солнце, если долго на нее смотреть, то можно с непривычки ослепнуть, и зловеще зашипела.
Все потихоньку попятились на заранее подготовленные позиции. Кроме Сергея Цветикова, который решил это сделать бегом. Чтобы таким образом быстрее оказаться на безопасном расстоянии от молнии. И так уж получилось, что куда двигался Цветиков, туда летела и шаровая молния.
Ему бы замереть, молния, глядишь, и прошуршала бы стороной. Однако Сережа своим бегом вызывал слишком сильные сжатия и разрежения воздуха, по которым его преследовательница и двигалась.
Вот и получилось почти также, как в скверном анекдоте: люди не погнались за Сергеем, а молния – погналась. И будь на его месте сам рекордсмен мира по бегу Уссейн Болт, пробегающий стометровку за 9,58 секунды, она бы и его все равно догнала. А когда догнала, разумеется, Цветикова, так и опалила его с ног до головы и, взорвавшись, отбросила его на землю, а сама испарилась.
Когда друзья подошли к Сергею, он не дышал. Миша привычными движениями, освоенными еще в бытность пребывания в должности спасателя на пляжах города Сочи, сделал ему искусственное дыхание. Сергей задышал и на секунду пришел в себя.
— Что это было? – только и смог произнести непослушным языком Цветиков и впал в беспамятство.
Бережно взяв за руки и за ноги поверженного небесным электричеством собрата, друзья понесли его в медпункт, чтобы оказать ему полагающуюся в таких случаях медицинскую помощь.
В это же время там проходил периодическую перевязку еще не полностью восстановившийся от ранений Серега Кличко. На радостях Миша ему и рассказал, что произошло.
«Ну, Сергей, молодец, — сокрушенно подумал Кличко. – То в прятки играет с молнией, то наперегонки бегает. Наверное, пора завязывать с этими опытами на коллайдере, не то растеряем свои самые ценные кадры».
Он видел, что Цветикова довольно быстро привели в чувство и осмотрели его сильно покоцаное шаровой молнией тело.
- Ожогов немного, скорее, его просто контузило, — буркнул в сторону дежурный врач, спецназовский лекарь.
В его практике бывали случаи и похуже этого.
– Жить будет, — обрадовал он всех напоследок.
Серега медленно подошел к словно вернувшемуся с того света тезке. От радости и по причине слабости здоровья на глаза Кличко навернулись слезы. Возле контуженого шаровой молнией друга уже стояли, словно в почетном карауле, Миша и «Бульдог».
- Ну что, добегался? – начал воспитывать Цветикова Кличко. – А что было бы, если бы мы тебя потеряли?
- Вы бы расстроились? – вяло промямлил ослабевший и обалдевший от сильного потрясения Цветиков.
Все зацокали от возмущения.
- Расстроились! Да я бы себе не простил бы этого никогда, — уверил Сергея Цветикова Кличко. – Как бы мы все посмотрели в глаза твоим родным? Нет, брат, с кем я сюда приехал, с теми должен и уехать. Как ты себя чувствуешь?
— Уже неплохо, — благородно соврал Цветиков.
Довольный таким ответом, Серега побрел в центр управления коллайдером, по ходу размышляя над не дававшими покоя проблемами:
«Как остановить эти дурацкие опыты? Запретить работу, когда я сам ее и начал? А вдруг они найдут что-нибудь дельное и полезное для нашего дела?»
С таким ворохом вопросов в голове он протиснулся в главную комнату. Эксперимент уже был остановлен, Гарик виновато смотрел на вошедшего Серегу.
- Все произошло случайно, — обескуражено сказал Мартиросов. – Из-за ошибки Василия.
— Вы с Васей на пару изобрели искусственную шаровую молнию, — прокомментировал случившееся Серега. – Тоже неплохо, в хозяйстве все пригодится. Коллайдер хоть не вывели из строя?
Гарик пожал плечами. В таких тонкостях он пока еще не разбирался.
- Ладно, инженеры разберутся, — успокоил себя и горе-экспериментатора Серега.
И тут в комнату зашел генерал Иванов.
- Давно не виделись, — поздоровался с ним Серега. – Переловили уже бандитов?
- Разве их всех переловишь? Эти недобитки куда-то попрятались, – пристыдил непокорных боевиков генерал. – Но я не за тем пришел. Я прошел сообщить тебе важное известие.
Все умолкли.
Довольный произведенным эффектом, генерал Иванов торжественно произнес:
— Сейчас должен произойти первый сеанс связи с Москвой. Французы восстановили линию правительственной связи, и мы можем поговорить с Президентом России.

Через минуту прозвенел звонок вызова телефонного аппарата.
Серега дрожащей рукой взял в руку телефонную трубку с аппарата правительственной связи.
- Как там у вас дела, Кличко? – после приветствия глухим голосом поинтересовался находившийся отсюда за тридевять земель Путин.
- Неплохо, только с коллайдером что-то ничего путного пока не получается, — коротко и взволнованно сообщил ему Серега.
- Слушай, мы немного поспешили с этим перезапуском. – Последовала небольшая пауза. В трубке забулькало, будто президент разговаривал со дна моря. — Понимаешь, Серж, если собрать девять беременных женщин, ребенок все равно не родится через месяц. – Владимир Владимирович решил выразиться образно, но доходчиво. – Идея должна созреть.
Серега насторожился. По правде говоря, ему уже все давно осточертело, – и этот гребаный коллайдер, и тем более злые, как черти, и не желающие сдаваться засевшие в горах боевики. Еще немного, и он бы просто сошел с ума от груза нерешенных проблем. Необходим был отдых, желательно с выездом на родину, в Минск.
— Я вас понял, Владимир Владимирович, неспроста же мы зашли в тупик, — уже спокойнее прокомментировал сложившееся положение Кличко.
— Мы тут посоветовались с астрологами и решили, что нужно пока прекратить работу на коллайдере. Кстати, сегодня был неблагоприятный день для работы. У вас ничего такого не случилось?
— Нет-нет, ничего, — поспешно ответил Серега.
Не хватало ему еще выговора от Президента России за сегодняшнюю шаровую молнию и контузию Цветикова.
- Слава богу, — произнесли на том конце незримого провода. — Вы можете возвращаться в Москву. – Голос Президента России был как всегда спокоен.
Не поверивший своим ушам Серега для приличия решил выказать рвение:
— Незадействованных в программе людей я могу отправить в Москву хоть сейчас, но сам вместе с нашими молодыми физиками могу остаться.
А у самого даже дыхание от нетерпения перехватило:
«Неужели оставит?»
— Физики пусть остаются, мы пришлем еще им на помощь специалистов; военные вместе с Беспальцевым – тоже, власти Женевы попросили нас об этом сами. Ну, а ты с остальными ребятами возвращайся, насчет самолета я уже договорился с Президентом Франции. Тем более, я знаю, что ты получил ранение, вот и полечишься в Москве.
- Откуда вы знаете про ранение? – сглотнул слюну от неожиданности Кличко.
- Мне доложили по другому каналу связи. Да и шила в мешке не утаишь, — весело ответил Путин.
Серега посмотрел на генерала Иванова. Тот закивал головой, подтверждая, что это его рук дело.
— Когда будет самолет? – спросил Кличко у Путина.
— Завтра, спасибо французам, восстановили свои средние аэробусы. Вот на одном из них и полетите. Не знаю только, чем мы с ними расплачиваться будем.
— У меня есть миллион долларов, Шамиль откупиться хотел, однако мне показалось, что миллиона за его драгоценную шкуру будет маловато.
— Захвати деньги с собой, попробуем откупиться ими от французов. Шамиля оставь швейцарцам, пусть с ним повозятся они. А теперь, будь добр, дай трубочку Мартиросову.
Серега, довольный тем, что так просто отмазался и пристроил доллары, передал трубку Гарику.
И Владимир Владимирович по телефону высказал Гарику все, что он о нем думает.
- Ты обязан был каждый свой шаг согласовывать со мной. Никакой самодеятельности, ты должен был только выполнять мои распоряжения. В результате своих необдуманных действий ты подставил ребят под пули боевиков.
— Извините, Владимир Владимирович, я глупость сморозил. Раскаиваюсь в своем необдуманном поступке. – Мартиросов кивал головой в такт услышанному нагоняю из трубки, словно китайский болванчик.
— Хорошо, что все еще так благополучно завершилось, иначе не сносить бы тебе головы, — закончил разнос Путин.