Березина Маша : Мальчик-чики

Москву раскрасили разноцветные зонтики, третий день шел дождь. Она, от природы высокая, нелепо сгорбилась как стремянка у витрины магазина «антиквариат», очищая новые сапоги, купленные за бешеные бабки. Стеная и матерясь снимала с них листву, наколотую, как канапе, на двеннадцати-сантиметровый каблук. Светлые кудри растрепались, на щеках появился румянец, свежая и довольная она бежала по мокрой дороге.

- Васенька, милый! — махала она рукой нелепому мужичонке, прижимавшему большой уродливый букет к самому сердечку.

Васенька был вторым любимым «мужем» Моники, он щедро одаривал свою Моню (так называли ее только самые близкие) разноцветными камушками, дорогими сапожками и коротенькими шубками (Вася был хоть и не беден, но Моня сосала деньги осторожно и не жадничала, довольствуясь норкой по попу). Их пара смотрелась достаточно гармонично, для времени, когда деньги и красота так неразлучны, она — высокая блондинка с 5 размером груди(!), выглядет порядком пошловато, но Васеньке очень нравилось.

Говоря больше о Моне, можно сказать, что не смотря на типаж блондинки с невероятными изгибами, она была не лишена интелекта и образования, тонкие длинные пальцы между всех прочих талантов профессионально перебирали клавиши пианино, чему должна быть благодарна бабушке, а дома ловко управлялась с электрическими приборами, чему была крайне признательна дедушке.

Жила она в очень приличной квартире на Чистых Прудах, в просторной двушке с высокими потолками. А так как Моника Ивановна очень любила выпить, совсем к стати, на первом этаже находился французский ресторанчик, там живьем исполняли старый шансон, там всегда находился тот кто доблестно угощал ее неплохим вином, в неожиданном для него количестве.
Как раз под прекрасную " Nostalgie" она повстречала двухметрового Сережу, второго ее обожателя. Молодой парень лет 30 (а мозгами не больше 2 годочков) забрел в ресторан не от тонкости вкуса, а потому как 6 лет поставляет в сеть подобных ресторанов овощи, отец его начал бизнес, наладил, раскрутил механизм, так сказать, а отпрыск, как смешно бы не звучало, пожинает плоды, подписывая бумажки. Моника была под мухой и не стала отказывать себе во внимании со стороны богатыря, сразу же полюбила всем сердцем. Называла она его Сержиком, поддаваясь обстановке места встречи, на что он откликался громким веселым «ОГа». Два вечера они упивались вином за счет бедного ресторана, она наслаждалась хмельными танцами, а он ее декольте. Союз нерушимый...

Стоит подчеркнуть, что Монечка была девушкой приличной и доброй, чувства обоих берегла, была заботливо осторожной.

Полдень. Центр. Дорогой бутик.
Возбужденная и радостная Моника Ивановна обходила очередной бутичек в поисках того самого платья.
«Нет, нет, нет, не то, нет… оно!»
Убедившись, что село оно идеально и подчеркнуло все что требовалось, она, целуя, вспотевшего от шопинга, Васечку, забирает самое дорогое платье, которое нашла во всех магазинах центра.
На следующий день, в еще более откровенном наряде, приходит все та же Моника, уже с Сержем (ОГа!), она смотрит те же самые платья, примеряет точно такое же, продавцы-консультанты, показывая свой профессионализм, не комментируют ее выбор, восхищаются ее вкусом и щедростью увальня Сережи. Снова золотая карточка, поцелуй вскользь и полное недоумение персонала магазина.
На следующий день девушка вернулась все в тот же магазин, широко улыбаясь, она вернула одно из платьев-близнецов. Довольная и счастливая с прибылью в кошельке Моня поспешили на Чистые, домой. Платье это дарил и Сережа и Вася, все счастливы включая Моню:

- Как прекрасно быть женщиной, а еще прекраснее быть умной женщиной, ею и останусь...,- говорила она высыпая горсть «Эстрофема» на невероятно длинную ладонь.