Коленька Каширин : Настройщик

— Алло, Сергей Геннадиевич?
- Алло? Алло?! Кто это?! Алло!
- Сергей Геннадиевич, добрый день, меня зовут Людмила Всеволодовна. Мне ваш номер дала Марина Адольфовна. Мне нужна ваша работа.
- А? Здравствуйте. Конечно. Не вопрос. Ну, Марина Адольфовна меня знает.
- Да, да. Она про вас рассказывала. Приходите, пожалуйста, трезвый. И один.
- Как вам будет угодно, мадам. Как вам будет угодно. Говорите адрес.

***

В назначенный час затрещал дверной звонок, и Людмила Всеволодовна открыла дверь. На пороге стоял невысокий мужичок, с сальным пробором набок и помятым лицом. Это был Сергей Геннадиевич. И стоял он с загадочной улыбкой. Разгадкой был резкий запах свежего перегара, прицельно бивший Людмиле Всеволодовне прямо в нос. Но на этом загадки не кончались.
За правым плечом Сергея Геннадиевича была еще одна косматая голова. Голова была на костылях и с одной ногой. В руках головы был букет розовых гладиолусов.
- Позвольте представиться, Сергей Геннадиевич Глинкин. Настройщик фортепиано в первом поколении.
Голова протянул букет:
- Толик.
- Очень приятно, – растерянно потянула хозяйка. – Людмила Всеволодовна Двуреченская.
Повисла пауза. Сергей Геннадиевич, переглянувшись с Толиком, достал камертон и звонко ударил им о косяк.
- Ну-с, где инструмент?
Людмила Всеволодовна, вздрогнув, вышла из ступора и затараторила:
- В зале инструмент, в зале. Проходите, пожалуйста.
Перешагнув порог, Сергей Геннадиевич начал энергично разуваться, обнажив уставшие от жизни носки, прохудившиеся на пятках. Толик же мучительно посмотрел на хозяйку.
- Разуваться обязательно?
- Ну можешь один снять, – прыснул Сергей Геннадиевич,
- Серега! – прошипел Толик. Ему было очень неловко, и он опустил глаза. Потом опять посмотрел на Людмилу Всеволодовну.
- Конечно можете так, в обуви.
Толик облегченно вздохнул и двинулся в зал.
Интерьер в комнате полностью погружал в советское время. Стенка, диван, круглый стол с венскими стульями, и пианино, на крышке которого лежала аккуратная белая вязаная салфетка.
- Циммерман? Хорошая вещь. – Погладил инструмент Сергей Геннадиевич. — Пожалуй, сразу и начнем.
Он переложил салфетку на стол и поднял крышку.
Толик осторожно сел на край дивана, сложив рядом костыли.
- Может чаю?
- Да нет, спасибо. У нас свой чай. А вот кружечки бы не помешали.
- Простите, не поняла?
- Я говорю, не желаете ли отведать любимый напиток португальских моряков?
- Портвейн, что ли? Нет уж, увольте. – Удивленно улыбнулась Людмила Всеволодовна. – Я пока на кухне посижу.
- Ну, мы позовем.
Через полчаса на кухню зашел сияющий Сергей Геннадиевич.
- Принимайте работу.
В комнате, за пианино уже сидел Толик.
- Ну надо же опробовать, — ответил он на немой вопрос Людмилы Всеволодовны. — Серега, что ты там встал. Садись.

***

- Алло. Ну что, пришел?
- Мариночка Адольфовна, пришел.
- Один?
- Нет. С Толиком.
- Ха! Шопена сели играть в четыре руки?
- Моцарта.
- Значит, сыграют еще. У них Шопен в обязательной программе. С днем рождения, Людочка.