Pogrebnoj-Alexandroff : Иммигрантка

*



Кувшин живительного счастья 

	заполнил душу мне сполна 

и в годы страшного ненастья, 

	наперекор былого – 

			в страсти, 

	мне даровала жизнь она. 



То босоногой, 

	в пелерине, 

	с оборочками в кружевах, 

как с нарисованной картины 

спорхнула бабочкой сейчас. 



И распахнувши свое сердце, 

	благоуханием мимоз, 

заворожила нежным телом. 



Да... – разве я подумать мог? 



Во мне, 

	струёю растворилась 

	и пением лесных чудес. 



Вся! 

в прелестях своих раскрылась, 

	вся, в прелестях Земли... – 

	небес. 



Не выдержал я и... 

		растаяв, 

	от непомерной суеты; 

от дрёмы, что порой бывает, 

от той, 

	что знаем я и ты. 



Я, полюбил её – безумно, 

	в надежде на покой души, 

	но... 

оказалось, что напрасно – 

напрасно видно поспешил. 



	Она меня обворожила, 

	и обольстила сластью слов, 

но в тайне – 

в мыслях всё ж решила, 

что деньги лучше, чем любовь. 



И вот, уже который месяц... 



Иль год, иль вечность – 

		Бог судья! 



Она в распутстве растворилась: 

	по барам, клубам... – 



Где семья? 



	По что ей дом, 

	на что заботы 

	родного крова – очага, 



Теперь её одна работа – 

в обслуживании мужика. 



Вильнет бедром – деньгу за пояс, 

поднимет ножку – два глотка... 

А что в последствии? 



Убогость. 

	И жизнь без счастья. 

	С молотка 

	продали душу и таланты, 

	что с зарождения хвала – 

уже они не музыканты... 

не повара – Комедианты! 

в усладу страсти и стыда. 



За деньги грязного народа, 

	а то и так – 

		в лохмотьях вся, 

	идёт к реке и... 

	прямо в воду. 



Кому нужна она была?