MAXXIM : На сайт Литпрома

Являясь коренным представителем контркультуры сайта, не могу удержаться от желания, воспользоваться его возможностями и удовлетворить своё любопытство. Впрочем, любопытство – это не совсем то слово, которое полностью выражает моё желание. Случалось ли вам знать что-либо наверняка и вместе с тем ждать подтверждения этой уверенности. В чём бы это не выражалось. В результате ли экзамена, подтверждение диагноза или в конкретном разговоре. Вот и я прибываю в этом же состоянии. Благодаря развитию интернета и прочих технологий можно получить ответы на большинство интересующих нас вопросов. Но кидать данный вопрос на форум мне откровенно не хочется, а поиски по наводящим словам результата не дали. С другой стороны, я могу обратиться к людям думающим и литературно грамотным, которые вполне могут помочь в решение моей скромной задачи.
Так вот, когда-то давным-давно, в бытность более определённую, чем сейчас. Когда деньги имели определённую неизменяющуюся стоимость, когда комедианты не были уважаемыми людьми, а уважаемые люди комедиантами и когда процесс перестановки всего с ног на голову только запускался, у меня был друг. Именно друг, а не то, что вы сейчас подумали, в свете окружающей нас жизни. Друг мой (имя я сознательной не называю), отличался таким свойством натуры, которая обычно называется трёп. В принципе меня это не раздражало и по молодости я даже несколько гордился его боевыми заслугами. В частности его английской спецшколой и музыкальным образованием. А песни, которые он пел под свою великолепную двенадцатиструнную гитару, просто завораживали. Причём три из них он сочинил сам. А одну из этих трёх перевёл с английского. Естественно это была баллада, поэтому об английском авторе вопрос не вставал. По умолчанию считалось, что её сочинили английские менестрели.
И вот прошло время, всё постепенно встало на свои места и мне пришло в голову узнать, правда ли это были его песни. Тут-то и появилась проблема. Первые два текста я нашёл без труда. Ну чтобы не найти, когда первый был достаточно популярен в своё время, а второй, менее известный, заботливо покоился в переводах Заходера. Но вот третий, текст основной его песни, я найти не смог. И ни смотря на два предыдущих, верю, что песня его. Ведь не зря же он объяснял, что команда галеона состояла именно из тридцати человек. И рассказывал, как одна женщина вытерла белым платком рану моряка, и в память об этом матросы стали носить красные платки…
Правда это или нет, я не знаю. Историю и песню целиком ассоциирую с героем этого обращения, а тех, кому доведётся прочесть этот текст, прошу по возможности сообщить, встречали ли вы ранее стихи этой песни, и если встречали, то где. За сим прощаюсь и оставляю вас с этим бессмертным произведением наедине.

Их было тридцать, великих мужей.
С солями моря, в растворе крови.
Их красные платки сводили с ума,
Женщин прибрежных портов.

Их лица давно не знали бритья,
Их одежда бела, как пена волны,
И каждый из них с тоскою, смотрел на компас,
Ожидая появления новой земли.

Капитан, как всегда, стоял на корме,
Он давно плевал на все паруса.
Его судно всегда шло по волне,
А он изучал историю прибрежного льда.
И она появилась, в солнечный день,
Как всегда, в тему чьей-то беды,
И боцман, висевший на рее три тысячи лет,
Усмехнулся и закурил.

И каждый имел её, в сердце своём,
И каждый звал именем, что было в душе,
И каждый искал ответ,
но нашёл его боцман,
за что и был награждён,
посмертно, мучительной смертью,
в весёлой петле,
участь всех – нашедших ответ.

И когда пришло врем сдуть паруса,
Все спустились в трюм и разлили вино,
И каждый смотрел на неё,
И каждый просил, ещё и ещё.
И хмельная команда разошлась по углам,
И каждый спел ей о горе своём,
И тридцать красных платков вошли в ночь
неизвестного дня,
неизвестных портов.

Их было тридцать, великих мужей.
С солями моря, в растворе крови.
Их красные платки сводили с ума,
Женщин прибрежных портов.

Их лица давно не знали бритья,
Их одежда бела, как пена волны,
И каждый из них с тоскою, смотрел на компас,
Ожидая появления новой земли…