Алексей Ешин : Колхозный панк

— Слышь, Паха, а как быть с орудиями труда? – я ещё раз предпринял попытку отговорить хлопцев от очередной бессмысленной затеи. Но Фашист был непреклонен…
- Ты про инструменты што-ль? – сказал он, с умилением разглядывая трахающихся кошек с балкона и между делом стряхивая пепел на головы прохожих, – У нас и так в наличии вся необходимая утварь имеется. Почти.
- Интересно… И чего же это у нас в наличии? – я отхлебнул холодненького и сплюнул, метко попав коту на спину. Котэ такой подляны не ожидал и сорвался с места не закончив дела. При этом замял в фарш тушку бедной партнёрши, пробуксовывая с низкого старта. Стояла середина марта, мы были молоды и беспечны, погодка благоволила свежим приключениям и неудивительно, что у Фашиста внезапно возникла в голове мысль записать панковский альбом.
- А в наличии у нас, братан, имеется гитара расстроенная, в количестве один штука, три добрых мОлодца и неисчерпаемое море энтузиазма. Большего и не требуется.
Мирно стоящий в сторонке Одуванчик подавился пивной банкой и по всей его морде лица пошли бугры, означающие напряжённую работу мозга.
- Вопрос лишь в том, как нам всё это сохранить для анналов истории – мудро размыслил Фашист.
- Аналов чево? – проблеял Одуван, нервничая. – Я ни на какой анал не подписываюсь.
- Ну тя нах… Я имею в виду как нам записать это блядство на носитель информации, балда… Слышь, Лёнь, может в ДК сходить?
- Не…. Не катит… Репертуар не тот, однако… — я уже начал радоваться, что затея не выгорает, как все мои надежды порушил Одуван, перестав шевелить лицом:
- У Рэма есть мафон двухкассетный, производства Мэйд ин Жопа. Так там дырка есть под микрофон, но он и не нужен совсем. Так будет записывать звук.
- Ну вот и порешали, — рубанул Фашист и коротко хохотнул. Я же в сердцах сплюнул с балкона и попытался глянуть на мир сквозь дно пивной банки. Ничего не увидел. Зато сделал вывод, что зелёного змия надо брать больше. Так как на трезвую башню я на такие подвиги не готов.
***
- Ящик Жигулёвского и литру водки, пожалста! – протянув дензнаки к кассе, нагло затребовал Фашист. Продавщица с сомнением поинтересовалась, есть ли нам хотя бы восемнадцать, но денежку из ручонок вырвала жадно. Мы, конечно же, вразнобой и не краснея спиздели, что нам уже чуть было не на пенсию скоро, а Одуван вообще ветеран Афгана. Фашист отвесил ей дежурный комплимент и продекламировал как бы между делом, что не женат. Продавщица оскалилась в улыбке, крутанула необъятной кормой на сто восемьдесят градусов, зацепила ей же кассовый аппарат, и зазывающе виляя пятой точкой ломанулась за долгожданной тарой.
- А ты давай, Одуван, гончи к Рэму за «потехой», — сказал Фашист, — и его тушку с собой волоки, авось и ему роль найдётся. И будет у нас прям конкретно упакованный дьявольский ансамбль песни и пляски…
***
На кухне звенели рюмки, весело булькали пельмени в кастрюльке на плите, а мы в свою очередь бойко и под малосольные огурчики распределяли роли.
- Я буду вокалистом, — провозгласил раскрасневшийся Фашист, переворачивая рюмку над лицом, – всё равно ни у кого из вас, пиндосы, голосу нету.
- Агась, зато у тебя такой, что только в сортире орать «Занято!», — подначил его Рэм. Фашист недовольно сморщил лицо и съел ещё сто пятьдесят грамм.
- Ладно, ты будешь, — примирительно успокоил его я, — ещё есть претенденты на какую-либо должность?
В итоге дебатов выяснилось, что Фашист типа певец, я — металлист балалайкин, а Одувашке досталась роль барабанщика. Ему торжественно вручили кисточки для рисования, которыми от тут же стал колотить по чём попадя, вживаясь в роль. Получалось хуевато, но на безрыбье, как говорится… Я маленько подстроил свою балалайку и мы приступили.
- Врубай на запись! Маэстро, грянули! – громогласно дал старт Фашист. Рэм метнулся к мафону и тыцнул в клавишу REC. И тут адский агрегат стал издавать из динамиков треск и тарахтение. Создавалось впечатление, что внутри сидят маленькие гремлины и херачат по содержимому потехи кувалдами.
- Ебать мои старые костыли, колотить их вдребезги… Это чё, дизельный генератор нового образца? – недоумевал я, — А где тогда выхлоп? И куда соляра заливается?
Одуван кинул броском в одну сторону кисточки, в другую – своё бренное тело и с размаху вырубил это чудо техники с родины самураев. Рэм оскалился улыбкой Фредди Крюгера и деловито отхлебнул пивка:
- Я думал вы в курсе. Вам чё, это мурло ничё не сказало – он махнул гривой в сторону Одувашки.
- Действительно, какого «Х» оно нам ничё не сказало? – злобно глянул из-под бровей на Одувана Фашист. Тот в ответ чё-то промычал и попытался спрятаться от его хищного взора под обоями.
- И чё теперь? – я уже с радостью отшвырнул в сторону балалайку и приготовился продолжать фуршет. Но тяга Фашиста к искусству и знаменитости выдала в его мозг очередную порцию идиотизма:
- А ничё. Продолжаем запись, господа музыканты. Альбом будет называться «Тракторный»
Мы с Рэмом в непонятках переглянулись. Даже Одувашка, осмелев, показал свою физиономию из-под обоев на свет земной.
- Это как?
- А вот как… Одувашка, сукин сын, вылазь полностью… Будешь звуковым сопровождением и аранжировками.
Одуван выпал из обоев, как младенец из утробы и подполз к Павлику:
- Кем я буду?
- Ну мычать и блеять ты умеешь. Мы за сегодня уже в этом не единожды убедились. Вот и будешь изображать деревенский зверинец. Тарахтение – это типа трактор работает. А ты – скотина, которая водится в сельской местности. Будешь под музыку и трактор кудахтать, мычать, хрюкать и пердеть типа фоном… Лёнька с Рэмом будут отныне музыкантами, а я буду под всё это блядство исполнять лирическую композицию «Про Говно»…
***
- Приветствую вас, Павел Сергеевич!
- Рад приветствовать вас, Алексей Сергеич! – донеслось с другого конца провода, — Сколько лет, сколько зим… Какими судьбами?
- Да это, Паш, — смутился я, — Ты извини, что так долго не звонил тебе… Я с вопросиком одним.
- Да ничё страшного. Подумаешь, лет семь не виделись. Какие наши годы? Так чё за тема у тебя? — перешёл на свойскую манеру общения Фашист.
- Да тут вспомнилось мне как мы «Тракторный альбом» писали…
Трубка мобилы басовито заржала голосом Фашиста и проблеяла сквозь слёзы:
- Таки да… Хуй забудешь… А чё за тема?
- Случаем не завалялась в твоих закромах та кассетка? Я б тогда навестил тебя намедни, взял бы пузырёк огненной воды запотевший, да посидели бы, повспоминали…
- Случаем завалялась… Значится так… — судя по треску в трубке Фашист шкрябал лицо в размышлениях.
-Никаких «намедни», а прям щас жопу в горсть и ко мне, — скомандовал телефон мне в ухо, — и пузыря лучше два бери… Хотя один хуй потом в магаз ломиться за пивком шлифовальным.
- Или свежей порцией Шнапса, — хохотнул я и отключился.