Ботсман : Про Поэзию (паходу, ПТУ-стайл)

О чем должен писать настоящий поэт? Конечно, о несчастной любви. Кузя задался этим вопросом рано, лет в 14. Может, несколько веков назад это было и не рано, может, в самый раз было для Ромео и Джульеты, но Кузя только начинал познавать мир. Алкоголь и табакокурение он познал лет в 11, а теперь, умудренный мужским знанием решил, что пора обратиться и к общеполовым вопросам. Поэтический дар он в себе ощущал давно (просто, по-ошибке, ему казалось, что это - несварение желудка. Но, в какой-то момент бытия, после бадяженого спирта, он понял, свесившись в лоно унитаза, что это - дар.), оставалось дело за малым - за объектом несчастной любви. И Кузя бросился на поиски музы. А принципе, с его внешностью и прочими достоинствами, достаточно было просто в кого-нить абстрактно влюбиться. А уж эта, любая, любовь автоматически стала бы несчастной. Девки Кузю боялись и брезговали. Страшен он был, шопесдетс. Но, юному поэту хотелось экшена. Хотелось шекспировских страстей и лермонтовских страданий. Хотелось написать не просто стишок "любовь - кровь - морковь - вновь", а полноценный шедевр, помесь Эсхилловских трагедий и Есенинской лирики.
-Катюх, слушай, дело есть, - решительно подвалил Кузя к предполагаемому объекту несчастной любви. Катюха была объектом что надо. У Катюхи все было уже давно, как у большой. В вопросах плотской любви у нее, в ее неполные 15, было мало белых пятен. Все пятна уже давно были благополучно счищены хуями всяких Серег, Вадиков и Зауров.
Кузя ласково подхватил красавицу - Катюху под локоток и, отведя в сторонку, пояснил суть дела..
-С меня 2 литра чистейшего медицинского спирта, - завернул в финале Кузя, и мнение Катюхи относительно Кузи переменилось кардинально. Кузя был уже не так страшен, да и вообще,на дворе был конец восьмидесятых. Спирт - дефицит. Портвейн Агдам - то не достать, а уж водку - и подавно.
Кузя позвонил в дверь. Он был нарядно убран, пах папиным "Шипром", подмыт, причесан, и был готов к акту плотской любви. Акт должен был символизировать страсть, отказ же в бесплатном повторе акта должен был символизировать разрыв отношений по воле фортуны и должен был вызвать неисчислимые страдания поэтической душЫ с последующим посещением музы, достаточно усидчивой для создания нетленной любовной лирики.
Дверь открылась, на пороге возникла Катюха, пьяная, помятая (хотя она еще никогда не была пионервожатой), окутанная клубами дыма.
-Заходи, - прохрипела мечта поэта, явно не успевшая еще закусить и мучительно заглатывающая послевкусие паленой бормотухи.
Кузя послушно прошел на кухню, где обнаружил трех мощных самцов (лет восемнадцати), которых Кузя, в общем-то видеть не хотел. Он жаждал поскорее встретится с музой.
-Это Серега, Вадик и Заур, - кокетливо прощебетала Катюха, - а это Кузя. - повернулась она к самцам. Кузя вежливо пожал руку Сереге-Вадику-Зауру и скромно присел на край табуретки в ожидании выполнения договоренности.
-Спирт принес? - мрачно спросил один из триединых самцов. - ставь на стол и песдуй отсюда, чмо, - закончил он и тягуче сплюнул в открытое окно.
-То есть как? - ошарашенно спросил Кузя, на автомате выставляя бутыль на стол.
-По твоему усмотрению, нах, или сам ногами, или не сам пинками.
-Но мы с Катюхой договорились...
-Она тебя не хочет
-Так, я знаю, я ж не просто так, я за спирт
-Не хочет, чего неясного сказал?
-Но я же спирт при...
-Все, допесделся, - мрачно резюмировал Кузин оппонент и, не вставая, двинул Кузе в нос, остальные самцы, как по команде, стали пинать Кузю, как мячик выкатывая в подъезд...
Отлеживаясь дома, Кузя что-то увлеченно строчил в тетради...
-Что ты там пишешь, сынуля? - ласково спрашивала мама, страшась смотреть на расхуйаренное ебло сына.
-Да, решаю задачи, по алгебре, пропустил много, - шепелявил Кузя разбитыми губами, и это было чистейшей правдой... Любовь к поэзии вернулась не скоро.