Дмитрий С. : Любовь на всю жизнь

С утра была всего одна клиентка на коррекцию губ. Эта немолодая женщина морщила лицо, несмотря на новокаин, несколько раз просила зеркало, комментировала. Вместо двадцати минут Ольга потратила на татуаж около часа, настроение испортилось . 

Больше клиентов не было, Ольга ушла домой. 

Квартира закрыта изнутри. Андрей приходит не раньше четырех, Вовка в школе. «Кто?»

Открыл Вовка. 

- Почему дома? 

- У нас сегодня проверяли на вшей, у меня вши! Сказали вывести. 

- О боже… Этого еще не хватало. — Однажды, в пионерлагере, у Ольги нашли вшей. Ей побрили голову и после намазали то-ли керосином, то-ли уксусом. Ольга до конца смены с лихвой натерпелась унижений и насмешек, — Придется тебе голову побрить. 

- Нет, ни за что!- возмутился Вова: у него были красивые светлые волосы по плечи, он отращивал их с семи лет, подражая своему кумиру — Акселю. — Никогда! Сейчас есть противоблошинные спреи,- и убежал в свою комнату. 

Ольга помнила рекламу, где девочка подбегает к отцу и радостно кричит: «Папа у меня воши!». Реклама ей не нравилась.

Значит брить.

Ольга стала искать уксус. Уксус кончился. Взгляд Ольги задержался на бутылке виски «Хирам Волкер». " А что, виски тоже запах имеет мощный, к тому же дезинфекция".  

Она откупорила бутылку, вдохнула нежный, с торфом и медом аромат. Ей внезапно захотелось выпить. Налила на два пальца в чашку с рисунком Винни Пуха. Виски приятно обожгло небо, опустилось теплом в желудок. Налила еще, улыбнулась Винни Пуху выпила, задумалась... 

Когда бутылка опустела наполовину, вспомнила о сыне, о вшах. С ножницами и виски, пошла в детскую. 

Вовка играл на воображаемой гитаре под «Деф Леппард», широко расставив ноги и тряся головой. Светлые его волосы, в которых гнездились вши, взмывали в такт музыке. Увидев мать он тут же сделал вид, что занимается гимнастическими упражнениями. 

- Ну давай стричься. 

- Нет, не буду, не буду! 

- Так что же, блохастый будешь ходить?, — Ольга потащила сына в ванную, Вовка взывал, кричал о спреях и пытался вырваться. Однако куда ему было справиться с восьмидесятикилограммовой женщиной (после родов Ольгу изрядно разнесло, но Андрею нравилось, во всяком случае он так говорил), к тому же, взбодрившейся первоклассным пойлом?

С такой женщиной не справится пожалуй и взрослый мужчина. 

Ванная комната заполнилась детскими слезами, прядями волос. 

- Ну вот и все. Посмотри, не так уж и плохо.- Ольга не только подстригла, но и побрила Вовку станком Андрея, втерев в кожу после этой процедуры виски. 

Вовка взглянул в зеркало и завопил:- Ты! Ты! Можно спрееем было! Ты мне не мать! Я тебя ненавижу! Уёбище жирное! Корова!

Ольга опешила:- Что? Что ты сказал? А ну повтори! — слова сына поразили Ольгу в самое сердце. 

- Ненавижу! Ненавижу тебя! Ненавижу!

Ольга ударила Вовку по губам, потащила в комнату. — Ах ты мерзавец! Матери такое сказать! Вырастила мразь! Ты запомнишь

Одной рукой удерживая бьющегося в истерике сына, она другой собрала машинку, открыла баночку с красной краской и зажав голову Вовки между мощных ляжек, так, что только макушка торчала сверху, начала набивать канонической кириллицей, от уха до уха, слова: «Я ЛЮБЛЮ СВОЮ МАМУ». Вовка дергался и кусал Ольгу за внутреннюю поверхность бедер, тогда она била его ладонью по макушке, но он не унимался, один раз даже куснул за лобок. От этого рука у Ольги сбилась и она спортачила на букве «У». Пришлось переделылывать «У» во вторую «М»: 

«Я ЛЮБЛЮ СВОЮ МАММУ». 

Стерев кровь и смазав татуху стрептоцидовой мазью Ольга сказала: 

- Вот умрет у тебя мать, тогда поймешь, что никого роднее у тебя нету. Но будет поздно. Иди, учи уроки! 

Вовка убежал. Ольга допила «Волкера» и уснула. 

Около шести вечера пришел Андрей — могучий мужчина тридцати пяти лет, крутой байкер и мастер татух. Он совершенно вымотался за день и мечтал только об одном — завалиться перед телевизором на диван, с бутылкой пива в руках, как вдруг ему навстречу выскочил незнакомый лысый мальчик, в слезах, с довольно неплохой татухой на голове от уха до уха. От него пахло виски. По завитушкам на букве «Л» Андрей узнал работу жены. 

- Воот! Что мама мне сделала! И подстригла! Аааа!

В этом бритоголовом шкете Андрей с ужасом узнал Вовку. 

- Это мама сделала? 

- Дааааа! И подстригла! У меня вши! А она подстригла! 

- Ах сучка! Ну сучка! Ну сейчас я ей! — Андрей пошел в спальню, но совершенно пьяная Ольга не реагировала на попытки ее разбудить. — Ну сучка! Мой виски блядь! Ну я тебе сделаю! Сучка! Вот проспишься я тебе сделаю! Ничего сынок, ничего! Мы сейчас все исправим. Сейчас исправим. Садись на стул. Каким цветом будем набивать? Зеленым или темно-синим? 

- Я думал ты забьешь белым!  

- Сынок, как тут забьешь? Это классная краска, американская. Тут уже не забьешь, тут только смысл надо править. 

Вовка рванулся было наутек, но Андрей вовремя перехватил его: 

- Ну что ты? Будь мужчиной! Так зеленая или темно-синяя? — Вовка рыдая выбрал темно-синюю. Ниже надписи «Я ЛЮБЛЮ СВОЮ МАММУ», ближе ко лбу появилась новая татуха: «И ПАППУ» — на автомате Андрей сдвоил букву «П». 


В это время проснулась Ольга. Завязался семейный скандал, с криками, упреками и обвинениями. Вовка до самого вечера просидел в комнате, рисуя в воображении сладостные, совершенно фантастические картины мести.  

Когда родители уснули, он на цыпочках прокрался в спальню, достал машинку, вернулся и высунув от усердия язык, написал на бумажке фразу.

Намочил бумажку, приклеил на лоб ниже родительских татух. Буквы отпечатались, он стал к зеркалу, начал набивать их черной как его настроение краской, морщась от боли: «КОГДА Я ВЫРАССТУ ТО УБЬЮ ИХ» — чтобы не выбиваться из стиля он сдвоил «С». 

Посмотрел в зеркало — остался доволен, не подозревая что выбил буквы в зеркальном отражении и надпись придется переделывать. Но это будет завтра... 

Татуху жгло. Вовка прислонился лбом к прохладному окну, за которым искрясь в свете фонарей, падали в причудливом и невероятно красивом танце снежинки, беззвучно опускаясь на землю, скрывая своей белизной все ее изъяны и недостатки...