Ромка Кактус : Цветы для красавицы

Когда они встретились в первый раз, Саша сказал:

- Отдам цветы в хорошие руки.
- Какие цветы? – спросила Юля.

Она протянула вперёд обе руки, как ребёнок тянется к новой игрушке, а Саша подслеповато сощурился, склонился и принялся тщательно изучать белые, гладкие изящные конечности, будто отлитые из самого высококлассного пластика.

- Эти руки великолепны, — заключил он наконец.
- Я никогда не работала, — сказала Юля, кокетливо опустив голову чуть на бок и прижав руки к груди.
- Это заметно, — Саша плотоядно улыбнулся. – А вот и цветы.

Ловким движением он выхватил из-за спины целую охапку красных роз. Зелёная кровь сочилась из косо срезанных стеблей и капала на пол.

- Фу, какая мерзость! – Юля отпрянула в сторону, когда особенно крупная капля, разбившись о кафель, брызнула в сторону её туфель.
- Пустяки, — сказал Саша. Его лицо сделалось каменным, однако в глазах зажёгся озорной огонёк. – Посмотрите на бутоны.

Юля перевела свирепый взгляд со своих туфель на цветы; она смотрела на них так, будто собиралась потребовать у мужчины немедленно растерзать растения, но вскоре она заметила, как краска покидает бутоны, и взгляд её смягчился. Теперь она смотрела как зачарованная. Розы полностью побелели, лепестки их утончились; жизнь покинула цветы.

- Как красиво…

Юля сделала шаг вперёд, протянула руки, и Саша вложил в них букет.

Они сели за столик, официант принял заказ. За бокалом вина Юля подробно рассказала о своей родословной, вытащила из сумки семейный альбом и показала всех своих родственников, перечисляя их награды на самых престижных выставках. В конце она продемонстрировала свои медали и сообщила краниометрические показатели. Саша был в восторге. Он хотел было поинтересоваться о Юлиных прививках, но решил, что это будет бестактность, и вовремя прикусил язык.

Официант принёс заказ. Когда он ушёл, Саша и Юля презрительно посмотрели ему вслед, а потом их взгляды встретились, и они злобно засмеялись.

- Такие надбровные дуги, — сказала Юля. – Вылитый питекантроп!

Саша подался вперёд и, блестя холодными острыми глазами, жарко прошептал на ухо девушке: «Они любят, когда их унижают!» С этими словами он извлёк из кармана пакетик и высыпал из него полумесяцы ногтей в салат с рукколой. Юля прикрыла рот ладонью и прыснула, так что вязкая бурая слюна, вылетев под углом, описала в воздухе отлогую параболу и повисла на спине у господина за соседним столиком.

- Гарсон! – крикнул Саша, поднимая руку вверх.

Официант подошёл.

- Как это понимать? – ревел Саша, тыкая официанта лицом в тарелку с ногтями. – Это свинарник, а не ресторан!

Саша встал из-за стола и подал руку Юле.

- Мы уходим!

Они пошли, изо всех сил демонстрируя гнев, презрение и превосходство, однако у самого выхода Юля всё-таки не удержалась и захихикала, как нашкодившая школьница.

Юля и Саша, гуляя об руку по парку, обсудили возможности реставрации монархии, перспективы белой расы, евгенику и способы выращивания бесплодных таджиков в горшках для рассады; повздыхали по поводу незавидной участи аристократии и принялись нести тарабарщину, делая вид, что читают по памяти Гёте.

Прощаясь, Саша близко-близко прижал к себе Юлю и, глядя в её бездонные расширенные зрачки, нежно поцеловал, обдав девушку изысканным запахом гниющих зубов. Вечер удался.

Они встречались ещё две недели, старательно исполняя замысловатые формулы любовных отношений. Прыгали с парашютом, стреляли в нищих и сожгли парочку бюджетных детских садов, чтоб у потомков пролетариев было больше шансов адаптироваться в суровых условиях окружающей среды, от которых истинных аристократов защищает непроницаемый панцирь высокомерия, с раннего детства секретируемый мантийным эпителием под действием папочкиных россказней.

Наконец они оказались в спальне. Саша без устали кидал палку, а Юля нарезала круги вокруг исполинской кровати, свесив длинный, изогнутый язык на плечо. Воняло от неё мокрой псиной, но Саша решил не придавать этому особого значения, ибо истинной любви свойственно прощать.

Ночью Юля скулила и сучила ногами: во сне она снова видела, как стачивает драчёвым напильником свои щиколотки до нужных размеров.

А вши, поднявшись бледно-коричневой тенью над кружевными трусиками Юли, до костей обглодали холеное Сашино тело.