Junkie Miller : Лопасти

Ехал я уже как двое суток, только два часа из которых спал. Глаза слезились и болели от переутомления, и разглядеть дорогу становилось всё сложнее. Будто пищевую плёнку подержали над кипящей водой, а после обмотали ею лицо. Очки на переносице натирали и в местах соприкосновения собирались капли пота, которые скатывались на подбородок. Июльские вечера довольно жаркие выдались в этом году. Подобная температура была года четыре назад, если мне не изменяет память. Одежда, пропитанная потом, липла к грязному телу, а руки соскальзывали с руля, что создавало дополнительный дискомфорт. Если бы сейчас внезапно на встречную полосу выехал грузовик, то я, скорее всего не смогу бы свернуть в сторону, прокрутив вхолостую мокрыми ладонями по окружности. Покрепче сжав левой рукой обруч, я потянулся к бардачку за картой. Натыкаясь пальцами на бутылку минералки, какой-то целлофановый свёрток, бутылёк с успокоительными и перочинный нож, я никак не мог найти, сложенную дважды в четверо, бумажку. Выудив всё-таки искомый бумажный свёрток после пары неудачных попыток, я раскрыл его и стал высматривать ближайший мотель. Продолжать езду в таком состоянии было просто безрассудно. Я мог выключиться в любой момент и съехать в ближайший овраг, а этот расклад событий не особо меня радовал. Когда я проехал знак, говорящий о том, что я выехал на шестьдесят четвёртое шоссе, то снова уставился на карту, которую разложил на соседнем сидении. Если ехать по этому шоссе, не сворачивая, то через тридцать две мили будет что-то вроде мотеля. Этот вариант мне вполне устраивал и, направив помутневший взгляд на дорогу, продолжил путь.
В глазах рябило от неровностей асфальта сменяющих друг друга. Как будто долго смотрел на экран телевизора, который не показывал не одного канала. Или какой-то психоделический мультик. Ряб заставляла отпускать одной рукой руль, пробираться пальцами под очки с диоптриями минус шесть и потирать глаза. Дорога продолжалась, и конца ей видно не было. Она соединялась с небом на горизонте, как поле, как море и казалась бесконечно длиной. Но дорога – как и жизненный путь, когда-нибудь находит свой конец. Невозможно ехать вечность и не упасть с обрыва. Он будет рано или поздно, и у каждого он свой. Сколько дорог – столько и жизней, столько и судеб. Кто-то колесит по одним и тем же путям, кто-то же сделал однажды привал и сидит вот уже много лет на обочине. Ну, а кто-то не останавливается ни на минуту. В их числе оказался с недавнего времени, сам того не желая.
История моего путешествия началась в студенческом городке Беркли, штат Сан-Франциско. Ещё две недели назад я был образцовым учеником, медицинского университета. Лучший на факультете, подающий большие надежды будущий кардиологический хирург и мечта многих девушек. Я, быть может, был даже счастлив. Ничто, казалось, не могло нарушить эту идиллию и комфорт. Но ничто, как известно, не может длиться вечно. И думаю, именно поэтому, моя старая жизнь в один момент сгорела до серого пепла, который я развеял по воздуху, своим побегом.
Точкой отсчёта был день, когда мою комнату в общежитии заполнили четыре полицейских и один детектив. Мне зачитали мои права, надели наручники и отвезли в отдел, для допроса. Обвинялся я, как оказалось, в краже медикаментов. Если быть точным, то в хищении восьмидесяти трёх двухсотграммовых сосудов с морфином внутри них. Так как, в моей комнате их не нашли, то пришили ещё и подозрение в сбыте наркотиков. Мне грозило от трёх до семи лет тюремного заключения. Я не мог позволить себе такой роскоши, как отдых в пять лет, в областной тюрьме с реальными уголовниками, которые грабили, насиловали и убивали. Но я ведь знал, не брал этот чёртов морфий, он мне ни к чему совершенно. Просто меня кто-то очень хорошо подставил. Узнавать из какой задницы росли эти ноги, у меня попросту не оставалось времени. Хотя хотелось дико узнать, кому же я перешёл дорогу, что меня так по-крупному подставили. Как только меня выпустили под залог из участка, я сразу же отправился в бега. Тогда я впервые и совершил преступление. Вскрыв старенькую, серую Хонду, я сел за руль и вдавил педаль газа в пол. Первые трое суток я ехал без сна, отдыха и остановок. Мне нужно было как можно дальше убраться из штата. Неважно куда, просто убраться быстрее, пока о моём побеге не просекли федералы.
И вот он я, четырнадцать дней в бегах, по направлению в никуда, чёртов новоиспечённый воин дорог. Сонный, небритый, потный, грязный и голодный. Взгляд, что отражался в зеркале заднего вида, я попросту не узнавал. Волчий, злой, отрешённый взгляд с примесью беглеца. Но они горели, и это не могло не радовать. Машина ломалась уже четыре раза, за эти два дня и я был весь измазан её мироточениями. До мотеля оставалось около двадцати миль. Я закурил сигарету и прибавил газу, предвкушая мягкую постель и горизонтальное положение тела.

Мужчина, лет сорока семи, в клетчатой рубашке, с четырёхдневной щетиной и сальными, волнистыми волосами что-то чиркал кривым почерком в своей тетрадке форматом А4. Документы он не потребовал, вписав мои выдуманные имя и фамилию с моих же слов. Когда он поднял голову и посмотрел на меня своими серыми, стеклянными глазами, то стало немного не по себе. Никогда не видел настолько пустых людей. Будто ничего живого внутри. Словно робот без чувств, эмоций и грёз. Ещё он сильно потел, даже не смотря на то, что на него был направлен работающий на всю мощность вентилятор. Скорее всего, это было вызвано лишним весом, который на глаз составлял около ста десяти килограмм. Консьерж снял с доски, в которую были закручены шурупы, один из ключей и протянул мне.
- Вы у нас надолго, мистер ээ… — подал он низкий, хриплый голос и вытер ладонью пот с шеи.
- Мистер Макстоун, — помог я ему закончить фразу, — Пока что на сутки, а дальше видно будет.
- Хорошо. Если что будет нужно, звоните. Номер приклеен к телефону, — пробубнил он себе лениво под нос и снова принялся что-то записывать.
Схватив свою сумку с пола, я отправился прямо по коридору, высматривая на дверях номер девять. Дойдя, наконец, до нужной двери, которая оказалась рядом с лестницей, я вставил ключ в замочною скважину, провернул, открыл и вошёл внутрь. Комната являла собой типичный номер дешёвого мотеля. Одноместная кровать, прикроватная тумбочка, телевизор, люстра-вентилятор, маленькое окно и грязно-бежевые обои. В помещении стоял сильный запах освежителя воздуха вперемешку со слабым запахом пота и спермы. Видимо, кто-то не так давно неплохо здесь развлекался, а после ушёл, врать жене, что задержался на работе. Но развивать дальше эту мысль сил просто напросто не было, и я валился с ног. Подойдя к кровати, я кинул рядом сумку, снял очки, положил их на тумбочку рядом и рухнул на, так называемый, спасательный круг. Веки тут же захлопнулись, и я провалился в глубокий сон.

Проснулся я, когда солнце, достигнув зенита, пускало свои лучи прямо сквозь мои закрытые веки. В комнате было прохладно и это меня немного удивило. Обычно в это время суток невыносимая духота и жара. Я открыл глаза, но так ничего и не увидел. Только очертания, слабые силуэты предметов. Отправив руку на прикроватную тумбочку в поисках очков, я приподнялся на локте. Очки никак не попадались под руку, и я повернул голову. Щурясь и пытаясь высмотреть их очертания, я подвинулся ближе. Видимо, столкнул во время сна. Я рухнул обратно на подушку и уставился в потолок. Моё внимание привлекла люстра, лопасти которой медленно и тяжело крутились. На них что-то будто что-то висело. Выглядеть точно не удавалось, и я поднялся на ноги. Поднеся своё лицо ближе к лопастям, я увидел, что на них крутится тело человека. Страх моментально сковал всё тело. Я наблюдал ноги, которые отдалялись. Спустя три секунды на лопастях, словно на карусели, прокружилось моё собственное лицо.