Сахалинское быдло : Добро пожаловать.

Конец апреля. Тепло, деревья уже зеленые, народ ходит в футболках, девушки в коротких юбках… Душа радуется!
А я пытаюсь запихать свою ногу в ботинок. Он «деревянный» еще, то есть твердый и несгибаемый, как и все в наших доблестных Вооруженных Силах. Напрягся, смог запихать обе ноги, встал…
Нас здесь 35 человек, первая партия тупого мяса для пополнения ВС РФ в весеннем призыве. Еще не забритые, но уже в форме, уже угрюмые лица. Теперь уже поздно пить Боржоми – впереди целый год хрен знает чего.
Вышли в курилку. За забором девченки идут, улыбаются, машут нам.
На душе хреново, хочется есть, хочется в туалет… а ведь он общий! 40 очек, без перегородок, без кабинок, как так можно!
Если бы мне кто-нибудь сказал, что через полгода я буду спокойно на морозе -30 срать на улице, я бы испугался. Потому что нормальный человек такой херней маяться не станет.
Построились. Капитан в черной форме бегает вокруг нас и орет. Что он орет, кому он орет, зачем – непонятно.
- Товарищ капитан, а куда нас увезут? – спросил высокий, под два метра ростом, детина.
- В жопу! – ответил капитан, оглядел нас, вдруг успокоился, и ушел.
Потом вернулся и приказал нам идти.
Шли пешком от сборного пункта до аэродрома. Пришли, сели на стоянке, рядом с Ил-76.
- Сидите и ждите! Никуда не ходить, ничего не трогать, курить нельзя! Понятно?
-Так точно!
На самом деле нихрена не понятно. Жарко, тени на аэродроме нет (только если под самолетом сесть, но нам к нему запретили приближаться). Устал физически, устал душевно. В ботинках прошел 5 километров от силы, но они уже натерли мозоли. Впереди – неизвестность. Знакомых лиц нет, в нашей партии большинство с другого города.
Часа через 3 пришел кэп, начал материться, потом приказал построиться и привел нас в старую казарму, пообещал нам, что нас накормят. Разрешил курить, если надо, то можно было снять ботинки. И опять ничего не объяснил, куда нас везут? Или нас на аэродроме оставят? Что дальше-то?

В казарме тихо. Пацаны в полголоса переговариваются. Вышел покурить.
В курилке сидели 5 пацанов с нашей партии и какой-то непонятный сержант. Сел, закурил, начал слушать.
-В общем так, пацаны, вас скорее отправят завтра, с еще одной партией. Завтра, ближе к вечеру. Куда отправят? Да кто ж его знает, может, на Камчатку, может, еще дальше?
-Куда дальше-то?
-В Магадан. – сержант заржал, видимо, довольный своей шуткой, встал и ушел.
Все притихли. Провести год у черта на рогах – не лучший вариант.
Пришел кэп, опять построил нас, повел в столовку.
Надо сказать, это я позже узнал, что в армии и на флоте самые лучшие столовки в авиации, причем не важно в какой, в ВВС, в морской или армейской авиации – один хрен, кормят лучше, чем где-либо.
Зашли в столовку, принесли нам ужин. Я, с утра ничего не евший, сразу накинулся на еду. Накормили прилично, макароны по-флотски, чай. Наелся, сразу настроение стало лучше.
Вышли, перекурили, пришли в казарму, кэп внезапно дал команду «отбой». Почему? Зачем? Опять ничего не объяснил, опять появилось ощущение тревоги.
Что вообще происходит?
А ночью нас подняли, сказали собираться. Оделись, обулись, нацепили вещмешки и пошли. Опять на ту же стоянку, где Ил-76 стоял. Пришли… а самолет стоит уже с открытой аппарелью, народ бегает суетится… Рядом стоит еще партия, человек сто наверно.
Приказали грузиться. Залезли в самолет, аппарели закрылись.
Сам полет прошел быстро, пока летели, кто-то достал остатки гражданской еды, дожевали ее… Мой сосед, Толик (с которым мне было суждено весь год топтать ботинки) протянул мне бутылку колы.
-Будешь?
-Давай. – отхлебнул и чуть не блеванул. Водки там было не меньше литра.
Выжрали бутылку минут за пять и заснули.
Разбудил нас уже какой-то прапор, заорал, чтобы оделись по-зимнему. Мы с Толиком переглянулись – какая нахрен зимняя форма одежды, конец апреля, на улице уже +20? Ну, делать нечего стали одеваться.
Посадка. Ил коснулся полосы, нас неслабо так тряхануло. Потом рулежка, и минут через 10 мы увидели Её.
Аппарель опустилась. Шел снег, лежали сугробы.
Добро пожаловать на Камчатку!