Ромка Кактус : Доброволец

Когда солнце спустилось за сосны и в небо поднялись рваные стаи ворон, командир собрал отряд возле штабной палатки и сказал, что для ночной вылазки требуется доброволец.

Рядовой Самойлов, изрядно скучавший на передовой от зрелища обезображенных трупов, стонов раненных и умирающих, от ворон, таких толстых, что с трудом поднимались в воздух, словно заправские бомбардировщики, — ощутил совершенно неожиданный импульс, вроде того, что испытывал когда-то в школе, когда, не зная урока наверняка, поднимал руку и отвечал правильно, даже не задумываясь толком над сутью поставленного вопроса. В этот раз необъяснимое озарение-предчувствие заставило его выйти вперёд, пока другие принимали решение.

- Самойлов, — сказал командир, когда они остались наедине, — в трёх километрах к югу от нашей позиции находится старая башня, вероятно, бывшая некогда частью средневекового замка. Разведка сообщила о подозрительной активности неприятеля в этом районе. Точный характер активности остался нам неизвестен… В общем, твоё задание, рядовой, проникнуть в башню, собрать всю возможную информацию и действовать по обстоятельствам… Район неплохо укреплён и постоянно патрулируется, но, к счастью, мы знаем о катакомбах, ведущих к башне.

Командир протянул Самойлову свиток, в котором оказалась схема подземных туннелей.

- Вход в катакомбы находится в пещере… Здесь, — командир указкой ткнул в штабную карту. – Провожатый отведёт тебя туда. Всё понятно, Самойлов?
- Так точно!
- Похвальный энтузиазм, рядовой. Однако я бы на твоём месте не был так уверен… Чёрт те что, а не задание, — командир сплюнул. – Что-то странное происходит в этой башне. Да и нам-то какого рожна там надо?..

Самойлов пожал плечами, широко и неопределённо улыбнулся и сказал:

- Так точно!

Страшное возбуждение у него чередовалось с состоянием подавленности, отчего все мысли в голове перепутались и наконец выкристаллизовалось то отупелое безразличие ко всему происходящему, которое обычно выражают фразой «будь что будет».

Командир посмотрел на Самойлова с тоской, вздохнул и отвернулся.

- Свободен.
- Слушаю.

От командира Самойлов отправился в госпиталь, где провожатый сидел у постели товарища, умирающего от тяжёлой болезни.

- Бабахин, — протянул руку бородатый человек в защитной гимнастёрке, видавшей лучшие времена.

Пока Самойлов получал паёк и экипировку для ночной вылазки, Бабахин без умолку трещал про своего приятеля.

- Панкреонекроз! – торжественно и зловеще произнёс бородач, словно этим словом открывался доступ к более насыщенной и интенсивной реальности. – Никогда не закусывайте водку ничем жирным: поджелудочная железа растворяется в собственной оболочке. Выживаемость нулевая: один раз выпил и закусил – и вот готовый труп!

И Бабахин нёс свою околесицу, поминутно выкрикивая медицинские термины и афоризмы, забегая вперёд и заглядывая в глаза Самойлову, так что тот скоро устал. Даже возникла на секунду шальная мысль выстрелить неуёмному болтуну в спину, когда они окажутся на территории неприятеля.

Впрочем, под пулями Бабахин резко заткнулся. Он пёр вперёд зигзагами, как клоп-водомер, оставляя за собой расходящиеся в стороны волны ночной тьмы. Самойлов перебегал за ним след в след, низко пригнувшись. Бабахин жестами показывал направление движения. В какой-то момент провожатый толкнул Самойлов, они упали на мокрую траву, и граната разорвалась совсем близко, так что Самойлов чуть не оглох, а спиной и ногами ощутил удар горячего воздуха. Поразительным казалось, как серьёзно и профессионально выполнял свою работу юродивый Бабахин.

Возле входа в пещеру провожатый на прощанье пожал руку Самойлову. Самойлов зажёг химический факел и спустился под землю.

Сырые заплесневелые стены катакомб навевали мысли о пищеварительном тракте давно подохшего чудовища. Спёртый воздух, тяжёлый запах, целые сугробы пыли – рядовой Самойлов прикрыл нос платком, смоченным водой из фляжки. С потолка свисали корни деревьев. Определённо, это было царство Панкреонекроза.

Запнувшись о кирпич, Самойлов вывалился из подземелья. В лицо бил свежий ветер, над головой стояли звёзды, такие большие и яркие, словно впервые в жизни. Самойлов беззвучно заплакал.

Под зеленоватым светом Луны, красившим всё в трупные цвета, Самойлов быстро нашёл башню, высившуюся на открытом пространстве, словно несуразный перст.

Он вошёл в башню и, двигаясь как можно тише, поднялся по винтовой лестнице. На верхнем этаже никого не было. Вдоль стен, разделённые лестницей и узким окном на два полукольца, стояли шкафы, полные древних книг и свитков. Когда Самойлов прикоснулся к одной из книг, его охватило странное чувство, будто он падает в колодец, изо всех сил цепляясь за стенки и пытаясь затормозить. Что было потом, он не помнил.

Самойлов очнулся утром, когда косой столб света упал ему, распластанному на полу, в лицо. Самойлов выпил из фляжки воды и с удивлением обнаружил, что военная форма на нём изменилась. Также вместо штурмовой винтовки на полу лежал пистолет-пулемёт Шпагина. Послышались взрывы. Самойлов выглянул в окно и увидел наступающую колонну немецких «Пантер». Какой-то сдвиг произошёл в воздухе, оставив в голове неприятный звон, и рядовой увидел, как навстречу танкам несутся на конях, размахивая шашками, красноармейцы в будёновках. Самойлов закрыл глаза, и падение в колодец продолжилось.

Через какое-то время он смотрел, как французские солдаты поднимаются из окопов Первой мировой и бросаются в штыковую атаку на прусскую колонну в мундирах времён Клаузевица.

Падение продолжилось. На секунду открыв глаза, Самойлов увидел, как тевтонские рыцари, выстроившись «свиньёй», идут на вооружённых вилами гуситов.

Сердце Самойлова на миг остановилось, когда он с ужасом подумал о возможном «дне» колодца времён. Самойлов открыл глаза. Башни не было. Он стоял на земле, облачённый в сандалии и тунику, в руках у него был короткий меч. С рёвом на него наступал огромный страшный зверь со змеёй вместо носа и выступающими вперёд изогнутыми бивнями; на спине у зверя в качающемся из стороны в сторону разноцветном шатре сидел богато одетый индус и обкуривался благовониями. Самойлов и ещё одиннадцать воинов бросились слону под ноги, чтобы перерезать ему жилы под коленями задних ног.