Солангри : ч. 12. ЗАПИСКИ СОТРУДНИКА ГАЛАКТИЧЕСКОЙ ГРУППЫ (написанные в трезвом уме и твёрдой памяти)

Я нежился на тёплом песке под ласковыми, уже не обжигающими лучами сентябрьского солнца. Будучи всё ещё под впечатлением от проведенной под водой ночи, хотелось уснуть и ещё раз окунуться во сне в эти необычные ощущения. Куда-то мчаться по тревоге всполошившихся геологов не очень-то и хотелось.

- Спишь..? Не выспался, что-ли? — донеслось сквозь уже наступающую полудрёму, напрочь обрубая вот-вот начинающийся сон. Неохотно открыл глаза и не поверил, что проснулся.
Маркус?! Потряс головой
стряхивая остатки дремоты. Не, ну точно — Маркус!
- А ты какими судьбами здесь?!
- Отправляюсь с вами… А, вот, — заметил словно опомнившись, — это тебе Къёкэн собрал, пару бутербродов… — Маркус протянул мне пакет. Без крионика организм требовал естественного подкрепления и заглянув в пакет у меня «засосало под ложечкой» от нехитрой, но аппетитной снеди: ломтики свежего батона были переложены тонкими кусочками ветчины и сыра. А маленький туристический термос в виде бинокля, с двумя колбами — с кофе и крепким чаем, был как нельзя кстати для неодиночного перекуса и окончательного пробуждения.
Мысленно поблагодарив Къёкэна и в слух Маркуса, после недолгих уговоров оного разделить со мной завтрак, мы принялись за будерброды.

- Это первое твоё перемещение на далёкое расстояние?
- Да это вообще первое..! И как далеко нам предстоит лететь?
- На Тибет...
Я представил, как подо мной просятся белоснежные ледяные пики и пока ещё зелёные равнины Тянь-Шаня, пески Кашгарии в пустыне Такла-Макан...
- А в космос заглянем? — вполне серьёзно спросил Маркуса, тем более, что высоты в отличии от глубины, я не боюсь, а даже очень уважаю и приветствую её в любом проявлении.
- Нет, в открытом режиме мы не полетим, — обрубил Маркус одним махом мои мечтания и предвкушения. — Переместимся через криокруг.

Покончив с завтраком, Маркус показал на моём крионике, как вводятся координаты пункта назназначения.
В отличии от других функций, эта осуществляется исключительно в ручном режиме, так как координаты имеют секунды, а как я уже говорил — ошибка в секундах будет стоить километровых погрешностей при перемещении.
Первые значения восточной долготы — 97,30'16", ввёл Маркус:
- А остальные сам, и смотри внимательно — не ошибись!
Немного нервничая, что впрочем не помешало мне сконцентрироваться, я ввёл координаты северной широты — 34,54'29". Теперь путешествие через криокруг не казалось мне лёгкой и безопасной прогулкой, кою я представлял когда Къёкэн исчезал в нём.

- Готов к исчезновению?
В горле пересохло, захотелось пить. Горячий кофе не лучшее средство для утоления жажды, но, делать нечего… Сделал пару глотков:
- Эх, жаль Къёкэн пару капель коньяка не догадался капнуть сюда, — кивнул я на термос. Маркус понимающе улыбнулся:
- Вот вернёмся, я тебя итальянским вином угощу.
- Договорились! А я тебя своим, домашним, из тёрна. Пробывал?
- Нет.
- Тебе понравится! С нулевых годов закопано, но ради такого случая — раскопаем!.. Я готов. Что дальше?
- Нажми «активация» и — доброго пути!
Я протянул руку к крионику, глубоко выдохнул и прикоснулся к сенсору...

Первыми начали исчезать ноги. Круг синего цвета вокруг меня, бодобный хула- хупу, поднимался выше, растворяя моё тело в пространстве. Накатила тошнота, в голове зашумело. Когда исчезли плечи, дал волю эмоциям — я закричал и последнее, что увидел, это вспугнутую моим криком стайку воробьёв из зарослей джирганака.

Многое ли меняется вокруг нас в тот момент когда мы моргаем? Падающие лист и снежинка не успевают за это время упасть на землю. Даже проносящийся над головой сверхзвуковой самолёт не исчезает в этот момент за горизонтом...

Мне показалось, что я просто моргнул… Но голубая гладь озера, желтый мелкий песок — всё исчезло! Передо мной открывался пейзаж, который я видел первый раз в жизни.

- С прибытием! — сквозь шум в голове донёсься голос Къёкэна. — Как ты себя чувствуешь?
Только сейчас я ощутил, что чертовски устал, словно целый день в ручную замешивал бетон.
- Голова не кружится..? — неподдельная забота Къёкэна о моём самочувствии добавляла сил. — Ты присядь… Так бывает, особенно в первый раз. Со временем привыкнешь!
Поддерживаемый Къёкэном, я присел на траву. Тошнота проходила и воспринимать окружающую природу становилось легче и приятнее.
- Где это мы?
- В стране Небесных Гор, мой друг! Озеро Орин-Нур — одно из чудеснейших мест на планете! После Иссык-Куля, конечно… — добросердечно схитрил Къёкэн. — Ты только взгляни на это великолепие!
Окинув взглядом окружающую меня местность, я почувствовал себя словно на другой планете: скалистые утёсы невиданных размеров уносились в высь и скрывались где-то там, за пеленой облаков; густая, неведомая мне растительность покрывала, будто зелёной водой всё пространство у подножий гор… А ручьи, десятки ручьёв, расплавленным серебром текли со сверкающих, ледяными бриллиантами вершин к лежащей внизу чаше озера!

- Къёкэн, это… не'что!
- «Не'что», говоришь? Это ты ещё у меня дома, на Дрогдэме, не был!