bjakinist. : «Джанго освобожденный», но не добравший…

«Джанго освобожденный» претендовал на кучу Оскаров, схлопотав лишь два: за сценарий (сам Квентин Тарантино) и за лучшую роль второго плана (актер Кристоф Вальц; кстати, фильм мог бы и вторую статуэтку в этой номинации взять, но не случилось — и об этом, примечательном, после).

Пока же, для не смотревших, — сюжет.

Итак, юг США, 1858 год. Велеречивый и не по-местному вежливый немец Кинг Шульц (австрийский актер Кристоф Вальц) буквально выдирает из рук работорговцев мощного Джанго Фримена (Джейми Фокс). Оказывается, лощеный европеец с профилем Белинского и повадками Ленина (деятельно интеллигентское «петушком, петушком») — «охотник за головами». Он живет на вознаграждения за отстрел бандитов, и Джанго нужен ему, потому что знает в лицо трех таких кроликов. У Джанго своя рана в душе: за побег его разлучили с женой (актриса Керри Вашингтон); найти ее и наказать обидчика — цель этого немудрящего громилы. Юная женщина находится в лапах утонченного садиста-плантатора Кэлвина Кэнди (Леонардо Ди Каприо). В результате кучи интриг и перестрелок все сволочи наказаны смертью (правда, гибнет и добрый «охотник за головами»), а Джанго и его любимая уходят на фоне пылающей усадьбы плантатора-эксплуататора к новой (непременно счастливой?..) жизни.

Тарантино обращается к полузабытому уже жанру «спагетти-вестерна» (когда про ковбоев сымают итальянцы на юге Испании — жанр массового европейского кино, популярный в 60 — 70-е). Собственно, и фильм был такой — «Джанго» 1966 года с Франко Неро в главной роли.

«Я хочу сделать фильм про ужасные страницы истории Америки, связанные с рабством, причём хочу сделать это в жанре «спагетти-вестерна». Я попытаюсь иметь дело с тем, с чем Америка ещё не имела дела, потому что она стыдится этого, и другие об этом не говорят, так как считают, что не имеют на это права», — делился Тарантино с журналистом «Дейли телеграф».

Он выпек очередной пирог в своем фирменном стиле: масса стрельбы, жестокости, черного юмора (который мирит с жизнью) и той художнической иронии (и самоиронии), которая мирит эстета с «низким» жанром для полудебильных подростков.

Между тем, ограничившись такой вот краткой характеристикой, мы и будем этими самыми дебильными подростками, из рядов которых, строго говоря, вышел сам Тарантино, с трудом в школе освоивший счет.

Потому что Тарантино — прежде всего, «атмосферщик». Из массы тонких и сложных ингредиентов он создает такой соус, в котором с удовольствием плавают любые кровоточащие детали. Вся плантаторская жуть показана здесь как дело житейское, домашнее, обиходное. Странно, что никем не отмечена актриса, играющая роль сестры плантатора Кэнди, а она здесь очень-очень важна. Вот она провожает негритянку-наложницу в комнату белого гостя, провожает почти ласково и заботливо, с улыбкой пикантной и любопытствующей. И это старая дева — дочь протестантского юга! И это негритосску, которую до того за побег замуровали голяком в железный ящик на солнцепеке! Такая деталь стоит любых стрелялок и убивалок.

Вот на этом-то фоне вырастает здесь фигура реального бога рабства — старого управителя Стивена в дивном исполнении Сэмюэля Л. Джексона. Это верный пес своего молодого хозяина: он, хотя и сам «ниггер», но убежденный, нутром, инстинктом, сторонник рабства. Его хитрость и его проницательность, собственно, становятся началом трагедии. А как играет актер! Впечатление такое, что сам Луи Армстронг выводит свое хрипло-роскошное соло! Недаром Джексон в чем-то пародирует мимику великого джазмена, которого иные негры считали «клоуном для белых».

Вообще в фильме два масштабных характера (хотя и сестра Кэнди, повторюсь, хороша). Это доктор Кинг Шульц и старый негр Стивен. Правда, несколько премий за роль второго плана получил мегазвезда Ди Каприо, но гораздо справедливей было бы удостоить наградой Джексона. Ди Каприо артистично предлагает нам очередную версию бархатного злодея, однако сколько их, таких, уже нами видено-перевидено! А вот Джексон — он очень оригинален, этакий Фирс из «Вишневого сада», но Фирс по-американски. Да и весь фильм Тарантино — чем (по замыслу) не «Вишневый сад», только не подмороженный и вяло опадающий, а полыхающий энергией и страстями практически африканскими?..

Говорят, обойден наградой Джексон потому лишь, что главные пока «судьи» в американском кинобизнесе — белые, которым за 60. Значит, и в наши политкорректные времена при президенте-афроамериканце не все так гладко здесь с равенством рас…

С годами Тарантино самоуглубляется как художник и становится, так сказать, остро социальным. К этому вынуждают его результаты собственного творчества. В предпоследнем своем фильме «Бесславные ублюдки» он уже вышел на просторы истории, предложив альтернативный вариант конца второй мировой войны. Но та война для американцев — все же во многом война чужая. Почему так и поразила Тарантино овация израильтян при сцене, когда мстители-евреи снимают в «Ублюдках» скальпы с немцев. Эту до невроза доведенную память он счел жестокостью и бросился греметь скелетами в шкафу отечественной истории.

В «Джанго освобожденном» для него принципиально важно, что белые грохают белых, а черные — черных, что конфликт из расового становится нравственным. Добро и зло здесь очерчены предельно четко, и оба вооружены до зубов. Даже малоискушенный в истории США зритель понимает, что все это должно разрешиться грозой, которая выльется в гражданскую войну аккурат через 3 года, унеся на тот свет 2 % населения тогдашней Америки (около 620 тыс. человек).

Впрочем, весь этот «вишнево-садизм» по-американски вряд ли всколыхнет обычного нашего зрителя — он и проблемы своего отечества отучен осмысливать как руководство к действию. Для него «Джанго освобожденный» станет очень зрелищным, круто закрученным качественным экшном, сказкой из чужой жизни. Народ другой, хотя контексты истории неприятно похожи…

5.05.2013