Вита-ра : Странные люди 2

БЕССМЕРТНЫЕ


В нашем городе живут два человека по фамилии Головченко – он и она.
Он обращается к ней – «Ваше пончиковое величество», а она к нему – «Ваше пузырёчное величество».
Она действительно похожа на большой пончик первой свежести, присыпанный сахарной пудрой, а он — на аптечный пузырёк под названием Красная шапочка, но с той лишь разницей, что он пузырёк прозрачный и с маленьким бульдогом внутри. А может быть и не с бульдогом, но с кобелём породистым точно.

После обращения Головченко-пончик называет Головченко-пузырька глухонемым, слепым лошарой.
Головченко-пузырёк после обращения называет Головченко- пончика драной овцой и тупорылой курицей.
С этаких слов друг к другу, ласкающих уши и души, у них начинается почти каждое утро и, заканчиваясь прочими любезностями, плавно переходит в обеденный ужас, в ночной кошмар – в жизнь-дерьмо.
Если бы не друзья, родные, которые называли — её Пончиком, его Пузырьком, они бы и дня вместе не прожили. Почему называли? Потому что они их пережили всех, потому что Пончик и Пузырёк — бессмертны.

КОТЛЕТА

Один мужчина, сильно проголодавшись, обедал у себя дома.
Сидел, как положено за кухонным столом, предварительно помыв руки, предварительно приготовив обед, пропустив стопочку беленькой. Всё как положено.

Кушал натуральную котлету из свино-говяжего фарша, тщательно её пережёвывая.
И когда съел половину котлеты, вдруг понял что полюбил эту самую котлету и душой и телом. Сильно так — прямо до гробовой доски, прямо на веки вечные.

Котлетка действительно удалась на славу. Не котлета – произведение искусства.
С подрумяненной корочкой, пышная, мягкая в меру, она источала аромат любящего существа – пахла сладким мяском, зелёным лучком, чёрным перчиком.
И как такую не полюбить?!
У мужчины слюнки уже текли, когда он её жарил.

Но как теперь ему поступить – есть или не есть любовь свою? Сидит, смотрит на неё, запах ловит, слюной давится, а прикоснуться зубами боится. Минуты три раздумывал.
Не удержался — отщипнул маленький кусочек. Стал медленно, медленно жевать – удовольствие растягивать. А у самого на глазах слёзы – и есть хочется, и любовь потерять жалко.
Встал он тогда и ещё две котлеты пожарил. Съел горячими. Глаза враз просохли.
А та половинка первой котлетки, продолжая ждать своей участи, остыла.
Мужчина её потом на ужин разогрел. Но вид у неё был совсем неаппетитный.
Половина любви – ни то, ни сё, и мужчина скормил подогревшую котлету коту.
Кот тут же попросился на улицу – погулять.
Любовь не пропала зря.


ПОРОДА

Пусть хоть раз в жизни, но каждый человечек ощущал на себе такое приятное прикосновение ветра, руки, губ, взгляда, тонкой веточки с нежными листиками,
которое можно сравнить с прикосновением бархатной лапки котенка, спрятавшего коготки в розовые подушечки.

Не могу слукавить — это приводит меня в восторг.
Нет-нет, никаких мурашек, бабочек, телячьих улыбочек.
Просто душа, делаясь мокрой во всех клетках, начинает проситься наружу.

Как всё-таки нежно, с любовью может природа пожирать.

Как впрочем, и лесть, даже глупая, так облегчает.

Деревца, выгнанные из леса, начали расти вширь, замес-то того чтобы расти в бездонную высь.
Особенно породистые стволы, особенно живущие в железобетонных коробках.
Деревца-коробочки.
Деревья-коробищи — не существующие в природе, но расползающиеся по её хребту.

Кто гнездится, плодится на их ветках? Насекомые.
И там, где насекомые преуспели в размножении себя, коробочки превращаются в чёрные квадраты.
И нередко в округлившиеся. Где голова, где жопа? Не понять. Да уже и не важно.

Наука о человеке не стоит выеденного яйца.
Если пузо хочет, чувствует, работает двадцать четыре часа в сутки, даёт советы лучше,
чем голова, значит, его и слушают, и ему подчиняются.

Гильотину изобрело пузо. Для чего? Для устранения конкурента.

Воробушки плещутся в тёплой лужице.
Болтают о какой-то чепухе.
Наелись насекомых и болтают – серость, однако жить не мешает.