Atlas : Хроники Герудо

Hirudinea — пиявка, подкласс кольчатых червей из класса поясковых. Все гирудении — хищники, питающиеся кровью большею частью теплокровных животных или моллюсков; живут преимущественно в болотах, пресных водах или во влажной траве, но есть и морские формы...

Фиолетовая бабочка невероятного размера медленно, будто нехотя, расправила крылья, шевельнула несколько раз неторопливо и внезапно сорвалась в ломаный, порхающий полет. «Это сон!» — прошептала Фиона, не веря глазам. Красота пейзажа Герудо — невозможная, словно созданная из сказочного сна, потрясала.

Надоедливый проводник Лардо как раз замешкался, помогая отстегнуть ремни безопасности кому-то из туристов, и Фиона решительно шагнула с экскурсионной платформы. Ноги по щиколотку погрузились в податливый мох. Грубые высокие сапоги, выданные на Станции, выглядели настолько безобразно в этом райском месте, что она почувствовала нарастающее раздражение.

«Надоело! Как же, о безопасности они заботятся: этот Лардо пялился на меня всю дорогу!».

Для экскурсии Фиона выбрала костюм из любимой манги — узкий сверкающий лиф и коротенькую юбку из синей шотландки. Мигель так смешно сердился… Она оглядела себя и зажмурилась от восхищения. А вот и подходящий цветок!

Фиона запустила в воздух панорамную камеру и обольстительно улыбнулась в объектив.

— Стой! — закричал Лардо. — Не трогай! Это гирудения — опаснейший хищник!

Фиона с удивлением обернулась. В этот момент призрачное, едва заметное тело, что придавало огромному бутону цветка влажность и сочный цвет, взметнулось над ней. С отвратительным хлюпающим звуком, чудовищная пиявка опрокинула девушку в изумрудную зелень болота, стиснула, обволокла и забилась в пароксизме насыщения.

Лардо с ужасом увидел, как тело паразита наполняется пузырящимися жидкостями. Бесчисленные капилляры расцветали то багрово-красным, то ярким кармином, быстро сменившимся бледной желтизной лимфы и гноем разъедающей секреции. Кольчатое тело сокращалось, перетекало упругими волнами в тошнотворном, завораживающем движении. Оно извивалось с каким-то утробным мычанием, исходившим изнутри — от захлебнувшейся, но еще живой жертвы.

Туристы закричали разом — истошно, отчаянно. Лардо ударом ладони утопил аварийную клавишут и прыгнул к панели управления. Взревели баззеры боевой тревоги, по краям платформы выдвинулись турели кинематических пушек.

Внезапно над сверкающим языком болота поднялась невозможная, блестящая слизью фигура. Переливаясь и пульсируя, она быстро теряла прозрачность, воссоздавая человеческое тело. Миг — и замерла почти неотличимой копией Фионы. Лардо оцепенел, но автоматика наведения лишенная эмоций рявкнула очередью выстрелов, разрывая хищную эктоплазму. Взвыл форсажем маршевый двигатель и платформа, укрывшись мерцающим куполом силового поля, встала на столбе ослепительного пламени, уходя в небо.